Да, я работала с материализацией объектов раньше, но не мгновенной и не в таком интенсивном темпе. И уж точно не под давлением чужого взгляда.
Кажется, я забыла представлять бескрайнее море, и Халк уже уловил мое очевидное смятение.
Не сдаваться.
Так, удерживаем образ стакана с томатным соком в воображении, несем его в машину, помещаем внутрь, мысленно нажимаем кнопку «Вкл».
Когда в углублении для стаканов появилось мое «творение», стоящий рядом человек сделал шаг назад, одновременно спросив: «Кто вы?», – а я едва не провалилась сквозь землю от стыда.
Через секунду прыснула со смеху и прыгнула назад к Дрейку.
* * *
– Мой стакан был слишком тонким! И, кажется, он отекал.
Я хохотала и не могла остановиться.
– Не держал форму? – Дрейк не стал ругаться, только неоднозначно покачал головой. – Ты забыла придать ему свойства. Наш мир автоматически наделяет свойством уже известную ему материю, а на Уине используют шесть разновидностей стекла.
– Он походил на желе! И знаешь, что было внутри? Такая густая неоднородная каша, пахнущая помидорами. Только это не были помидоры – это было что-то другое!
– Потому что они у них не растут. Система не смогла создать молекулы того, чего не имела в распоряжении.
– А запах?
– С запахом чуть проще.
– Блин… – по моим щекам от смеха текли слезы. Я хрюкала и закрывала рот ладошкой. – Ты извини, а? Давай еще раз. И попью я лучше здесь, а то там что-то не хочется.
– А потом мы с тобой еще раз поработаем над материей, – пообещал Дрейк, прежде чем приготовить меня к повторному прыжку. – Исследовательница мелкая.
– Я больше не буду.
– Будешь, я знаю.
– Прости.
Он улыбался. Любил меня такой, какой я была, а я любила его.
– На такси не забудь полетать.
– Ты тоже читаешь мысли, «уианец»?
– Я просто тебя уже немного изучил.
Перед отправкой он подарил мне полный веселья взгляд.
* * *
Дубль два провалился по той причине, что я никак не могла перестать смеяться.
* * *
Великий и Ужасный возвращал меня на Уиан еще трижды, прежде чем я сумела хоть как-то посерьезнеть.
Дался мне этот автомат.
Не обращая ровным счетом никакого внимания на стоящего в другом конце зала сенсора, я пыталась воссоздать в чудо-машине то обычный чай в бумажном стаканчике, то минералку в пластиковом, то шампанское в бокале. И трижды потерпела фиаско. В первом случае «Соки-Воды» выдал бумажный «граненый» и твердый, как стекло, стакан (видимо, считал из памяти ранее выстроенную мыслеформу определения «стакан»), этикетку от чайного пакетика намертво впаял в ручку, а слово «чай» не распознал вовсе. И потому внутри я получила прозрачную и очень невкусную жижу коричневого оттенка.
Растворилась я до того, как Халк вновь получил внеплановый шок от моего творения.
Во второй раз автомат пластиковую тару воссоздал корректно, но вода почему-то струилась в ней исключительно по стенкам – такую не выпить.
А третья попытка и вовсе стала апофеозом моих умений, так как вместо бокала с шампанским я получила что-то наподобие вазы, которая очень бодро пузырилась и шипела. Было ли в ней шампанское, я проверять уже не стала.
И только после того, как Дрейк пообещал, что однажды я смогу поставить такой автомат дома и тренироваться на нем вволю, сумела успокоиться и поймать нужное настроение.
* * *
Дубль номер пять.
Почему-то я не думала, что родной мир Халка Конрада станет тем местом, где я залипну на больший период, чем где-либо до того. Но слишком здесь было интересно, слишком. Конечно, все не очень мудрые запреты местных на эмоции не радовали, но технический прогресс завораживал.
В очередной раз проходя по мосту – на этот раз по другой его стороне, – я стала свидетелем того, как мужчина подошел к встроенным в перила ячейкам, похожим на сейфовые, и открыл дверцу.
Пустой шкаф – я точно знаю, что несколько секунд он был пуст. А затем – бац! – и в нем, как в шляпе фокусника, возникла коробка, которую незнакомец поместил под мышку и спокойно зашагал дальше. А еще, если смотреть вниз, а не вверх, можно было увидеть, как прямо в воздухе – от моста и к нижнему ярусу – раз в минуту выстраивались полупрозрачные ступени. Появлялись и исчезали.
Мне почему-то вспомнилась игра в «Супер-Марио», вот только прыгать по таким, предугадывая появление следующей, я бы не рискнула.
Занятно.
В какой-то момент мне пришлось осознать, что если я – уже готовая провести на Уиане отпуск в пару недель – не изменю настоящее Халка, он никогда не попадет на Уровни.
Все, долой «Соки-Воды» и прочие «ноу-хау» из разума.
Нам очень и очень нужен наш сенсор.
* * *
На этот раз я стояла не у автомата-материализатора, но за спиной Халка, который сначала внимательно рассматривал ряд мельтешащих и спешно сменяющихся картин, а после долго жал на кнопки, вероятно, воспроизводя комбинацию.
Чтобы привлечь его внимание, мне пришлось тихонько прокашляться.
– Халк?
«– Имя он не сменил. Но после попросил затереть память о его мире – она не позволяла ему раскрепоститься.
– И ты стер?
– Не стер, но ограничил к ней доступ. Возможно, однажды Халк вернется в свой мир, и тогда она ему понадобится. Знаешь, я ведь после очень долго работал над тем, чтобы он стал „нормальным“ – таким, как мы с тобой.
– А мы нормальные?
Глядя на Дрейка, я улыбалась.
– Мы? Ты сама как думаешь?»
Наш будущей сенсор обернулся, и теперь я не разглядывала его мужское достоинство, как в прошлый раз, но смотрела в красивые серые глаза. Здесь он еще не был нормальным – он был гражданином уианского общества и ребенком, чьи родители волновались от того, что их сын родился слишком «душевным».
– Да?
И он осекся. Мне впервые удалось заметить ту напряженность, которая промелькнула в его взгляде, когда он увидел на моей голове обруч.
А ведь я заранее не готовила диалог – придется импровизировать.
– Как тест?
– Ноль девятьсот сорок четыре и три десятых балла, – с готовностью отрапортовали мне.
И хорошо бы ответ мне о чем-то сказал, но он не сказал, и потому мой взгляд остался ровным, как у питона, перед которым только что исполнили сольную арию «Щелкунчика» на немецком языке.
Спустя какое-то время нашего молчания я вдруг ощутила, что Халк напряжен, что он чего-то ждет. Приказа?
