«Когда-то в школе я любила играть в баскетбол». Как это привнести в реальность многодетной мамы? Купить мяч — и с детьми на площадку.
«Когда-то в детстве мне очень нравилось рисовать. Но с тех пор как я закончила художественную школу, к краскам не прикасалась». А почему? Если это нравится?
То, что нравится, всегда заряжает энергией. Купите краски и рисуйте дома для себя. Можно не красками, если кажется, что красками хлопотно. Только разложишь краски — непременно что-то произойдет такое, что потребует срочного вмешательства мамы. Например, ребенок захочет попробовать краски на вкус или порисовать ими на диване. Ну что ж, радостно скажите: «Ура творческим экспериментам» — и купите взамен красок акварельные карандаши, восковые мелки или сангину. Можно даже делать наброски цветными гелевыми ручками.
«Когда-то, до рождения детей, я любила вязать. Но сейчас нет времени. Я пробовала. Бывало, загоришься идеей летнего ажурного пляжного платья, начнешь вязать… Но очень сложно время на это выкроить. Пока спинку связала, целый год прошел. Перегорела. И платье уже не так нравится, и, самое обидное, на два размера поправилась. Подумала, что пока довяжу, я в него влезть не смогу и носить не буду. Бросила и больше не вяжу». Но ведь можно вязать не платья, а что-то небольшое, чтобы результат был быстрым и приносил удовольствие. Вязаные маленькие игрушки. Декоративные подушки. Уютные пестрые тапочки. Забавные сумочки для телефона в подарок подругам.
Еще как вариант — вязать просто так. Ради процесса. На одном семинаре я видела женщину, которая вязала. Слушала информацию и вязала. К ней все приставать начали с вопросом:
— Что вы вяжете?
Она говорит:
— Я просто вяжу. Мне нравится вязать. Мне доставляет удовольствие вязать, и я это делаю. — И для демонстрации серьезности своих слов она легким движением руки распустила связанное ранее под дружное «Ах!». Полюбовалась произведенным эффектом и, улыбаясь, начала снова набирать петли на спицы.
— Но ведь можно же было шарфик из этого сделать, — сказала женщина, отказывающаяся принять факт отсутствия практичности.
— Зачем? Я не буду носить такой шарфик. Я в принципе не люблю носить вязаные вещи. Я люблю вязать.
— Можно же кому-нибудь связать…
— Можно. Но я не хочу думать, кому и что связать. Я хочу вязать.
— Если вы любите вязать, можете дать объявление: «Вяжу на заказ».
— Я не хочу вязать на заказ. Я получаю удовольствие от процесса. А когда вяжешь на заказ, фокус внимания перемещается на результат. Я начну беспокоиться по поводу результата: успею или не успею к сроку, понравится или не понравится, подойдет по размеру или нет, заплатит заказчик или нет, надо ли брать аванс, а если надо, то сколько. У меня тогда удовольствия не останется.
— Зато будут деньги, а не просто так вязать-распускать, — привела весомый аргумент практичная женщина, умеющая все превращать в доход.
— Я на основной работе зарабатываю достаточно для того, чтобы не превращать свое увлечение в еще одну работу.
— Но можно же не для денег, а как благотворительность. Вязать носки и варежки для детей из детского дома.
Любительница вязания на секунду зависла. Потом демонстративно сняла со спиц нечто-без-шанса-быть-довязанным и, шустро наматывая нить на клубок, расплылась в благодарности к собеседнице:
— Спасибо вам! Знаете, я вот прямо сейчас благодаря вам поняла, что на самом деле мне доставляет удовольствие распускать связанное. Я вяжу, чтоб распускать.
Собеседница моментально ушла. То ли «вяжу, чтоб распускать» по сравнению с «вяжу для удовольствия» имело, по ее мнению, какой-то смысл, то ли она заподозрила у женщины с клубком компульсивное расстройство (психическое расстройство, проявляющееся навязчивыми действиями).
Частичка той женщины, мне кажется, есть если не в каждом, то у многих. Вспомните, было ли такое, что вы отказывали себе в удовольствии, потому что оно совершенно лишено практичности? Если это бывает редко, то ничего страшного. Если же вы постоянно отказываете себе в удовольствии ради практичности, то это может закончиться неврозом. Ну, или не неврозом, но потерей себя (честно говоря, не знаю, что хуже). Я вам пример приведу, для наглядности.
Жила-была женщина, которая очень любила принимать ванну. С ароматическими маслами и пушистой пеной. И чтобы верхний свет был выключен и только мягкое мерцание свечей создавало атмосферу. Лежать, мечтать, медитировать — это было ее регулярным ритуалом, выражением любви к себе.
Однажды в ее жизнь пришел очень практичный мужчина и сразу остался жить, потому что непрактично часто ездить с другого конца города в гости.
Очень практичный мужчина посчитал, сколько литров воды она расходует, так часто принимая ванну. Сказал, что это непрактично. И свечи жечь понапрасну — непрактично. И пена для ванн с аромамаслами — баловство такое ненужное и недешевое. И в ванне лежать так долго не нужно, потому что много времени зазря тратится, а можно было столько всего полезного сделать, вместо того чтобы просто лежать и мокнуть. Надо быстренько под душем ополоснуться — и время экономится, и вода, и деньги.
И когда женщина стояла под душем, представляя, что это теплый тропический дождь, смывающий все печали минувшего дня, практичный мужчина стучал в дверь и учил: «Ты, когда намыливаешься, воду выключай, чтоб зазря не лилась». Так что представлять дождь женщина тоже перестала. А еще она перестала улыбаться, шутить, быть легкой и радостной. Перестала быть собой. Мужчина сказал: «Я тебя не такую полюбил» — и ушел. Женщина сначала хотела заплакать (или даже заплакала, я уже точно не помню), а потом вспомнила, что теперь можно принимать ванну, и плакать передумала. Вместе с ресурсом прошлого к ней вернулись радость бытия, легкость и смешливость, а потом и мужчина появился (только уже другой мужчина, не очень практичный).
Наследуемые практики успокоения
У наших бабушек, прабабушек и прапрабабушек тоже в жизни случались стрессовые ситуации. Но каким-то образом они свое психологическое состояние выравнивали, восстанавливали. Были у них свои интуитивные психологические практики: повторяющиеся действия, которые успокаивали. Сесть и вышивать. Или прясть и петь. Уйти одной в лес и долго бродить. Пойти и дров на пару месяцев вперед наколоть, сливая в этом процессе свою агрессию. И на бессознательном уровне эти практики могут передаваться по наследству. Человек совершает какие-то совершенно иррациональные действия, но это его успокаивает.
Женщина печет большую гору пирогов с картошкой. «Зачем ты это делаешь? У нас их никто не ест! У тебя три дочери, и все на диете!» А у нее потребность печь пирожки с картошкой. Это ее практика успокоения. Так делала ее мама.
