Сморщенная рука Грозного Магнуса легла на лоб Кейт.
– Она уходит. Она уже сейчас не в моей власти. Есть лишь один способ вернуть ее к жизни. Я могу отослать ее туда, где ей помогут. Могу использовать силу, живущую в ней. Она должна будет вернуться в свое время. Но она будет жива.
– Сделай это, – сказал Рэйф. – Сделай, и я сделаю все, чего ты захочешь.
– И больше ничего? Это все, чего ты хочешь?
– Я хочу, чтобы люди заплатили за все. Я хочу заставить их расплатиться.
– О, мальчик мой, это я тебе с радостью обещаю!
Кейт почувствовала, как Грозный Магнус вызывает силу Атласа, таящуюся у нее внутри, и шепчет:
– Твой брат найдет Летопись. Ты отправишься туда. Он тебя спасет.
Она посмотрела на Рэйфа, увидела его зеленые глаза, глядящие на нее с его закопченного черным дымом лица, и хотела сказать: «Не… надо», но Рэйф покачал головой и прошептал:
– Уже поздно. Дело сделано. Ты будешь жить, а остальное неважно.
Она услышала, как колокола загудели в полночном небе над городом, магический мир начал уходить в изгнание, а Грозный Магнус приблизил свой обтянутый кожей череп к лицу Рэйфа и прошептал:
– Не тревожься, сын мой. Ты увидишь ее снова. Мы оба увидим…
Глава 22
В деревьях
Майкла разбудило пение птиц.
Он увидел над собой туманные кроны деревьев и клочки синего неба.
Он лежал в постели, самой мягкой в его жизни.
Майкл понятия не имел о том, где находится и как тут очутился, но что-то подсказало ему не задавать лишних вопросов, а подольше наслаждаться как моментом, так и своим неведением.
И тут он почувствовал… неужто запах трубочного табака?
– Отдохнул, мальчик мой? Надо сказать, ты разоспался! Уже почти полдень.
Майкл вскочил и увидел доктора Пима, сидящего на стуле возле его кровати. Практически во всем волшебник выглядел точно так же, как всегда. На нем был все тот же мятый твидовый костюм, его седые волосы по-прежнему торчали во все стороны, очки в черепаховой оправе, как и прежде, нуждались в починке, карманы топорщились от всякой всячины, и лишь улыбка старого волшебника стала другой: сдержанной, тревожной, без следа былой сердечной веселости. Не будь Майкл таким осоловелым от долгого сна, он был наверняка заметил эту перемену.
– Где… где я? – спросил он, беря из рук волшебника свои очки и оглядываясь по сторонам.
Комната, теперь приобретшая четкость, показалась Майклу чем-то вроде просторной деревянной пещеры. Только не было видно ни досок, ни бревен. Стены, пол и потолок представляли собой единое, древесное и сучковатое целое. Вся обстановка состояла из кровати и стула. Двери не было. Но напротив волшебника, там, где стена прерывалась неким подобием выхода на балкон, виднелась широкая плоская ветка, уходящая куда-то вдаль.
– Я… в дереве?
– Именно так, мой мальчик. Ты на краю долины, где эльфы устроили себе жилища в деревьях. Надеюсь, ты не боишься высоты? Хотя что я говорю! Силы небесные, да ведь ты же прибыл сюда на спине дракона!
Тут к Майклу вернулась память о ночных приключениях. Он вспомнил полет, свист ветра, проносящийся внизу лес – темный, тихий и неподвижный; вспомнил жар, исходивший от тела драконихи, и мускулистые взмахи ее кожистых крыльев; вспомнил, как мучительно старался удержать тело бесчувственного Габриэля и как таяли его силы, как Эмма стала звать на помощь, а дракониха нырнула вниз, в гущу деревьев; вспомнил, как их окружили сотни поющих голосов и как ласковые руки опустили его на землю.
– Я потерял сознание?
– Эльфы почувствовали, что ты очень ослабел. Их пение погрузило тебя в сон.
– Но где Эмма? И Габриэль…
– Они оба здесь, о них тоже позаботились. Эмма отделалась лишь синяками, ссадинами да ожогами на руках. Раны Габриэля намного тяжелее, но эльфийские лекари не знают себе равных в искусстве врачевания. Он вне опасности.
– Но я сам собирался его исцелить! При помощи Летописи…
– Это очень великодушное предложение. Но силы книги лучше поберечь для крайних случаев. Сон, покой и уход исцелят Габриэля. Да, если ты волнуешься, то Летопись здесь, рядом с тобой.
Майкл наклонился и увидел на полу книгу. Он уже настолько привык к ее притяжению, что только когда увидел Летопись, осознал присутствие постоянного напряжения в груди. Втайне Майкл был рад, что ему не нужно лечить Габриэля. Более того, он был бы счастлив, если бы ему больше никогда не пришлось открывать Летопись.
– Можешь взять ее, если хочешь, – сказал старый волшебник, внимательно разглядывая Майкла.
– Спасибо, но в этом нет необходимости. Я хотел спросить о принцессе Виламене. Она все еще дракон или…
– Принцесса вновь обрела свой истинный, прелестный облик. И должен сказать, – тут в глазах волшебника вспыхнул прежний огонек, – что у тебя очень преданная поклонница.
– Э… что ж, рад слышать. То есть это я про первую часть. Доктор Пим, знаете, мне нужно поговорить с вами о Летописи…
Волшебник остановил его жестом.
– Я не сомневаюсь, что у тебя есть ко мне множество вопросов, как и у меня к тебе. Но мне кажется, я вижу твой завтрак.
В самом деле, по ветке к ним приближался эльф с подносом, на котором виднелись закрытые крышками чашки, миски и даже крошечный фарфоровый чайничек. Эльф был одет в зеленые бриджи, высокие белые чулки, черные туфли со сверкающими золотыми пряжками и очень тесный зеленый с золотым шитьем камзол с высокой талией, застегнутый до самого горла.
«Нет, ну просто уму непостижимо, сколько времени они тратят на переодевания!» – привычно подумал Майкл.
Потом он вспомнил о завернутых в плащи эльфах, скорбной шеренгой лежавших во дворе крепости, и устыдился. «Только попробуй когда-нибудь об этом забыть!» – приказал он себе.
– Спасибо! – крикнул волшебник. – Мы сядем снаружи.
Низкий столик и мягкие подушки были мигом размещены на ветке, после чего эльф тщательно накрыл завтрак, взбил пуфы и удалился, прихватив с собой пустой поднос.
– Идем? – спросил волшебник. – Поговорим после еды. Твоя одежда в ногах постели.
Когда волшебник вышел наружу, Майкл взял свои аккуратно сложенные вещи, волшебным образом выстиранные и починенные за ночь, и оделся. Среди одежды оказался и серо-голубой стеклянный шарик на сыромятном шнурке, который Майкл немедленно повесил себе на шею. Одеваясь, он заметил, что ожоги на его руках, как и синяки и царапины по всему телу, бесследно исчезли. Он пошевелил ступнями – боль в лодыжках тоже прошла. Эльфийские доктора, как видно, исцелили его на славу!
