В свою очередь, Сталин, читая статью Ленина «О праве наций на самоопределение», опубликованную в шестом номере журнала «Просвещение» за 1914 год, отметил в ней только одно место, то самое, где Ленин, полемизируя с Розой Люксембург по этому вопросу, бросает ядовитые реплики в адрес будущего сталинского врага, пытавшегося примирить различные группировки РСДРП: «Услужливый Троцкий опаснее врага! Ни откуда, как из “частных разговоров” (то есть попросту сплетен, которыми всегда живет Троцкий), он не мог позаимствовать доказательства для зачисления ″польских марксистов″ вообще в сторонников каждой статьи Розы Л. Троцкий выставил ″польских марксистов″ людьми без чести и совести, не умеющими даже уважать свои убеждения и программу своей партии. Услужливый Троцкий!» {218} и т. д. Сталин отчеркнул на полях целых семь абзацев, посвященных критике (скорее – ругани) в адрес политической позиции Троцкого. Для нас же важно то, что Троцкий, который вел полемику с Лениным, внимательно следил за обстановкой в журнале «Просвещение» в те годы, когда публиковалась статья Сталина, и действительно мог что-то слышать об обстоятельствах ее написания.
Сталин придавал своей статье очень большое значение, о чем свидетельствует тот факт, что в последнем издании «Краткой биографии», которую Сталин лично редактировал, ей посвящена целая страница: «Находясь за границей, Сталин пишет работу “Марксизм и национальный вопрос”, которую Ленин очень высоко оценивал. Ленин писал об этой работе: “В теоретической марксистской литературе… основы национальной программы с.-д. уже были освещены за последнее время (в первую голову здесь выдвигается статья Сталина)” [15] . Работа Сталина “Марксизм и национальный вопрос” явилась крупнейшим выступлением большевизма по национальному вопросу на международной арене до войны. Это была теория и программная декларация по национальному вопросу. Резко и сильно в этой работе были противопоставлены два метода. Две программы, два мировоззрения в национальном вопросе – II Интернационала и ленинизма. Сталин вместе с Лениным разгромил оппортунистические взгляды и догмы II Интернационала по национальному вопросу. Лениным и Сталиным была разработана марксистская программа по национальному вопросу, в своей работе Сталин дал марксистскую теорию нации. Сформулировал основы большевистского подхода к решению национального вопроса (требование рассматривать национальный вопрос как часть общего вопроса о революции и в неразрывной связи со всей международной обстановкой эпохи империализма), обосновал большевистский принцип интернационального сплочения рабочих» {219} .
И все же, несмотря на то, что работа Сталина широко известна, серьезному исследованию она до сих пор не подвергалась. Если отвлечься от партийных проблем, которые решали социал-демократы разных оттенков того времени, и рассмотреть только ее методологию, то статья Сталина поражает своими противоречиями. Создается такое впечатление, что в ней совмещены два плохо сочетаемых принципа: один исходит из набора метафизических признаков, якобы извека присущих нации, второй принцип исходит из истории, то есть из диалектики развития человеческого общества на определенном этапе. Скорее всего, Сталин ставил перед собой задачу рассмотреть понятие нации в том же метафизическом ключе, как его рассматривали Бауэр, Шпрингер, Штрассер, Коссовский, Жордания и др., а именно как некую совокупную сверхличность, которой приписываются те или иные «объективно» присущие качества и свойства. Набор этих свойств у всех авторов разный, но только у Сталина представлена система, казалось бы, исчерпывающих признаков: « Нация – это исторически сложившаяся устойчивая общность людей , объединенных общностью языка , территории , экономической жизни и психического склада , проявляющегося в общности культуры ». Не трудно заметить, что такая формулировка может быть применима к любому обществу любой эпохи. В Древнем Риме исторически сложилась устойчивая общность людей (государство существовало около тысячи лет) с общегосударственным языком (латинским), с единой территорией и управлением, с общей экономической жизнью всех провинций, что постепенно приводило к выработке общего психического склада у римских граждан и ко все большей нивелировке культуры. Тех, кто не вписывался в эту «общность», тех уничтожали, или они сами растворялись и латинизировались. Такова судьба карфагенян, иудеев или многих галльских и германских племен и др. Но в статье Сталина отчетливо прослеживается и вторая линия, согласно которой нация является «не просто исторической категорией, а исторической категорией определенной эпохи, эпохи подымающегося капитализма». Как я уже упоминал, в том же журнале «Просвещение» в одном предшествующем и в двух последовавших за сталинской работой номерах публиковалась очень известная статья Ленина «О праве наций на самоопределение». В ней Ленин излагал сходную точку зрения, прямо связывая формирование нации с развитием капитализма. Тексты ленинской статьи Сталин так же прочитал с карандашом в руке. Кроме того, в том же третьем номере журнала «Просвещение», с которого начали печатать статью Сталина, а затем в шестом номере журнала за 1913 год были опубликованы две критические заметки «Н. С-к.», посвященные Бунду и другим еврейским социал-демократическим группировкам, стоявшим на позициях «национально-культурной автономии». Эти заметки очень близки по смыслу и даже по терминологии к соответствующим частям статьи Сталина. В самом начале заметки «Н. С-к.», называвшейся «К национальному вопросу: Еврейская буржуазия и бундовская культурно-национальная автономия», Сталин отчеркнул слова Г.В. Плеханова, высказанные им по отношению к Бунду: «Приспособление социализма к национализму». Ради исторической справедливости отметим, что ни члены Бунда, ни социал-демократы Австро-Венгрии не заслуживали подобных обвинений. Действительное скрещивание национализма с социализмом произошло, но в иные времена.
Ленин выполнил обещание, данное Горькому, организовав серию статей по национальному вопросу. Почти наверняка он, как главный редактор журнала, принял участие в редактировании статьи Сталина, приспосабливая ее к собственным доктринам. Не исключено участие в ней и того, кто скрылся за инициалами «Н. С-к.». Здесь же назовем еще один и, с моей точки зрения, важнейший критерий понятия нации, упущенный Сталиным и другими социал-демократами его времени, – это самосознание. В какую бы эпоху и на какой бы территории человек ни проживал, на каком бы языке он ни говорил и в какой бы культуре он ни воспитывался, только осознание своей принадлежности (или не принадлежности) к истории, языку, культуре той или иной общности людей делает человека русским, американцем, китайцем, эфиопом… Без этого критерия и расовые признаки мало что значат. Еще меньшее значение имеют те признаки нации, которые назвал Сталин. Мое мнение: в этом вопросе нет и не может быть «объективных» критериев.
В 2013 году исполнится сто лет со дня первой публикации статьи Сталина «Марксизм и национальный вопрос». За это время в России старая феодально-капиталистическая формация сменилась на сталинскую социалистическую, а недавно – вновь на капиталистическую. А как же нации царской России, СССР, СНГ и России новой? В соответствии с идеями статьи «Марксизм и национальный вопрос» при социализме нация как буржуазное явление существовать уже не должна, но поскольку нации продолжали существовать и в СССР, вопреки теоретическим рассуждениям, то Сталин придумал им новый ярлык – «социалистические нации». Надо думать, что после событий начала 90-х годов ХХ века вдруг и опять на территории СНГ появились «буржуазные» нации? Все эти рассуждения, навеянные работой Сталина, доказывают только одно: и сталинская метафизическая, и ленинская диалектическая точки зрения на нацию не выдержали элементарной проверки временем. Пока остаются люди, сознающие свою принадлежность к той или иной нации, до тех пор она (нация) существует, вне зависимости от того, в какой исторической формации они (люди) живут, и даже независимо от того, на каком языке они изъясняются и на какой территории существуют. Все большая проницаемость государственных границ и открытость современного мира, общемировой культурный синкретизм создают ощущение наступления эры космополитизма. Похоже, Сталин подметил первые его симптомы в послевоенном мире и в СССР и в страхе объявил ему войну. Но даже самый могущественный правитель не в состоянии отменить долгосрочные исторические процессы.
