Вот это, кстати, крайне неприятно. Последняя мысль задела меня, и сильно. Как это так? Моя добыча и вдруг флиртует, ухаживает или того хуже — ходит с кем-то на свидания, а я и не знаю об этом. Непорядок.
С другой стороны, он старше меня, к тому же парень… Нет, все равно злит меня даже мысль о том, что ему кто-то может нравиться и это не я.
С третьей же стороны, если бы он вдруг начал оказывать знаки внимания мне — это бы сильно усложнило нашу жизнь. Мы ведь живем дверь в дверь, отдалены от всех остальных студентов. А я приличная девушка, и… Нет, не надо нам такого. Определенная дистанция, которую нам дарует наша дружба, — это именно то, что надо.
И вот тут возникает четвертая сторона. А есть ли эта самая дружба?
Мы, конечно, через многое прошли вместе, пока выбирались из Сумеречных лесов и пытались поступить в академию. Но ведь там была безвыходная ситуация, мы были товарищами по несчастью и помогали друг другу. А вот позднее, уже здесь, вся инициатива общения всегда исходила от меня. Это я его звала в столовую, первой выходя из спальни. Это я садилась с ним рядом на парах. Это я к нему обращалась с вопросами и предложениями. Это я пыталась давать ему советы, а он от них отмахивался.
Он все время от меня отмахивается, как от назойливой мухи…
Та-а-ак…
Я для него — мелкая назойливая приставучая муха, которую он терпит лишь оттого, что вынужден жить со мной в соседних комнатах? И потому, что я настырная и не необидчивая?
Вот это новость…
Нет, я все же в шоке.
Я полночи мерила шагами спальню, размышляя о наших непростых, как оказалось, отношениях с Марко. И отчего-то стала злиться. Сильно злиться. Причем не на него, а на себя.
Как я вообще дошла до такого? С чего вдруг впустила его в свой ближний круг?
Ладно… Как впустила, так и выпущу. Что бы он обо мне ни думал, но я не глупенькая дурочка. Излишне импульсивная и открытая — это да, соглашусь, но не дурочка. Когда нужно, я умею останавливаться и соблюдать границы в отношениях.
С Марко я эти границы переступила. Не он, а я. И я же это исправлю. Сделаю Блондинчику подарок на Новый год: оставлю его в покое и отцеплюсь от него со своим чрезмерным вниманием и ненужной активностью.
Я же добрая девушка. Отзывчивая, милосердная, незлопамятная и умная. Да-да, и не стоит думать иначе. Я умничка. Пусть вздохнет с облегчением мой белобрысый сосед и живет собственной жизнью.
Радуйся, Марко, с этой минуты я от тебя отстала.
Приняв это решение, я сразу же успокоилась. Полакомилась немного сладостями и легла спать.
Поутру я выходила из спальни снова полностью довольная жизнью и собой.
— О, ты уже встал? — увидела я сидящего на диване Марко с книгой в руках.
При виде меня он отложил книгу и, кажется, хотел что-то сказать. Но я его опередила:
— Слушай, насчет вчерашнего. Я тут поразмыслила и поняла, что была неправа. Плохой идеей было предложить тебе фиктивную помолвку. Так что забудь, ладно? Я глупость придумала. Сама не знаю, с чего вдруг мне это в голову пришло? Виновата моя импульсивность.
— Элисса… — попытался он снова заговорить, но я вновь не дала ему этого сделать.
Вот еще, наговорит опять каких-нибудь гадостей. А оно мне надо? Не надо!
— Я в библиотеку схожу. Мне нужно сдать книги, я брала их почитать во время каникул, — продемонстрировала я три томика, которые держала в руках. — Ты меня не жди, иди завтракай. А я как освобожусь, подойду в столовую.
Радостно улыбнувшись (ай да я, какая я миролюбивая), я кивнула ему и вышла из комнаты раньше, чем он успел хоть что-то сказать.
В библиотеке я намеренно задержалась чуть дольше, чем требовалось, и в столовую спустилась, когда там уже почти никого не осталось. Вечно голодные студенты обычно стекались к кормушке, как только начиналось время, отведенное на трапезы. Редко кто опаздывал и являлся лишь в последние минуты.
А к обеду приехали все остальные члены нашей компании. Ребята с улыбками поздравили нас с прошедшим праздником, отдали съедобные подарки, привезенные из дома. Соленья, варенья, травяные сборы для заваривания. А Эдир, гордо улыбаясь, вручил мне обещанный гребень-артефакт.
— Элька, я доделал. Во время каникул еще немного довел его до ума, и вот. Как ты и заказывала: он сможет распутать и расчесать даже колтуны и любые сбившиеся, длинные или мокрые волосы.
— Вот спасибо! — обрадовалась я.
Волосы у меня очень длинные, пушистые, норовят в мокром состоянии закрутиться колечками. Расчесать их обычным гребешком — это целая эпопея. Никаких нервов не хватает… Дома мне помогали с ними справляться горничная или Инесса, но тут приходилось мучиться самой. Поэтому я не из-за глупого каприза попросила Эдира именно о такой волшебной штучке. Для меня это действительно жизненно необходимая вещь.
Отнеся свое сокровище в спальню, я вернулась с привезенными для друзей сладостями и всех осчастливила. Марте — коробку конфет, парням — по большой шоколадке.
…Пошел второй семестр. Снова учеба, пары, лекции, медитации, практикумы…
Всё так же, как и в предыдущие месяцы. Ну, почти так же. Я исполнила мечту Марко и отстала от него со своим неуемным жизнелюбием. Разумеется, я не озвучивала этого вслух. Зачем? Пусть радуется и не понимает, отчего ему вдруг стало так хорошо и легко.
Просто я перестала сама садиться рядом с ним на парах. Просачивалась первой, занимала понравившееся мне место, а там уж кто решит сесть рядом — это их выбор. К слову, Марко этого даже не заметил. Абсолютно равнодушно присаживался там, где было свободно.
А еще я больше не звала своего соседа ни в столовую, ни в библиотеку, ни на занятия. Если он спрашивал, идем или нет, то я, конечно же, шла. Если нет, то молчком уходила в одиночестве. Прекратила мучить его разговорами, вопросами. Не лезла к нему, когда мы оба находились в гостиной и занимались учебой, например, или читали книги. Не предлагала ему ничего и ни о чем не спрашивала. Только по делу, по существу.
Что самое смешное, Марко моего игнорирования не чувствовал и не замечал. Странный какой-то. То хватался за голову и возмущался, что я ему надоела, требовал оставить его в покое. И вот, я оставила. А он и не понял… Даже как-то странно. Может, я еще что-то не так делаю и все равно чем-то его раздражаю?
Прямо и не знаю. Нужно подумать.
А в театр я всё же сходила. Но уже весной, когда стало теплее, и не одна, а с Мартой. В один из выходных дней купила два билета и позвала ее с собой. А проводил и встретил нас Керро, который ненавязчиво ухаживал за хорошенькой брюнеточкой, но все еще не перешел к приглашению на свидания и к чему-то большему.
Вот этот мой поход, к слову, Марко прокомментировал. Я вернулась затемно, довольная вошла в гостиную, разматывая шелковый шарфик.
