Книга Мысли, страница 39. Автор книги Андрей Демидов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мысли»

Cтраница 39

Арушунян засмеялся, обнажив ряд абсолютно белых, ровных зубов:

— Представляю себе эту свору среди стендов с горнами, барабанами и призывами «Будь готов»!

Могилов криво ухмыльнулся, отмахнулся от Арашуняна и вплотную подошел к шефу:

— Василий Ефремович, забыл вам сказать. Тут по поводу того парня, что был как то связан с министерской секретаршей.

— Верой Крайман? Она референт… Ну, что парень то? — как бы между прочим спросил Ягов, спокойно сделал последний глоток чаю и поставил миниатюрное блюдечко на стол. Ложечка соскользнула с блюдца и с печально пронзительным звоном упала на пол.

— О! К вам девушка придет, Василий Ефремович. Народная примета, — оскалился Горелов, но тут же осекся, натолкнувшись на тяжелый взгляд шефа.

— Так что, Могилов, с парнем?

— Да видели его несколько раз возле дома на Калининском.

— Так, ладно. Давай сначала проводим гостей. Незачем им нашу текучку слушать, у них своей достаточно.

— Да, да! — подхватил Жменев, выглянув из ванной. — Все, уезжаем. Рацис, позвони на «Вокзалы», пусть ждут меня.

Арушунян же неспешно допил кофе, поднялся и знаком позвал юношу с прозрачными глазами:

— Боря, принеси подарок Василию Ефремовичу.

Пока несли громадную дыню, пока ее резали, вынимая гору семечек, пока срезали покрытую будто старческими морщинами корку, Ягов сидел неподвижно, уставившись в одну точку, чуть слышно повторяя сквозь плотно стиснутые зубы:

— Неужели сели на хвост, не может быть… Ведь придется отказываться от операции, ее проведение становится просто бессмысленным, сразу провал. Неужели сели на хвост, не может быть…

Проглотив несколько кусков сладкой как мед дыни, он успокоился, расцеловался с Арушуняном, похлопывая его по спине, подмигнул Горелову и, махнув рукой Могилову, пошел к лифту, на котором только что уехал ворчащий на свою охрану Жменев. Уже перед тем как сесть в машину, Ягов сунул руки в рукава пальто, угодливо поднесенного ему одним из людей Могилова, и обмотал вокруг своего горла шарф. Могилов же, стукнув носком ботинка по переднему колесу «Волги», исподлобья взглянул на суетящихся вокруг охранников:

— А ну быстро по машинам. И чтоб эскорта не было видно… Баранов, ты почему в такой яркой куртке? Тебе что здесь, горнолыжный курорт, то есть клуб? Снять немедленно!

Затем он полез в машину следом за Яговым, который нетерпеливо дергал его за рукав.

В городе вечерело. Повсюду включили фонари. У кинотеатра «Баррикадный» топтались с родителями малыши, они канючили мороженое и разглядывали афиши мультфильмов. Зоопарк уже закрылся, он был погружен в густые сумерки, нарушаемые только карманными фонариками персонала, когда кто нибудь из них тянул тележку с кормежкой для тюленя или кутенейского барана.

Машина тем временем шуршала по брусчатке, поднимаясь на Садовое кольцо. Ягов повернулся к Могилову:

— Что ты можешь сказать по поводу парня?

— Сейчас ничего. Его пасли Лузга, Паршин и двое моих парней из новеньких. Ничего особенного. Парень как парень. С заскоками, правда. Вроде того, что идет, идет по улице и вдруг прислоняется к стене и стоит минут двадцать с закрытыми глазами. Или завалится в какой нибудь затрапезный кинотеатр типа «Повторного фильма» на Никитских и спит весь сеанс.

— А может, он таким образом выявляет слежку? — нахмурился шеф.

— Да нет, ни черта он за четыре дня не заметил, ходит весь в себе, словно чего то вспоминает, а вспомнить не может. Дома у него, как вы приказали, Лузга уже пошарил. Там мебель — рухлядь, в шкафах в основном старые потрепанные вещи, стены изрисованы, будто в подворотне, книг много, в основном довоенного издания. Никаких черновиков, всякого рода записок, похожих на отчеты, нет. Только ученические тетради. Студент он. Правда, за время наблюдения в институте ни разу не был, зато постоянно без видимой цели слонялся по городу.

— С кем встречался, разговаривал на улице или где нибудь еще?

Могилов задвигал бровями, пытаясь припомнить что нибудь в этом роде:

— За все это время общался только с матерью да в магазине… Ну, там сказать, сколько чего кассиру. Ах да! Вчера на улице встретил одну девку из своего института. Вместе пошли к нему домой.

— Чем занимались? — Ягов чуть приоткрыл окно. В салон ворвался вечерний воздух, перемешанный с выхлопами автомобилей, плотно, бампер к бамперу, идущих по Садовому кольцу.

— Трахались, наверное. — Могилов хлопнул водителя по плечу: — Давай по разделительной!

Черная «Волга», включив сирену, вырулила на середину магистрали и пронеслась мимо автомобильной пробки, образовавшейся у тоннеля под Калининским проспектом. Потом выскочила на встречную полосу справа от спуска в тоннель и свернула на Калининский мимо отдавшего честь постового ГАИ. Ягов недовольно скривился:

— Ваши штучки с сиреной и номерами КГБ на машине когда нибудь сослужат вам плохую службу, смените их и прекратите использовать сирену. По крайней мере, на время операции «Проволока».

— Будет сделано, Василий Ефремович! Но мы, кажется, приехали.

На площадке двенадцатого этажа их встретил Лузга и громила Валера, оставленный Яговым приглядывать за Верой Крайман.

На его скуле был кровоподтек, который он старательно прикрывал платком.

Могилов, первым выйдя из лифта, кивнул на приоткрытую дверь квартиры:

— Он уже там?

Валера, прикрывающийся платком, кивнул и пошел вперед. Ягов и Могилов двинулись за ним в прихожую, по испачканному уличной грязью половику. Затем прошли по коридору и через две комнаты, открыв металлическую дверь, оказались в соседней квартире, окна которой, как и в первой, были забраны мелкой стальной сеткой. Но в отличие от той квартиры, где содержалась Вера Крайман, здесь не было обоев, мебели, люстр и картин. Вдоль стен громоздились стеллажи со множеством коробок из под импортных консервов, спиртных напитков, печенья, конфет, радиоаппаратуры, сигарет.

В дальней комнате у окна стояли два больших несгораемых шкафа и среднего размера сейф с овальным клеймом на дверце: «Артель Металлоштамп. 1912 г.»

— Ну и где он? — Ягов огляделся, поддел носком ботинка валяющуюся посреди комнаты разорванную картонную коробку. Из нее вывалилось несколько целлофановых пачек макарон «Пиялле». Могилов, заметив на пыльном полу несколько красно бурых капель, схватил Лузгу за ворот:

— Вы что, его убили, кретины?

— Нет, нет, вон он в прихожей… — Лузга выкрутился из цепких пальцев начальника охраны. — Немного побуянил, пришлось утихомирить.

Он нырнул в полутемную прихожую, где, уткнувшись плечом в кирпичную кладку заложенной входной двери, сидел Алешин.

Заведенные за спину руки были скручены капроновой веревкой, из распухшего носа сочилась кровь, правый глаз заплыл, над бровью багровел широкий рубец.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация