Помимо трогательных интимных деталей: знакомство с видом нижнего белья Кобы, хорошо известная его кавказская привычка после пира одаривать детей сладостями и очень доброжелательного на тот момент тона Лидии, обратим внимание и на то, что расстались они, судя по этому, мирно. Больше того, позже Лидия, по просьбе Кобы, отправила ему в Туруханск еще пару мешков с книгами. Так что о скором возвращении любимого и женитьбе речь как будто тогда не шла. Впрочем, непонятно, почему Коба с охранником выехали из Курейки на ночь глядя? И почему это обстоятельство так запомнилось Лидии? Зимой в Приполярье ночь практически круглосуточная. Просто проводы затянулись на весь день. Об этом вспоминали другие жители. Дело в том, что Коба выехал в Красноярск не по «вызову», а как доброволец-призывник на фронт. Это обстоятельство впоследствии он тщательно маскировал, об этом не смели говорить и большинство мемуаристов. Ведь он официально всегда был ленинцем и циммервальдцем, то есть сторонником поражения своей страны в войне империалистической, которая должна была перерасти в войну гражданскую. Судя по воспоминаниям Б. И. Иванова, записанным в 1954 году, туруханские ссыльные уже в 1916 году были знакомы с письмом Ленина о Циммервальской резолюции, но Сталин избегал открыто выражать свое отношение к ней
[409]. И вдруг призыв в армию заведомого инвалида и как будто бы циммервальдца… Именно поэтому с ним как «призывником» местные жители на дорогу выпивали, то есть «гуляли».
Почему так быстро (1917 год) после отъезда Кобы Лидия выходит замуж за Давыдова? Может быть, Сталин откупился от нее или сама по себе женщина была особо дефицитна в Приполярье? В той же Курейке женщин было на треть меньше, чем мужчин, и выйти замуж даже с прижитым ребенком не было проблемой. Но все, наверное, было еще проще. Воспрепятствовать его «призыву» на войну она не имела никакой возможности, и ждать возвращения немолодого, нищего и больного Кобы с фронта она явно не была намерена. Да и вернется ли кавказец в Сибирь, даже если останется цел? Наконец, время рождения Александра, по словам Лидии, – 1914 год, а по словам ее внука – ноябрь 1917 года, плохо согласуется со временем прибытия Сталина в Курейку и его отъезда оттуда. Так что серьезные сомнения в том, что Александр действительно был сыном Кобы, пока остаются. Правда, сам Сталин был большой мастер по части маскировки многих пунктов своей биографии, в чем мы не раз уже убеждались. Например, похоже, что по его инициативе был изменен год рождения Константина Кузакова, причем так, что тот, по официальной версии, родился на год-два раньше того времени, когда в доме вдовы Матрены Кузаковой появился ссыльный Джугашвили
[410]. И дату рождения своего законного первенца Якова он перенес на год позже; в результате получилось, что он родился после смерти матери Екатерины Сванидзе. Современные историки много копий сломали вокруг вопроса о причинах переноса на год вперед и собственного дня рождения Сталина. Я сам видел, что во всех дореволюционных полицейских анкетах он честно указывал дату и год своего рождения: 6 декабря 1878 года
[411]. Но после революции, когда возникла необходимость упорядочить и выстроить свою биографию заново, дата рождения была им изменена. Сталин явно долго размышлял над этим вопросом, о чем свидетельствуют его карандашные пометы под биографическими датами. А первопричина, на мой взгляд, проста – в свое время матушка Кеке пошла на маленькую хитрость, так как при зачислении в духовное училище в 1888 году Сосо мог показаться переростком. По документам ему на тот момент шел одиннадцатый год
[412]. Так, возможно, наивная хитрость матери позже породила целую сеть сталинских хронологических хитросплетений и неизбежных рокировок. Получилось, что он отныне стал ровесником своему заклятому врагу Л. Троцкому. И волны истерии, которые поднимались им и его окружением каждый день рождения и особенно в каждое юбилейное десятилетие, тоже были привязаны к этой фальшивой дате. Вообще же он часто назначал своим волевым решением день «свершения» тех или иных исторических событий примерно так же, как Ленин назначил 25 октября 1917 года «социалистическую» революцию в России. Даже День Победы над Германией он решил сделать своим, личным – назначив его и продлив войну (!) на несколько дней по сравнению с общесоюзническим днем. Примеров жонглирования датами или искусственного подтягивания к ним исторических и бытовых событий можно привести немало. Как выясняется, даже умер он не на семьдесят четвертом, а на семьдесят пятом году жизни, украв этот год у себя и у мировой истории. Продолжалась игра в очередные «эпохальные свершения и события» вплоть до конца СССР.
* * *
Поздней осенью 1916 года (по другим сведениям – 12 декабря
[413]) Сталина вызвали в Красноярск под предлогом медицинского освидетельствования призывной военной комиссией. Если Лидия Перепрыгина действительно ждала от него второго ребенка, Сталин, скорее всего через Мерзлякова, сам организовал эту поездку. Пристав Кибиров почему-то выдал ему фальшивую справку, и Сталин и еще восемь «призывников» (в том числе гражданская жена Спандаряна В. Швейцер, Л. Каменев, Б. Иванов, В. Панюшкин, Филинов) ехали из Монастырского до Красноярска две тысячи километров в разгар сибирской зимы около двух месяцев (с 15 ноября до конца декабря 1916 года). Поскольку самих жителей Туруханского края в армию никогда не призывали, то ссыльных «призывников» провожали очень торжественно, как образцовых патриотов. Для девяти человек был организован целый караван из 10–12 саней. Каждый ехал в специально оборудованном и утепленном возке. Сопровождало их два стражника. Из казны всем выдали «сибирские шубы, оленьи сапоги… такие же рукавицы, шапки оленьи». По дороге их везде хорошо угощали и обустраивали. «Начальником края, приставом Кибировым, – рассказывал Иванов, – была дана телеграмма по всем этим поселкам, чтобы для нас были приготовлены постели, пуховые подушки… молоко, рыба, мясо. Встречали нас хорошо»
[414]. Двигались по льду Енисея не спеша, останавливаясь во всех населенных пунктах, где их шумно встречало местное население, соратники и знакомцы. В 1951 году был восстановлен маршрут, по которому двигался веселый караван. От Курейки до Красноярска насчитали 29 населенных пунктов. В том числе – Подкаменная Тунгуска, рядом с которой за несколько лет до того упал знаменитый Тунгусский метеорит
[415]. И везде гуляли и пили. Среди путешественников оказалось два музыканта, которые всю дорогу играли на гитаре и мандолине. Обо всем этом (кроме любовницы и метеорита) поведали участники событий Б. И. Иванов и Вера Швейцер. Воспоминания Иванова, похожие на протокол допроса, хранятся в Красноярском архиве. В. Швейцер поделилась своими воспоминаниями в книге, которая вышла в 1940 году. В той самой, на которой сделала дарственную надпись Светлане Сталиной и которая до сих пор находится в библиотеке вождя: «Дорогой Светлане Сталиной от автора. Вот какова была подлинная жизнь в борьбе за партию, за коммунизм»
[416].
