Люда замотала головой.
– Любишь ты, Валька, все усложнять. Зачем бабку в известность ставить? Начнет суетиться, нервничать, давай по-другому поступим.
– Что ты предлагаешь?
– Утром, когда твоя писательница в поликлинику ломанется, мы к ней в квартиру завалимся, позыркаем на камушки – и адью.
– Нет! Нет, Людок, даже не проси. Это противозаконно.
– Господи, че ты о законе вспомнила? Бабка тебе ключи дала? Дала. Значит, все законно.
– Нет, – Сабурова была непреклонной. – В ее отсутствие я в дом посторонних не пущу.
– А-а-а… значит, я уже посторонняя? Интересно, с каких пор?
– Люд…
– Отстань, – Людмила надула губки. – Лучшая подруга просит об одолжении, а ты ломаешься. Знаешь ведь, как я камни люблю. Можно подумать, я там всю мебель переколотить собралась.
Сабурова колебалась.
– Людка, ты такая вредная. Ну если Прасковья узнает, смотри у меня.
Людмила захлопала в ладоши.
– Когда едем?
– Завтра в девять.
– Ура! Ура! Ура! Валька, ты самая лучшая.
– Чего не скажешь о тебе.
* * *
На следующий день в квартире Знаменной, увидев драгоценности, Людмила воскликнула:
– Валька, здесь же настоящий клад!
– Прасковья Константиновна ими очень дорожит.
– Я думаю, такие цацки имеет. Вау! Какая брошь! – Людмила взяла изумрудный кленовый листок.
– Люд, не трогай.
– Я что, съем ее?
Минут пятнадцать Людмила любовалась украшениями, тогда как Валентина то и дело поглядывала на часы.
– Пора, давай закругляйся.
– Валюш, в горле пересохло, принеси водички.
Вернувшись из кухни, Сабурова застала подругу примеряющей перстень.
– Великоват, – с грустью констатировала Прерина.
– Пей и пошли, Прасковья может вернуться.
Положив шкатулку на место, подруги покинули жилище Знаменной.
А потом у Сабуровой состоялся неприятный разговор с Прасковьей.
Услышав, что пропала брошь, Валентина содрогнулась. Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, кто прикарманил украшение.
Тем же вечером Валя приехала к Людмиле.
– Это ты взяла брошь?! – закричала она с порога.
– Какую брошь, Валь, ты че?
– Не прикидывайся, брошь Прасковьи, ее нет в шкатулке.
– Ты с дуба рухнула? Ничего я не брала, бабка, наверное, сама ее потеряла.
– Людка, немедленно, слышишь, немедленно верни украденное.
По щекам Люды покатились крупные слезы.
– Вот, значит, ты какого обо мне мнения. У старухи пропала брошка, а ты меня обвиняешь.
– Не придуривайся. Кроме нас, к шкатулке никто не подходил.
– А ты почем знаешь, кого бабка к себе домой водит.
– Люда!
– Я не брала, хоть на части меня режь, – не брала. Если угодно, можешь хоть сейчас в квартире шмон устроить. Ну начинай, чего ждешь?
– Мне в глаза ей стыдно смотреть.
Людмила обняла Валю за плечи.
– Сочувствую, конечно, положение щекотливое, но я ни при чем. Никогда не ходила в воровках, моя совесть чиста.
Валентина уехала. Людке она не поверила, более того, Сабурова точно знала: брошь у ее подруги. Но доказательств нет. А как известно, на нет и суда нет. И Знаменной всю правду не расскажешь, пенсионерка придет в ярость, узнав, что в ее отсутствие она приводила в дом чужих.
Валя замкнулась в себе. А тут еще внучка Прасковьи с угрозами нарисовалась. Не зная, как поступить в сложившейся ситуации, Валентина пообещала выплачивать Даше частями стоимость броши.
И тут вдруг судьба-шутница преподносит Валентине поистине царский подарок – долгожданную любовь.
Людмила пригласила Сабурову на день рождения. На торжестве Прерина обещала познакомить Валю со своим любовником. Валентина не раз слышала истории о якобы идеальном мужчине, с которым Люде посчастливилось повстречаться, и вот наконец у нее будет возможность лицезреть его воочию.
Как только взгляды Бориса Водянова и Валентины встретились, последняя моментально пропала. По телу прошла волна дрожи. Сабурова смотрела на красивого мужчину, понимая, что если не отведет взгляд, то закричит в голос.
Праздничный вечер напоминал пытку. Валя старалась не замечать любовника подруги, но взгляд то и дело, как бы невзначай впивался в Водянова.
После той встречи она еще дважды лицезрела Бориса в компании Людмилы. И, как ей показалась, он поглядывает в ее сторону совсем не так, как полагается смотреть на лучшую подругу своей любимой девушки. Валентина возликовала и огорчилась одновременно. С одной стороны, ее, несомненно, радовало внимание Бориса, с другой – она прекрасно знала Людмилу. В случае чего та не посмотрит, что Валя – ее подруга, и запросто пойдет по трупам.
После встречи с Борисом прошел месяц. Валентина занималась генеральной уборкой, когда в дверь позвонили. Вытерев полотенцем вспотевшее лицо, Валя пошла открывать.
В первое мгновение ее глаза отказались верить увиденному. На пороге стоял улыбающийся Водянов.
– Борис?!
– Надеюсь, я не помешал.
– А ты… где Людмила?
Он пожал плечами.
– Понятия не имею.
– Как так?
– Я ей не нянька, поэтому знать, где и как она проводит сегодняшний день, не обязан.
– Но вы же…
Борис не дал ей договорить.
– Кофейком не угостишь?
– Проходи.
Была выпита первая чашка кофе, затем опустела и вторая. Воздух в кухне был наэлектризован до предела. Валя сидела, словно изваяние. Борис резко встал…
Ту ночь они провели вместе. Помимо своей воли Валентина пала в объятия мужчины своей лучшей подруги.
После совместно проведенной ночи они начали встречаться.
Сначала Валентину пугало, что Людмила может пронюхать про их связь, а со временем, когда она окончательно поняла, что Борис должен принадлежать только ей одной, Сабуровой захотелось откровенно поговорить с Прериной.
Сам Борис чувствовал себя вполне вольготно, встречаясь с двумя молоденькими девушками одновременно – официально с Людмилой и тайно с Валентиной.
Да и любой представитель сильной половины не очень бы и расстраивался, имея под боком двух симпатичных любовниц.
Валентина решила поставить точку в этой истории.
