Из Гурьева по Каспийскому морю они доплыли до Петровск-Порта (ныне Махачкала), где Гришин-Алмазов встретился и переговорил с командиром отряда, действующего совместно с англичанами против турок, полковником Л.Ф. Бичераховым. Затем, минуя Кавказский хребет и Терскую область, добрались в октябре до Екатеринодара — ставки генерала Деникина. Все путешествие заняло в общей сложности тридцать восемь дней пути.
Всюду в дороге, вступая в беседы с властями и населением, Гришин-Алмазов опрашивал их об отношении к образовавшейся к тому времени в Уфе директории и Добровольческой армии и вынес мнение, что симпатии, безусловно, на стороне последней. Пока Гришин-Алмазов был в пути, 25 сентября (8 октября) скончался верховный руководитель Добровольческой армии генерал-адъютант М.В. Алексеев.
Прибыв в Екатсринодар, Алексей Николаевич быстро свел там знакомство со многими политическими деятелями и военными, среди которых были и такие известные добровольческие офицеры, как А.Г. Шкуро и B.JI. Покровский. С последними Гришин-Алмазов, видимо, хорошо покутил, так как на следующее утро пребывал «в несколько расстроенных чувствах».
Один из «екатеринодарских» политиков, конституционный демократ М.М. Винавер так вспоминал потом об этих днях из жизни генерала:
«Невысокий, хорошо сложенный, всегда чисто выбритый, с правильными, энергичными чертами лица, с властными жестами, Гришин-Алмазов явно позировал на Наполеона. Только слишком он был речист и слишком хвастлив для Наполеона. В первый же день [знакомства] он предложил мне пригласить нескольких друзей, чтобы выслушать его рассказ о Востоке, и предупредил при этом, что если он будет говорить по четыре часа в день, то рассказ будет длиться чуть ли не целую неделю... .Все мы после первого сеанса почувствовали, что второй уже будет бессодержателен и скучен. На этом втором сеансе и оборвались собеседования».
Антон Иванович Деникин, ничего не знавший о Гришине, встретил его весьма сдержанно. Позднее он писал о нем: «Я познакомился с ним в конце 1918 года, когда судьба заставила его покинуть Сибирь и появиться в Екатеринодаре. Молодой, энергичный, самоуверенный, несколько надменный, либерал (быть может, более политик, чем воин, с большим честолюбием и с некоторым налетом авантюризма), он несомненно сыграл бы большую роль в сибирском движении, если бы в самом начале своей карьеры не переоценил свой вес и влияние».
Но доклад Гришина о положении в Сибири произвел на Деникина благоприятное впечатление и, видимо, не зная, как с ним поступить, он решил пока командировать его в Румынию, с информацией об обстановке в Омске и вообще на востоке страны.
В это время в румынских Яссах открывалось так называемое Ясское политическое совещание между военными и дипломатическими представителями держав Антанты и США, с одной стороны, и русской делегацией — с другой. Совещание, учитывая поражение Германии и Австро-Венгрии в мировой войне, должно было выработать конкретные условия помощи союзников русским противоболыпевистским силам и наметить меры к восстановлению России. Одним из первых шагов в этом направлении была разработка программы политических и военных действий в Малороссии и Новороссии, оккупированных к тому времени австро-немецкими войсками. Необходимо было подготовить будущее военное вмешательство Антанты и замену австрийских и немецких контингентов на союзные войска.
В состав русской делегации входили представители Совета государственного объединения России, кадетско-октябристского «Национального центра» и Союза возрождения России. Председателем русской делегации был барон В.В. Меллер-Закомельский. В числе участников были А.В. Кривошеин, П.Н. Милюков, М.М. Федоров, В.И. Гурко, М.С. Маргулиес, И.И. Бунаков-Фундаминский, А.А. Титов, В.П. Рябушинский, Н.Н. Шебеко,
А.И. Пильц, М.В. Брайкевич, К.Р. Кровопусков, С.Н. Третьяков и другие политические и общественные деятели. Большинство делегатов выехало на совещание из Киева 1 (14) ноября 1918 года.
Со стороны союзников на совещании были дипломатические представители этих стран в Румынии — английский посланник сэр Барклей, французский — граф Сснт-Олер, Соединенных Штатов — Вопичко и итальянский поверенный в делах — Ауритги.
Совещание проходило в Яссах с 3 (16) по 10 (23) ноября, а затем по 23 декабря (6 января 1919 года) в Одессе.
Выезжая из Екатеринодара 29 октября 1918 года, Гришин-Алмазов познакомился там еще с одним членом русской делегации — представителем Добровольческой армии, известным политическим деятелем Василием Витальевичем Шульгиным
[20]. На их знакомстве и сотрудничестве настаивали генералы А.И. Деникин и А.М. Драго-миров. Гришин и Шульгин познакомились буквально на пути к вокзалу и, судя по всему, тогда не произвели друг на друга особого впечатления.
Ясская конференция проходила в здании русского консульства, в этом небольшом заштатном городке, где все еще находилось румынское правительство, перебравшееся туда после захвата Бухареста германцами. Сами румыны старательно игнорировали все заседания, видимо, чувствуя свою ответственность за недавнюю оккупацию и аннексию Бессарабии. Съехавшиеся из разных концов России русские политические деятели, в совокупности как бы представлявшие весь антибольшевистский общественный фронт, до хрипоты спорили и обсуждали положения предполагаемой программы действий союзников по помощи России, невзирая на то, что сами союзники, почти не присутствовали на заседаниях. Спорили о том, какую помощь должны дать союзники, о том, кто должен возглавить борющуюся против большевизма национальную силу, о том, насколько возможна вооруженная помощь со стороны Румынии. Милюков резко против этого возражал, утверждая, что вооруженная помощь Румынии может стоить окончательного отторжения уже захваченной ею Бессарабии. Спорили попутно и о многом другом, вызывая этим немалое удивление представителей держав Согласия.
Уже в первом обращении совещания к союзникам говорилось: «Только немедленный приход союзных вооруженных сил может предупредить восстание антисоциальных и узко-националистических элементов, которые повергнут страну в хаос анархии, сделают ее легкой добычей большевиков и лишат русские союзные силы необходимой базы для развития операций против Советской власти. Для поддержания бодрости среди русских сил, способных к организованному сопротивлению, необходима уверенность, что помощь союзников не замедлит. В ожидании, пока посылка более крупных сил станет возможной, некоторое количество судов, появившихся немедленно в гаванях Черного моря, как Одесса и Николаев, несколько отрядов войск в больших городах и в главнейших стратегических железнодорожных узлах было бы достаточно, чтобы на первое время поддержать эту надежду и удержать от выступления беспокойные элементы. Но нужно, чтобы эти первые проявления союзной помощи появились теперь же, в ближайшие дни».
