«Белая мгла» – выплыло откуда-то из книжной памяти Майкла. Они попали в белую мглу.
Эмма орала что-то, но ее слова уносило ветром.
Габриэль наклонился и закричал сквозь ветер:
– Я разобью укрытие! Пробираться к самолету бесполезно! Мы заблудимся! Нужно переждать буран!
– Но мы уже рядом! – прокричал в ответ Майкл. – Если мы доберемся до пещеры, то будем в безопасности!
– Мы ни за что не найдем никакую пещеру! Даже горы скрылись из виду.
– Я найду!
Майкл сам поразился своим словам. Еще секунду назад он даже не думал ни о чем таком и, разумеется, не планировал говорить ничего подобного, однако откуда-то знал, что это правда. Все время, пока они шли, какая-то неведомая сила влекла его вперед. Майкл в полной мере осознал это только сейчас, когда они остановились; он твердо знал, что, доверившись этому чувству, сможет найти пещеру.
– В чем дело? – Эмма повернулась к Майклу и Габриэлю. – Я ничего не слышу!
Габриэль несколько мгновений смотрел на Майкла, его глаза были скрыты за стеклами темных, залепленных снегом защитных очков.
– Уверен? Это большой риск.
«Он хочет сказать, что мы все можем погибнуть!» – понял Майкл. Полностью сбиться с пути, потеряться. Провалиться в ледниковую трещину. Да, разбить лагерь и переждать буран было единственным разумным, спасительным выходом.
Он посмотрел на Эмму, которая просунула голову между ним и Габриэлем и настойчиво твердила:
– А? Что ты сказал? Слишком шумно! А?
Это было нечестно. Майкл был готов рискнуть своей жизнью, но почему он должен рисковать жизнью сестры? Или Габриэля?
– Тебе решать! – прогремел голос Габриэля.
Майкл закрыл глаза. Сила притяжения была на месте, как будто в грудь ему воткнули невидимый крючок, за который тащили вперед. Он знал, что это был зов Летописи.
– Да! Я смогу найти ее!
– Что найти? – прокричала Эмма. – О чем вы говорите?
Вместо ответа Габриэль молча перестегнул карабины, чтобы Майкл шел впереди.
– Веди!
Он протянул Майклу свой ледоруб, и мальчик несколько секунд постоял, глядя сквозь бурю. Каждый шаг давался с огромным трудом, ведь нужно было все время бороться с ветром; попробуйте идти вперед, когда вас со страшной силой швыряет назад! Ветер налетал порывами, бывали моменты, когда перед глазами Майкла все прояснялось и он мог видеть на десять – пятнадцать футов впереди себя. Но чаще всего он не видел собственной руки, когда махал ею у себя перед носом.
«Пожалуйста! – безостановочно думал он. – Пожалуйста, пусть я не ошибся!»
Но он чувствовал Летопись, она звала его, и с каждым шагом ее зов становился все сильнее. Майкл вдруг вспомнил об одной поездке на ферму, куда его с сестрами и другими приютскими ребятишками возили несколько лет назад. Они ехали неизвестно куда, и водитель микроавтобуса, мрачный юнец, упрямо искал радиостанцию, по которой, как он выразился, «не бренчат на банджо». Наконец ему удалось отыскать такую. Поначалу звук был слабым и прерывистым, но чем ближе они подъезжали к источнику сигнала, тем полнее и отчетливее он становился.
Именно так чувствовал себя сейчас Майкл, и наконец он подошел так близко, что смог расслышать музыку.
– Майкл!
Эмма орала ему в самое ухо, она схватила его за плечо и указывала рукой куда-то.
Майкл поднял голову – всю дорогу он смотрел в землю, страшась завести своих спутников в ледниковую трещину, – а там, в десяти футах впереди, едва различимая в снеговых вихрях, за тремя покрытыми снегом и льдом колоннами, утончающимися к вершине наподобие гигантских каменных клыков, виднелся черный зев глубокой пещеры.
Через несколько секунд они были уже внутри – громко топали, отряхивали ноги, сбивали с одежды пласты спекшегося снега, смахивали кристаллы льда с меховой оторочки капюшонов, – а вьюга продолжала выть и бушевать снаружи. Габриэль с силой хлопнул Майкла по плечу.
– Молодцом!
Майкл небрежно пожал плечами, но выразительность этого жеста потерялась где-то в недрах куртки.
– Да ладно, пустяки.
– Ага, – немедленно откликнулась Эмма, – я тоже так думаю.
– Вообще-то, – воскликнул Майкл, не на шутку уязвленный, – это никакие не пустяки!
Тогда Эмма расхохоталась, захлопала затянутыми в перчатки ладонями (точнее, попыталась это сделать, поскольку толстенный пуховик не позволил ей даже свести руки вместе) и сказала Майклу, что это, конечно, совсем не пустяки и будь здесь король Робби, он бы непременно отсыпал ему десяток гномьих медалек.
– Ха-ха-ха, – огрызнулся Майкл. А про себя подумал, что мысль о медали вовсе не кажется ему столь уж неуместной.
– Тебе все еще холодно? – спросила Эмма. – Чего дрожишь?
Майкл действительно дрожал, но совсем не от холода. Казалось бы, доверившись инстинкту, он должен был испытывать неколебимую уверенность в себе. Если бы! Он совершенно не понимал, как все это происходит, каким образом у него все получается. Он чувствовал полную потерю контроля над происходящим, и это его пугало. Иными словами, только что ему очень-очень повезло, но не было никакой гарантии, что это случится вновь.
– Просто мне нужно скорее начать двигаться.
– Идем. – Габриэль достал из рюкзака три фонарика, один оставил себе, остальные раздал детям. – Ты наш вожатый. Веди.
Майкл посмотрел на Эмму, та пожала плечами и сказала:
– Только не угробь нас, пожалуйста.
Сопровождаемый этим напутствием, Майкл повернулся, и они зашагали в глубь пещеры.
От всех других подземелий, в которых Майклу и Эмме уже довелось побывать раньше, это отличалось только одним – оно было полностью покрыто льдом. Пол, потолок и стены скрывались под слоем голубовато-белой ледяной глазури. К счастью, новые ботинки, купленные Габриэлем, были на грубой тракторной подошве, позволяющей детям не скользить на гладкой поверхности. Тем не менее они шли очень медленно, лучи фонарей то и дело бросали им в лицо отраженный свет, заставляя сердца детей замирать и пускаться вскачь при мысли о чудищах с горящими глазами, следящих за ними из темноты.
Вскоре шум бурана стих, туннель вывел их в просторную пещеру, и они гуськом побрели по узкому карнизу, прилепившемуся к стене. Посветив фонарями вниз, они увидели под собой черное ледяное озеро, в котором Майкл разглядел каких-то клыкастых тварей с крыльями и когтями, погруженных в сон вечной мерзлоты. На противоположной стороне озера туннель продолжился, но на этот раз ледяные стены стали сменяться участками голого камня, еще через какое-то время лед стал попадаться все реже, а потом и вовсе исчез. Майкл стянул маску, сбросил капюшон, расстегнул куртку.
Потом выключил фонарик.
– Майкл… – прошептала Эмма.
