— Понял. Спускаемся с дороги. Здесь склон сложный. Натуральный обрыв. Лучше обежать и в стороне спуститься.
— Бегите… Лысаков, что у тебя?
— Строительные инструменты. Лопаты, испачканные раствором, носилки, вилы, молотки, листы металла. Электроножницы… Так, а под листами металла ящики знакомого армейского цвета. Сейчас посмотрим. Так. В верхнем ящике обломки кирпичей. Никто не подскажет мне, зачем обломки собирать в ящик?
— Я так думаю, чтобы прикрыть что-то другое… — предположил я.
— Проверим… Ага… Автоматы… «Семьдесят четвертые»
[18]. Все с полными магазинами.
— Много?
— Шестнадцать штук.
— Реквизируй затворы. Найдется место в рюкзаке?
— Найдется… У нас три рюкзака…
— Снимешь затворы, выходи — и на первый этаж. После осмотра — на минарет, на высшую точку. Оттуда обзор хороший откроется.
— Понял, товарищ старший лейтенант. Работаю…
Мне, признаться, сильно мешала невозможность пользоваться биноклем с тепловизором. За последние полтора года, что я приобрел себе этот китайский, но надежный бинокль, на свои, кстати, деньги, я уже настолько привык к тому состоянию, когда ночью становлюсь зрячим человеком, что не представлял, как мы действовали раньше. Причем действовали достаточно эффективно. Просто отвык от этого. И сейчас думал над дилеммой: дождаться включения «глушилки» или отправить группы для визуального наблюдения в село.
Включать «глушилку» раньше времени было нельзя. Это старший сержант Лысаков решил правильно. После включения следовало наблюдать реакцию, и выяснить, будут ли люди из дома, где индикатор оптической активности установлен, связываться с Джабраилом Гаджимагомедовым. И это даст понять, насколько они связаны и стоит ли от жителей села ожидать поддержки имама мечети.
Если группы, которые отправятся в село, будут обнаружены, это уже само по себе вызовет боестолкновение. В этом боестолкновении мне весьма понадобились бы три бронетранспортера, на которых мы сюда прибыли, но держать их неподалеку от дороги было слишком рискованно. Миссия наблюдения была рассчитана на трое суток. За это время кто-то мог и обнаружить бронетранспортеры в скалах. Позволить такому человеку возвратиться в село — это провал всей операции. А невозвращение человека в село может поднять других на его поиски. И снова провал…
Но информацией из села владеть было необходимо. Рассмотрев карту, я выделил три относительно высоких места для наблюдения. Они полукольцом охватывали территорию мечети, а одно из них было рядом с воротами того дома, где стоял индикатор оптической активности. Там, судя по карте спутниковой съемки, росли густые кусты. Из них должен был бы открываться хороший обзор всей площади перед мечетью.
— Командиры отделений! Ко мне! — дал я команду.
Тут же, и трех секунд не прошло, рядом оказались младший сержант Вася Солоухов, командир первого отделения, сержант Коля Корнелазов, командир второго отделения, и взводный великан младший сержант Петя Фалько, командир третьего отделения.
Командиры отделений — все контрактники, следовательно, профессионалы, и на них можно положиться. Я положил перед ними свой планшетник, где отметил на планкарте села точки наблюдения. Командиры отделения тут же перенесли эти точки на свои новые планшетники.
— Это — точки наблюдения. Каждый берет с собой троих. Устраиваетесь, маскируетесь. Наблюдаете. Докладываете постоянно, даже когда докладывать нечего. С приближением рассвета возвращаетесь… Все! Вперед!
Командиры отделений ушли молча. Я не слышал в наушниках их команд своим подчиненным. Видимо, тоже привычно пользовались знаками. И о том, что они вышли, я узнал только по звуку дыхания, что доносили микрофоны. Солдаты бежали, а при беге даже самые развитые легкие все равно будут работать более шумно, чем при обычном передвижении.
— Товарищ старший лейтенант, — раздался в наушниках голос младшего сержанта Елфимова. — На дороге вдали фары четырех машин. Едут быстро. Встречать?
— Наблюдать. Когда остановятся посмотреть на горящую машину, сообщи реакцию. Самим спрятаться… Это могут быть прихожане из соседних сел, едут на намаз. Лысаков, что молчишь?
— Завершаем осмотр первого этажа. Сообщать пока нечего. Помещение не достроено. Нет ни окон, ни дверей. Ничего интересного не нашли. Все, последняя комната… Тоже пусто…
— Фонарем пользуешься? — спросил я.
— Только в комнатах, где оконные проемы в горы выходят. Во дворе часовой. За забором стройки ему не все видно, но может отблеск заметить. Мы побереглись…
— От входа своего бойца забрал?
— После осмотра первого этажа заберу. Мы уже закончили с первым этажом, поднимаемся выше. Здесь бетонная винтовая лестница. Альпинистская подготовка не требуется.
— Наверх… Елфимов! Докладывай…
— Машины, товарищ старший лейтенант, сбросили скорость. Наверное, увидели догорающий внедорожник. Нет, они не в село едут. Остановились, ищут спуск с дорожного полотна. Два водителя вышли. Там же стоят, где наши БТР спускались.
— Машины какие?
— Марку в темноте не разобрать. Но все четыре — внедорожники.
— Почему стоят?
— Уже поехали. Спускаются в сторону наших скал…
— Нас ищут? Найдут!
— Только что заметили догорающую машину. Свернули туда. Мы в стороне залегли…
— Докладывай, докладывай…
— Подъехали, вышли все. Их двадцать четыре человека. Кажется, большинство с автоматами. Стволами открывают дверцы, смотрят, обсуждают…
— Длиннобородые?
— Нет, есть даже бритые… Большинство бритые…
Кто это мог быть? Подкрепление имаму? Это значило бы, что нас заметили. Со мной остались только восемь бойцов. Все остальные рассредоточены. Но соотношение сил все равно нормальное, если учесть подготовку бойцов спецназа. При этом если они, в самом деле ожидали боя с нами, если бы нас заметили, то они не полезли бы так в открытую в скалы. Нет, здесь что-то другое. Но я пока не в состоянии определить, что именно.
— Внимание всем! — обратился я ко взводу. — Появилась большая группа вооруженных людей. Выдвигаются толпой в нашу сторону. Я сомневаюсь, что это подкрепление бандитам. Но не подкрепление нам — это точно. Соблюдать особую осторожность, никому не высовываться. Наблюдать и прятаться, прятаться и наблюдать…
Я, к сожалению, не знал, что за индикатор оптической активности стоит в дворе сельского дома. Некоторые из моделей индикаторов в состоянии уловить воздействие любого оптического прибора, даже если он смотрит в другую сторону. Хотя большинство индикаторов это сделать не могут. Но тут я вовремя вспомнил, что часовой во дворе мечети пользовался биноклем, когда желал рассмотреть вертолет. Значит, здесь более простой индикатор, который улавливает только направленное наблюдение. Это означало, что я могу пользоваться биноклем, рассматривая прибывшую группу. Я вытащил бинокль из футляра, включил тепловизор и стал ждать, когда группа появится в поле моего ночного зрения. Когда незнакомцы появятся из-за скал. Хотелось понять, что это за люди и что они здесь делают…
