«Пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста. Не дай ему умереть…»
В какой-то момент камень нагрелся, став обжигающе горячим. Но и отпустить его я уже не могла, тело словно парализовало или ввело в транс.
«Спаси его, спаси…»
Энергия. Во мне и всюду. Я чувствовала магические потоки, которые переплетали этот мир. Слышата, как вторят этой древней песне магии хейды, которые остались ждать нас у входа в Храм.
Камень словно ожил в руках и запульсировал, как живое сердце, которое вырвали из груди.
«Откажись от него», — шептал воздух.
«Ты достойна большего, ведьма», — уговаривал свет.
«Проси власти, могущества», — соблазнял ветер.
Нет!!!
«Не упускай шанс. Богиня может дать тебе все, что захочешь… стоит лишь попросить… А перевертыш, таких много. Откажись… забудь…» — прошелестел воздух.
Нет!
«Глупая, глупая ведьма», — смеялся свет.
— Я хочу, чтобы он ЖИЛ!!! Я люблю его, и нашего ребенка люблю! И прошу лишь счастья для нас обоих! — уже кричала я, но с губ не сорвалось ни звука.
А шум все нарастал, сдавливая голову и вызывая звон в ушах.
— Счастья? — неожиданно мягко произнес хор голосов, прекращая какофонию. — Ты хочешь счастья?
— Да!
— Мы давно за тобой наблюдаем, Миа… За тобой и Ксандером… Относительно тебя были такие планы… но это не ты…
— Какие планы?
— Всему свое время… Твоя кровь, твоя сила, ее предназначение… Ты дашь жизнь той, которой предстоит изменить этот мир. Сможешь ли ты принять ее решение?
— Кого? — я совсем запуталась, не понимая, о чем идет речь.
— Той, что придет после тебя.
— Я не понимаю.
— Поймешь. Как только она появится на свет. Ты сразу все поймешь… Получай свое благословение. Если твой муж пройдет испытание, то от клятвы будет освобожден.
И все исчезло.
Открыв глаза, увидела каменный пол, о который оперлась обеими руками, едва дыша и ничего не видя от слез, которые застилали глаза.
Свое личное испытание я прошла и, кажется, приобрела новые неприятности. Ведь слова Богини ничего хорошего не предвещали.
Ирбис
Он снова был ребенком. Темноглазым мальчишкой с волнистыми черными волосами, который носился по особняку вслед за старшим братом.
— Ксандер! Догоняй! — хохотал Филипп и бежал все быстрее.
И он догонял. Закусив губу от натуги и задыхаясь от боли в боку, бежал за ним.
— Подождите! — обиженно ныл сзади Дейл, не в силах нагнать старших братьев.
Запутанные коридоры, широкая мраморная лестница — и теперь они бежали по второму этажу туда, где, сверкая сотнями магических огней, располагался украшенный цветами, лентами и хрусталем бальный зал.
Сегодня на прием к матушке должен был прибыть сам император и Верховный маг, поэтому уже неделю в замке царили суета и суматоха.
«Ты ведь скучаешь по этому, Ксандер? Тебе ведь так не хватает ощущения собственного величия. Отпрыск двух самых влиятельных семей, родственник самого императора. Твои братья добились столь многого, а ты…»
Холод…
Дикая боль, которая ломала кости и выворачивала суставы. Он кричал, но вместо этого из горла вырывался лишь звериный рев. Уже не маг, но и не человек. Отребье Темного Бога, жалкий одичавший, который не имеет права на жизнь.
«Магия. Каково это — быть сильным, могущественным, а потом в одно мгновение растерять все? Стать лишь зверем…»
Мама…
Она первая нанесла удар. Ее красивое, холеное лицо исказилось от гнева и разочарования, когда она увидела, во что превратился ее средний сын. Ирбис сам не знал, каким чудом ему удалось увернуться от предательского удара в спину.
— Сдохни, тварь! — кричала она, выпуская разряд.
И к ней присоединился отец.
«Они все отвернулись от тебя. Родители, братья. Дейл до сих пор мечтает принести твою голову Верховному магу… Ты никому не нужен, Ксандер…»
Лучший друг…
Он умирал, захлебываясь собственной кровью, у него на руках, и Ксандер ничего не мог сделать. Лишь держать его за руку и шептать, что все будет хорошо. Но хорошо уже не будет никогда. Питер отдал свою жизнь за него.
«Ты всем причиняешь только боль… Может, хватит?»
Миа…
Глаза черные, как сама ночь, волосы, собранные в косу, улыбка, от которой его холодное сердце тает, душа, в которую невозможно не влюбиться.
«Она страдает из-за тебя. Ты встал на пути могущества и почести, которые принадлежат ей по праву. Только ты мешаешь ей стать великой ведьмой… Отрекись от нее… отпусти…»
Отказаться…
Да, это же так просто и легко. И если подумать, он уже столько раз это делал. Отступался, бросал ее, прикрываясь долгом, честью и ее безопасностью и благополучием. Это же ложь. Разве предательство можно оправдать жалкими словами?
«Слабак… Разве ты достоин ее?.. Миа — сильная, умная и щедрая. Она никогда не пасовала перед трудностями, никогда не опускала руки. Даже в самых сложных и безвыходных ситуациях Миа была сильнее тебя. Ты же отрекся от собственных чувств, отказался от нее… Предатель, который только и может, что пресмыкаться перед Севером, разрываясь между Долиной и Империей».
Как же больно было это слышать! Потому что все сказанное было правдой. Сколько же раз он причинял Миа боль своими поступками? А она прощала и принимала его назад.
«Ты недостоин ее… никогда не был».
— Но я буду! — неожиданно закричал и выпрямился. — Да, я был глуп, слеп и вел себя как последний дурак. Но это было раньше. Миа достойна самого лучшего мужчины, и я готов стать им.
«И что ты можешь, опальный лорд?» — зло смеялся бесполый голос, который, казалось, слышался отовсюду.
— Все. Ради нее и нашего ребенка я могу все. Если надо, землю буду грызть зубами. Но я стану для нее самым лучшим!
«Люди не меняются… Ты не сможешь».
— Смогу! — от былой неуверенности не осталось и следа. С каждым словом, с каждой произнесенной фразой барс все больше и больше понимал, что сказанное сейчас не ложь, не сиюминутный порыв. Это отражение его истинных мыслей и чувств.
«Глупец…»
Дышать становилось все труднее. Воздух вокруг него накалился, опаляя жаром легкие и высушивая кожу, словно пергамент.
«Ты умрешь. И твоего сына воспитает другой! Неужели ты думаешь, что Ягуар оставит ее одну? Он уже присматривается к ней, обхаживает… Лорд не позволит вам быть вместе… Избавились от Севера, получите Ягуара… Вам никогда не будет покоя в этом мире…»
