– Не выйдешь ты замуж в этом году.
– Можно подумать, ты выйдешь, – ехидно усмехнулась заклятая подруга.
– А кто знает? Глянь, как мой веночек шурует. Во наяривает!
Ирма прыгала на месте:
– Мой его сейчас перегонит.
– Не надейся. – Венера облизала нижнюю губу. – Думаю, сегодня мне повезет. По поверью…
Договорить она не успела. Розалия Станиславовна подняла камень.
– Роза, что ты делаешь?
– У вас свои поверья, а у меня свои методы. – Она замахнулась и запустила камнем в венок подруги. Потом взяла второй.
– Роза, не смей!
– Венера, я не могу допустить, чтобы ты вышла замуж раньше меня.
– Брось камень.
– Отойди!
– Я сказала, брось.
– Поздно, Венерчик, – крикнула Ирма, – твое счастье затонуло.
– Сейчас и твое затонет, – заявила Роза.
Второй камень попал точно в цель.
У подруг началась потасовка.
Катарина с Наткой не вмешивались из принципа. Они неоднократно становились свидетельницами склок взбалмошных дам и по собственному опыту знали: вмешаешься – и в конечном итоге останешься виноватой.
Вопли длились минут десять, и наконец Розалия одержала победу.
– Мой венок поплыл. Поплыл!
Сложив руки на груди, она быстро заговорила:
– Суженый мой, суженый, появись прямо сейчас из воды на шикарной тачке с кейсом, полным кредиток.
– Жди у моря погоды, – ярилась Венера. – Появится он, как же.
– Суженый мой, суженый, – продолжала долдонить свекровь. – Появись пред моими прекрасными очами.
Внезапно сзади послышался мужской кашель:
– Я извиняюсь, что помешал вашему пикничку…
Наташка всем телом прижалась к Катке.
Розалия резко обернулась.
Метрах в трех от костра стоял щуплый дедуля лет семидесяти. В руках он держал лукошко.
Вид у деда был взволнованный и виноватый.
– Вы кто? – отмерла свекровь.
– Суженый твой, – шипела Венера. – В лукошке небось кредитные карточки.
– А в лесу иномарка дожидается, – подала голос Ирма.
– Не пужайтесь меня, бабоньки. Я так рад, что из леса вышел.
Дед сделал шаг в сторону костра, а Ирма заорала:
– Стой где стоишь!
– Да вы чего? – испугался дедок.
– Нагадала, – гудела Венера. – Чего теперь с ним делать?
К свекрови подбежала Натка:
– Розалия Станиславовна, вы подумали о том же, о чем и я?
– Тащи ножи и веревку.
– Ой, Розик, неспроста он здесь появился, – верещала Венера.
– Вспомни, о чем нас предупреждала Аглая, – схватилась за сердце Ирма.
– О чем?
– О леших и водяных.
– Но он не из воды вышел.
– Из лесу! Значит, леший! Ты посмотри на его руки – ни дать ни взять на сучья похожи.
Старик тем временем с мольбой взирал на Катку:
– Девоньки, я свой, я не разбойник.
– Что у тебя в лукошке? – грозно спросила свекровь.
– Сыроежки и пара подберезовиков.
– Во заливает нечистая, – тряслась Венера.
– В лесу я заплутал, – заныл дедок. – В четыре часа за грибочками пошел, и словно бес меня попутал. Бродил-бродил и вконец заблудился. У меня бабка дома, наверное, места себе не находит. Я сам из деревни Кукушкино.
– Докажи!
– Как доказать-то, бабоньки?
– Роза, его надо испытать, – скрипела Венера и, обратившись к старику, сказала: – Встань в костер! Коли сгоришь, значит, мы ошибались – ты хороший человек. Ну а если жив останешься – ты леший!
– Я?
– А ну, быстро в огонь!
– Венера Александровна, сделайте одолжение, помолчите. – Ката выудила сотовый. – У вашей супруги мобильный телефон имеется?
– Да-да, нам сын еще пять годков назад купил.
– Звоните! – она протянула сотовый старику.
– Ой, спасибочки, милая. Дай бог тебе здоровьица.
– Катка, идиотка, что ты делаешь? – возмутилась свекровь.
– Человеку надо помочь.
– Он не человек!
– Прекратите.
– Нам всем конец! – Венера крепко держала Розалию за локоть. – Из-за Катки мы отправимся на небеса раньше положенного срока. А у меня столько еще дел на этом свете осталось. Зять обещал на Новый год меня в круиз отправить, по этому… ну как его… океану, в котором треугольник.
– Бермудский?
– Он самый. Говорит, вы, мама, просто обязаны на него посмотреть. Вот это я понимаю – любящий зять, не то что у некоторых.
– Розик, – шевелила губами Ирма, неотрывно наблюдая за дедом, – доставай свой талисман. Твоя лапка бобра-тракториста нам сейчас жизненно необходима.
– Да-да, Роза, вытаскивай лапу хорька-террориста.
– Вы все напутали. Мой талисман – лапка хомячка-гомосексуалиста. И я… я забыла ее дома.
– Кошмар!
– Смерть пришла!
Старик тем временем кричал в трубку:
– Маня, Маня, это я! Живой! Все в порядке. Да я сам еле на ногах держусь. Ага-ага. Манечка, не переживай, я к людям вышел.
Вернув телефон Катке, дед рассыпался в благодарностях:
– Девочка, спасибо тебе. Возьми грибочки.
– Не надо. Как вы домой доберетесь?
– В деревеньку потопаю, там попрошусь к кому-нибудь на ночлег, а утром к себе отправлюсь.
Раскланявшись, старик быстро пошел по тропинке.
– Кажись, пронесло, – вздохнула Венера.
– Я вся дрожу, – ныла Ирма.
– И я. – Натка приложила ладони к щекам. – Думала, он на нас набросится.
– Бестолочь! Озабоченная! Заруби на носу – никому ты не нужна! – бесновалась Розалия.
Ката в сотый раз убила комара.
– Слушайте, вы очень продуктивно погадали на суженого. Не пора ли закругляться?
– Она права. Вооружаемся фонарями и идем навстречу счастью.
Венера Александровна покачнулась, и каска с ее головы слетела аккурат в воду.
– Ух-х, уплывает!
– Так держи!
– Я свалюсь в пруд!
– Ты в сапогах, хватай каску!
– Ирма, одна я не справлюсь!
