Благодаря непунктуальности старой миссис Фоули двуколка вернулась к владелице только в пять часов, однако его светлость, подумав, что у него достаточно времени, чтобы съездить в «Синицу в руках» и вернуться обратно до наступления темноты, решил не откладывать визит к мистеру Ливерседжу. Разумеется, памятуя о том, что рассказал ему его новый знакомый с рынка, Джилли не уведомил миссис Эпплби о своей цели, нисколько не сомневаясь в том, что она сделает все возможное, чтобы отговорить его от посещения этого злачного места. Ввиду выдвинутых мистером Ливерседжем требований, герцогу казалось маловероятным, будто его могут ограбить или навредить ему каким-то иным способом. Все же он предпринял кое-какие предосторожности, заперев бо́льшую часть денег в одном из ящиков комода. Кроме того, Джилли зарядил один из своих дуэльных пистолетов и сунул его в карман. Вооружившись подобным образом и уточнив дорогу на Арлси, он забрался в двуколку и пустил лошадь рысью, которая, судя по всему, ей очень нравилась.
Прошло немного времени, и он увидел дорогу, ведущую в сторону от Хитчинского большака. Герцог свернул, но вскоре был вынужден замедлить скорость и перевести лошадь на шаг, потому что сразу за Нортоном дорога внезапно превратилась в колею для телег, изрытую глубокими ямами. Помимо этого, было очень грязно, и к тому же ему приходилось уворачиваться от веток ореховых деревьев, растущих на обочинах. Проселок был таким узким, что два экипажа не смогли бы разъехаться, но, к своему облегчению, других карет герцог не повстречал. Единственным человеком, которого он заметил после пятого поворота, оказался неуклюжий долговязый подросток, пытающийся перейти особенно большую лужу застоявшейся воды.
Поначалу Джилли не обратил на парнишку особого внимания, но, подъехав ближе, заметил, что тот шатается, как больной или, хуже того, пьяный. Поравнявшись с ним, он увидел, что юноша смертельно бледен и одет в добротный, но измазанный грязью костюм. Шляпу он, судя по всему, потерял. Присмотревшись, герцог также понял, что у бедняги подбит глаз. Джилли, охваченный сочувствием, натянул поводья. Не успела лошадь остановиться, как парнишка споткнулся и упал.
Выпрыгнув из двуколки, герцог склонился над ним.
– Кажется, тебе плохо. Я могу чем-то помочь? – тихо спросил он.
Мальчик поднял на него глаза, растерянно моргая, и его светлость понял, что, несмотря на длинные ноги и руки, перед ним совсем еще ребенок.
– Я не знаю, – заплетающимся языком произнес он. – Они забрали все мои деньги. Я сопротивлялся, но их было двое, и… и, мне кажется, они ударили меня по голове. О, мне так плохо!
В доказательство этого заявления парнишку внезапно стошнило. Герцог поддерживал его содрогающееся тело, а потом вытер ему лицо носовым платком.
– Бедный мальчик! – произнес он. – Ну, ну! Теперь тебе будет лучше! Где ты живешь? Я отвезу тебя домой.
Несчастный, который, обессилев, опирался на плечо Джилли, немного напрягся и хрипло пробормотал:
– Я не вернусь домой. Кроме того, это далеко. Я справлюсь и сам. Прошу вас, не беспокойтесь!
– Но где твой дом? – спросил герцог.
– Я не скажу.
В его голосе прозвучала такая паника, что Джилли спросил:
– Ты, наверное, убежал из дому?
Мальчик промолчал, однако сделал попытку подняться на ноги, оттолкнув герцога в сторону.
– Прошу прощения! – улыбаясь, произнес Джилли. – Мне следовало знать, что я не должен задавать тебе такие бесцеремонные вопросы, потому что мне их задавали всю мою жизнь. Мы не будем говорить о твоем доме, и ты не будешь рассказывать мне больше, чем сам того захочешь. Но, возможно, согласишься сесть в мою двуколку и позволишь отвезти тебя туда, куда направляешься?
Снова воцарилось молчание, во время которого мальчик тщетно пытался отряхнуть грязь со своих панталон. Его круглое веснушчатое лицо по-прежнему было очень бледным, а губы надулись в угрюмой гримасе. Он подозрительно покосился на герцога, шмыгнул носом и потер его.
– Они забрали все мои деньги, – повторил парнишка. – Я не знаю, что делать, но не вернусь домой!
Внезапно он судорожно всхлипнул, густо покраснел и метнул в сторону герцога разгневанный взгляд.
Джилли был слишком тактичен, чтобы дать понять, будто заметил этот совершенно не мужской звук. Вместо того он жизнерадостно произнес:
– Это действительно очень трудно – решить, что делать, когда времени на раздумья нет. Может, у тебя в окру́ге живут друзья, к которым я мог бы тебя отвезти?
– Нет, – прошептал парнишка и неохотно добавил: – Сэр.
– В таком случае мне лучше отвезти тебя в гостиницу, где остановился я сам. Там и посмотрим, что нам делать с синяком у тебя под глазом. Как тебя зовут?
Мальчик снова шмыгнул носом.
– Том, – неохотно сознался он. – Я хочу попасть в Лондон. И попал бы туда, только я спросил у тех людей, как пройти в Балдок, и они сказали, что покажут мне дорогу, а потом… а потом… – Он громко скрипнул зубами, после чего едва не прорычал: – Наверное, я повел себя как зеленый юнец, но откуда мне было знать?..
– Конечно, ты ничего не мог знать, – тут же согласился герцог. – Это могло случиться с кем угодно, – добавил он, осторожно увлекая парнишку к двуколке. – Забирайся наверх!
– И я пару раз врезал одному из них! – сообщил герцогу Том, позволяя ему усадить себя в двуколку. – Только у них были дубинки, вот так все и вышло. И они забрали мои пять фунтов, часы, которые мне подарил папа, а когда я пришел в себя, их уже не было. Мне наплевать, что они начистили мне физиономию, но плохо то, что забрали деньги. Если бы я смог их поймать, папа упек бы их в тюрьму!
Тем временем герцог благополучно усадил Тома на сиденье и, подойдя к лошади, начал разворачивать двуколку в узком пространстве, доступном для маневра. Он вовсе не собирался везти своего юного подопечного в гостиницу с такой зловещей репутацией, как «Синица в руках», хотя было не исключено, что именно там парнишка смог бы реализовать свое желание поймать обидчиков. Джилли решил, что дело с мистером Ливерседжем придется отложить до завтра. Развернув двуколку, он уселся на козлы, взял поводья и предоставил лошади возможность рысью пуститься в обратный путь. Том, ссутулившись, сидел рядом, время от времени горестно шмыгал носом и вытирал его засаленным носовым платком. Спустя какое-то время он неожиданно встрепенулся и очень учтиво произнес:
– Я не знаю, сэр, зачем вы так обо мне беспокоитесь. Уверяю вас, в этом нет необходимости. Рискну предположить, что, когда у меня перестанет болеть голова, я буду в полном порядке.
– О, я в этом не сомневаюсь, – откликнулся Джилли. – Возможно, у тебя была с собой сумка и ее тоже унесли грабители?
Том смущенно заерзал на сиденье.
– Нет. То есть… Видите ли, сэр, я не мог взять с собой чемодан, потому что… в общем, я не мог взять его с собой! Но ведь, понимаете ли, у меня были деньги, и я думал, что смогу купить все необходимое.
