Из группы наблюдателей вышла худая фигура и встала позади него. Отличить их было сложно. В одежде они, по-видимому, не нуждались, а каких-либо признаков пола не видно. Я скривился. Тащить с собой лишнего спутника, к тому же, мягко говоря, не совсем нормального было не лучшим подспорьем. Я бы ограничился пустым обещанием. Но расклад был не в нашу пользу. Да еще эта спешка.
— Нам надо отдохнуть. Надо поспать и поесть. Надо подлечить спутников.
Наблюдатель нахмурился и молча смотрел на меня, думая о чем-то своем.
— Сколько времени займет процедура восстановления группы? — выдавил он.
— Это не все, — позволил себе смелость я.
Терять особо было нечего, а обещаниями совершенства из них можно веревки, наверное, вить.
— Вы должны нам компенсировать утраты.
— Какие? — еще больше насупился дух.
— Верховик, которого вы уничтожили, кроме того, вы должны дать все, что может нам пригодиться в нашей миссии.
— Дадим, — отмахнулся дух. — Сколько времени вам надо? — повторил он.
Я оглянулся на товарищей. Света показала три пальца. Значит, три часа. Уаа пожала плечами. Лик-Нишасса показал пять пальцев. Я прислушался к своим ощущениям и, совсем осмелев, наконец выдал ответ, от которого у наблюдателя заиграли скулы.
— Восемь часов.
— Приступайте, — выдавил он.
Глава 21. Новорожденная
Снова развернул шатер. Белый купол все так же ярким пятном виднелся на фоне темного почти черного, с фиолетовым отсветом, горизонта. Внутрь вошли все, кто были. Стало тесновато. Громила сидел в дальнем от входа углу и медитировал над останками товарища. Он не погиб. Не знаю какой внутренний механизм у него сработал. Но теперь отрубленная голова медленно превращалась в сжатую форму, то есть в бедного опоссума. Контуры текли, а наемник ни разу не открыл глаза, словно прибывал в коме.
Близнецам было проще. Лишившийся ног сидел, опершись на товарища. Раны слегка подрагивали по миллиметру отращивая недостающие части конечностей.
Кукловод был на улице, вместе с тремя бойцами. Они вновь перекинулись громадными псами. Чем они занимались я не знаю.
— Существование продолжит, но более полутора сотен дней не сможет исполнять свой долг, — в воздух произнес старший наемник, явного говоря о самом тяжелом подопечном.
— Жив — это уже хорошо, — ответил ему я.
Лик-Нишасса поднял на меня глаза и, немного улыбнувшись, кивнул.
Светлана сидела на полу, прислонившись к стене, слегка согнув ноги, и держала свою зарядную ракушку на коленях. Дух мягко пульсировал свечением внутри. Напротив нее в такой же позе сидела совершенно голая Уаа, только держала на коленях не раковину, а обнимала большую белую подушку, на которую уронила голову. Было тяжело стараться не бросать на красивое тело взгляды, тем более что оно было чуть дальше вытянутой руки.
— Поверить сложно, что эти психи запали на детскую сказку, — начала Света.
— А я не совсем поняла про эльфов, — раздался голос Уаа.
— Что именно тебе не понятно.
— Эти ваши эльфы, они получается просто плод воображения, ничем не поддержанный образ загадочного высшего живого существа?
— По сути дела, да, — пожав плечами, ответила девушка-киборг.
Уаа поджала губы и закатила глаза к потолку.
— Сумасшедшие. Угораздило же нас сунуться во время их пробуждения. Так бы прошли без особых задержек. Прихлопнули бы десяток-другой мелких тварей прямо сходу, и двинулись дальше. Нет теперь цацкаемся с умалишенными, — бурчала девушка-призрак.
— Я такого не предвидел, — медленно произнес Лик-Нишасса.
— Чем корить себя, лучше скажи, какую пользу из этого можно извлечь, — задал я вопрос.
— Не знаю, для меня они тоже загадка. Но помеха от них небольшая. Того, кто с нами поедет, если что, можно будет прикончить его. Жалеть не буду.
— Никто не будет, но это еще успеется, — возразил я, и добавил: — Мне надо перекусить. Я все-таки живой.
При слове перекусить в одной из сумок что-то зашуршало. Я настороженно открыл ее, а потом чертыхнулся. Я совсем забыл про второй подарок Талша. В сумке сидел… Не знаю, как описать. Старичок с локоток. Человечек плотного телосложения и в самом деле был высотой с локоть. На непомерно большой голове белела густая седая шевелюра. Лицо утопало в таких же густых и таких же седых бороде и усах, только картофелина носа и большие голубые глаза. Старичок был одет в белоснежные штаны, чем-то похожие на обычные джинсы. Белая тонкая рубаха, а поверх нее белая жилетка. Здесь были бы уместны лапти из бересты, но, видимо, на этой планете они неизвестны. Обувь, естественно, белого цвета, больше походили на толстые носки с рифленой подошвой. Штаны заправлены в ботинки. Все подались вперед чтоб рассмотреть. Старичок тем временем вылез из сумки и хлопнул в ладоши. Пол палатки перед ним вздулся большой, примерно метр в поперечнике, каплей. Капля потянулась вверх и плавно превратилась в небольшой столик. Естественно, столик был белый с небольшой внутренней голубоватой подсветкой. Плоская поверхность столика вспенилась крупными пузырями, а когда пузыри разом лопнули на гладкой плоскости остался обед в белоснежной посуде. Глубокая тарелка с супом-пюре, плоская тарелка с кусками жареного мяса и высокий непрозрачный бокал с прозрачной, слегка пузырящейся жидкостью. Тут же лежали вилка, ложка, столовый нож и зачем-то палочки для еды, на манер китайских, естественно, белые с синими искрами внутри. Не обошлось и без полотенца. Старичок повернулся ко мне и замер в ожидании.
— Не хватает свечей и будет праздничный обед, — усмехнулся я.
Настроение немного поднялось. А дворецкий, так я окрестил этого хранителя очага палатки, оглянулся на стол и снова хлопнул в ладоши. Из стола вырос белый подсвечник с одной свечой. Свечка, судя по всему, парафиновая, тут же вспыхнула.
— Спасибо, — поблагодарил я дворецкого.
Тот поклонился и одним неуловимым движением скрылся в сумке.
— Ловко он, — произнесла Светлана, встав со своего места и подойдя к столику. — Из чего это?
— Я отвечу, — подала с места голос Уаа. — В вашем вычислителе было забито много шаблонов для производства пищи. Это наверняка оттуда. Скорее всего, растительные белки и углеводы. Вода просто минерализованная с двуокисью углерода. А мясо…
Она немного помолчала.
— Нет у вас в образцах нормального мяса, и у нас нет, кроме одного. Так что, скорее всего, это сделано по образцу твоего собственного мяса.
— Это что же, это человечина получается? — я сглотнул и уставился на стол.
— Наверное, — ответила мне Уаа.
— Ты спроси у слуги, — пробасил старший наемник. — А то эти предположения ничего не стоят.
