Эти таксисты в день зарабатывают столько, сколько ты, старлей, — за месяц командировки на Северном Кавказе, под пулями. При таких заработках, как понимаешь, конкуренция у них жесточайшая. Просто так пробиться в их ряды проблематично. Если вообще возможно. Существует клановость, как на Кавказе. Своих пускают. Иногда, когда приезжают свои, им даже деньги на машину выделяют. Своего рода лизинг. Расплатишься постепенно, тогда машина будет твоя, а до этого часть заработка идет в счет погашения кредита.
К настоящему моменту все основные места между этими так называемыми «таксистами» распределены, и чужих они встречают «в штыки». МУР
[12] уже раскрыл несколько убийств. Мотив — конкуренция. Если появляются новички, они, как правило, стоянками не пользуются, просто «ловят» попутчиков на дорогах, и все. Но так слишком велики затраты на бензин, и вообще много, как считается, не заработаешь. Да и настоящие «бомбилы» сами таких отлавливают. Бывают жестокие расправы. А стоянки такси располагаются в конкретных местах, которые и сами москвичи, и приезжие давно уже знают. Недалеко от станций метро, рядом с остановками общественного транспорта, рядом с крупными магазинами и тому подобное. То есть где людей много.
Все стоянки, как правило, распределены между этническими кланами. В одном месте работают только дагестанцы, в другом — только грузины, в третьем — молдаване, в четвертом — узбеки. Но есть пара-тройка мест, где собираются представители разных кланов. Эти места контролируются так называемыми межэтническими группировками. Но там тоже новичков не слишком охотно пускают. Обычно это самые криминогенные места.
Вот на такую стоянку мы тебя и отправим. Контролирует стоянку уголовный авторитет Алишер. И будь готов к конфликту, который возникнет сразу, уже завтра. Сегодня ты познакомишься, Алексей Афанасьевич, с двумя парнями, которые на тебя завтра «наедут». Они на нас работают, хотя и не в полную силу. Работают и на МУР, и на райотдел полиции. Со всеми стараются ладить, везде мелочь за свою работу получают. Но запомни главное. Сегодня ты отрепетируешь с ними нападение. Они за определенную плату согласны даже быть слегка побитыми. Умеешь бить слегка, чтобы не уродовать «скрытую агентуру»?
— Умею, — гарантировал я. — На занятиях по «рукопашке» с солдатами всегда приходится бить «слегка», чтобы не изуродовать…
— Вот и я также подумал. Значит, ты подъедешь на стоянку, которую я тебе укажу, встанешь среди других машин в очередь. Там живая очередь существует. Сначала будут только коситься, но ты из машины не выходи, тогда конфликт раньше времени не начнется. Потом, в нужный момент, подойдет женщина и сядет в твою машину. В очереди возмутятся. Тебя заблокируют. Вот тогда и покажешь отработанную технику. Отрепетированное действие. Оплачивать парням неустойку буду я, ты не пытайся сунуться. Ты в Москву на заработки приехал…
— А что за нужный момент? Чем он обусловлен?
— Позади тебя еще одна машина встанет. Там будет за рулем такой парень — чернявый, кудрявый крепыш, молдаванин Ивон. Это один из учеников Немчинова. Демонстрация драки будет специально для него. Чтобы Ивон уже вечером мог пересказать произошедшее Немчинову. Для того, чтобы Немчинов заинтересовался тобой, оба твоих противника будут с ножами. Как я понимаю, ты же умеешь не только фехтовать с ножом, но и от ножа защищаться. Наверное, в спецназе ГРУ и этому тоже обучают…
— Естественно, умею, товарищ генерал.
— Но все должно выглядеть естественно. Потому нападавшим на тебя придется покрасоваться с парой синяков. Обеспечишь?
— Без проблем.
— Вот и отлично. А пока давай подпишем документы. Внимательно следи за вариантом оплаты, чтобы потом претензий не было. Там все прописано, вплоть до сроков выдачи средств. И все остальные условия. Свои документы, кстати, предоставь. Мне их тоже следует сдать в ХОЗО на оформление.
Я занялся чтением и подписанием. Как обычно, подпись приходилось ставить на каждой странице под текстом и в конце документа. Меня уже предупреждали, что в ФСБ любят делать документы так, чтобы на последней странице оставалась только подпись. Это позволит сам документ подменить. Я даже готов был попросить генерала в этом случае перепечатать бумаги так, чтобы на последней странице над подписью осталось хотя бы пара строчек. Но это не понадобилось. Все было сделано правильно, и претензий с моей стороны не возникло.
Я все подписал и передал документы генералу Кабакову, которому теперь предстояло идти к своему директору, чтобы поставить вторую подпись.
Краем глаза я заметил движение на дорожке за окном. Посмотрел, и увидел возвращающегося «старшего брата».
— Вовремя, — кивнул Сергей Павлович. — Нам с тобой, кстати, уже пора ехать. Анвар с Юнусом скоро прибудут. Нехорошо заставлять людей ждать.
— А основные мои действия? Моя задача? — спросил я.
— Действия — по обстоятельствам. Задача — проникнуть в окружение Немчинова и устроиться на работу в лабораторию, где он возглавляет охрану. Охранником устроиться… Там не так давно было совершено три убийства толковых ученых. Нас смущает способ убийства. Все они совершены ножом. Значит, след может вести к Немчинову. Но есть одна странность. Удары ножом наносились ниже пояса. В спортивном фехтовании ножами, насколько мне известно, так не бьют. Все. О делах больше не говорим. Я выключаю «глушилку».
Он выключил прибор сдвижной кнопкой и сразу убрал его в портфель. Я успел налить генералу чай, когда в дверном замке зашевелился ключ. «Старший брат» вернулся со службы.
С генералом подполковник был, оказывается, хорошо знаком. Но пообщаться с Юрием Афанасьевичем нам опять долго не дали. Сергей Павлович начал собираться. Эти сборы заставили пошевелиться и хозяина квартиры. Сначала он передал генералу несколько листов принтерной распечатки.
— Просили через вас, товарищ генерал, передать полковнику Нифонтову.
— Я в курсе, передам…
— Это не все. Одну минутку… — Юрий Афанасьевич раскрыл дверцу шкафа, нажатием кнопки вытащил из прибора, внешне напоминавшего видеоплеер, компакт-диск, сунул его в пластиковый конверт и тоже передал генералу.
— И это Нифонтову?
— Так точно, товарищ генерал. Тоже полковнику Нифонтову.
А я успел заметить, что на приборе горит зеленый светодиодный индикатор. То есть прибор был включен. Честно говоря, я не искал, где в квартире установлены видеокамеры. Хотя открытых камер, судя по всему, установлено не было, но запись на скрытые велась, судя по всему, без перерыва, кроме того момента, когда генерал включил свою «глушилку».
По идее, мне это было безразлично, поскольку в шпионские игры я не играю и закон без необходимости не нарушаю. Единственное, было бы неприятно, если бы камера записи была установлена, скажем, в туалете, хотя и это ерунда. Неприятно должно быть только тому человеку, кто будет эти записи просматривать и прослушивать. Но что поделаешь, если у людей служба такая. К ней тоже должна быть определенная склонность. А идут на такую службу те, кто в детстве за папой с мамой в замочную скважину подсматривал. Встречаются среди людей, к сожалению, и такие типажи, и даже не слишком редко. В детстве у меня был такой товарищ по дому. Он даже друзьям рассказывал, как за родителями подсматривает и подслушивает…
