– Сколько у меня попыток? Три? – лукаво сощурилась Тина, надевая подарок на шею.
– Две.
– Почему так мало?
– За то, что спасла, и за то, что доставила сюда.
Удивительное чувство: иметь в должниках темного воина, одного из самых опасных обитателей Тайного Города.
Ведьма подумала, что в предстоящем деле такое знакомство может здорово пригодиться, и приободрилась:
– Спасибо.
– Не за что.
– Выздоравливай.
– Я постараюсь.
Перед тем как покинуть аптеку, Тина переложила в карманы ветровки томик Лермонтова, брошь-акулу и мобильник. «Поводок» зазмеился рядом с брючным ремнем, а «ПМ», обратившийся в пластиковую карточку, оказался в заднем кармане джинсов. Затем девушка достала салфетку, о которую вытирала испачканные в крови Федосеи руки, аккуратно развернула, осмотрела и улыбнулась: внутри скомканной бумажки обнаружился жесткий черный волос!
«Ну что, собачка, вот мы и стали ближе друг другу…»
Тине очень хотелось запустить поиск по генетическому коду с компьютера Висцеруса, но она сдержалась.
Нет, не при них…
– Зачем здесь эти камешки? – громко спросил Дрезина у Мироздания.
Мироздание вежливо промолчало.
– Зачем?
Тот же ответ.
Уйбуй крякнул и сделал еще один глоток виски.
Активируя артефакт морока, купленный по случаю у Урбека Кумара и до сих пор ни разу «не надеванный», точнее, не использованный, Дрезина заметил на ремешке два маленьких, крепко приклеенных камешка: красный и голубой. Для чего их прилепили к браслету, уйбуй не знал, а если и знал, то есть спросил у Урбека, то забыл. И теперь, под влиянием удивительной победы и захвата нескончаемого склада виски, в нем проснулся интерес естествоиспытателя.
– Зачем?
– Лучше не трогай, – посоветовал Стамеска.
Тыква, наверное, тоже хотел что-то посоветовать, но говорить уже не мог и просто высморкался. Четвертый давно спал, обнимая кувалду. Другими словами, отговорить любопытного уйбуя от глупости никто не мог.
– Я проверю! – Дрезина с силой надавил на красный камень и принялся ждать результата.
Стамеска посмотрел на уйбуя, улыбнулся тонкой улыбкой разведчика, сокрушившего непобедимую военную машину, сравнимую по мощи с вермахтом, откупорил бутылку и с наслаждением приложился к горлышку.
Но прежде провозгласил:
– За Марианну!
Сожалея, что не уговорил прелестницу отправиться с ним на склад.
После чего впился в бутылку, и даже когда стена склада содрогнулась от удара, боец не оторвался от источника радости, а лишь громко и выразительно замычал, что должно было означать: «Какого черта? Кто еще мог догадаться грабить складские помещения, пробивая стены самоходным тараном? Я и не подозревал, что на этом поприще нам придется столкнуться с жесткой конкуренцией. Наш отряд безоружен и преступно беспечен. Надо быть начеку и обязательно предупредить командира!»
После чего Стамеска ткнул в бок Дрезину, а когда тот потянулся за кастетом – указал на стену.
– Что?
Ответить боец не успел: следующий тяжкий удар пришелся в запертые металлические двери, которые прогнулись, но выстояли. Снаружи что-то мерно рычало и скреблось, обходя склад по периметру и время от времени испытывая его на прочность. Дрезина вскочил, схватил два ведра красной икры и помчался к пролому, крикнув на ходу:
– Валим!
Подав храбрым воинам пример.
Просветленные алкоголем бойцы рассовали штучные бутылки по карманам, затем Тыква и Стамеска подхватили ящик виски и рванули за уйбуем. Дезориентированный Четвертый, пошатываясь, побежал следом, волоча за собой кувалду и усугубляя бардак. В узкое пространство между двумя соседними складами он выбрался последним, и это его сгубило.
– Кто это?! – выкрикнул несчастный боец, увидев перед собой гигантского черного пса. – Ребята, на помощь!
Но ребята, разумеется, вприпрыжку неслись подальше от страшного зверя.
– Уходи!
Рыжие глаза пса смотрели в разные стороны, одно ухо стояло торчком, второе, точно залитое оплавленным пластиком, прилипло к несуразно большой голове, и вид у черной зверюги был одновременно злобный и слегка дебильный.
– Пошел прочь! – ничего другого Четвертому не оставалось, и он храбро шагнул на тварь, совершив первый в своей жизни подвиг.
И последний.
Пес нагнул голову, распахнул пасть и вместо того, чтобы настороженно припасть на передние лапы, присел, подогнув под брюхо все четыре конечности. Четвертый и странное создание несколько секунд смотрели друг на друга, после чего боец сказал:
– Хорошая собачка…
А псина пружинисто выпрямилась, и ее мощные челюсти нацелились, чтобы сомкнуться чуть выше локтя несчастного…
Должны были сомкнуться, но за мгновение до этого Четвертый подхватил кувалду и мощно, но при этом почти без замаха, двинул псине по морде. Челюсти клацнули впустую. От неожиданности зверь пошатнулся и осел на задние лапы. Четвертый вновь размахнулся, бросился на тварь и сбил ее на землю. Но сам не устоял на ногах, и рычащий, визжащий клубок покатился меж складских помещений.
– Кранты, – пробормотал оглянувшийся Тыква.
– О себе думай, – посоветовал Стамеска.
А уйбуй промолчал, потому что мчался далеко впереди и ничего не видел.
Он выскочил из пролома, бросился к кабине спасительной «Газели», но замер, увидев странный отблеск в давно немытом зеркале на левой дверце. Замер, похлопал глазами, а затем развернулся и пискнул от страха: склады горели. Это было настолько неожиданно и дико, что Дрезина на несколько секунд оцепенел, не понимая происходящего, а затем пролепетал:
– Как?
Но ответа не было: ангары и другие постройки комплекса пылали так, словно на них плеснули бензином.
– Это не я! – завизжал уйбуй, после чего сорвал с запястья браслет артефакта, швырнул его в пролом, прыгнул в кабину, повернул ключ и выжал педаль газа. Над окутанной черным дымом «Газелью» танцевали рыжие сполохи пламени.
– Стой! – хором заорали Тыква со Стамеской.
Вид ящика виски, который тащили бойцы, заставил уйбуя согласиться с крайне спорным утверждением, что негоже бросать подчиненных на поле боя. Дрезина ударил по тормозам, Шапки прыгнули в кузов, и машина вновь стартовала.
Где-то неподалеку тревожно завыла сирена.
– Мы горим! – завопил Тыква, который тоже видел пламя над тентом и отчаянно замолотил по кабине водителя.
– Нет! – схватил его за руку Стамеска. – Это морок.
– Какой?
