– Привет, дружище Сэм!
Мистер Миммс, сидевший напротив гостя, перебирал целую гору часов, кошельков, цепочек и колец. Бросив оценивающий взгляд на брата, он произнес:
– Твоя потаскушка сбежала.
Мистер Ливерседж подтащил к себе стул и с трудом на него опустился.
– Куда? – спросил он.
– Я не знаю, и мне на это наплевать. Как ты сразу не понял, что от такой пустоголовой девахи стоит ждать одних неприятностей? Скатертью дорожка, вот что я тебе скажу!
– Может, она и пустоголовая, – рассудительно возразил мистер Ливерседж, – но где, скажи мне на милость, Джо, ты еще найдешь такую прелестную мордашку?
Джентльмен в костюме для верховой езды, прожевав кусок, глубоко вздохнул.
– Ах, никогда не видел такой красотки! – произнес он, качая головой. – Что за штучка, Сэм! Но чердак у нее пустой, и это делает ее опасной для такого человека, как я. Иначе бы…
– Иначе ничего бы не было, Нэт Шифнал, как я с самого начала и дал тебе понять! – заявил мистер Ливерседж. – Для человека в моем положении доставка на рынок порченого товара смерти подобна! – Он протянул руку к блюду, на котором лежала несколько истерзанная говяжья вырезка, и подвинул его к себе. – Я бы попросил тебя, Джо, передать мне нож, – с достоинством произнес Ливерседж.
Брат через стол протянул ему нож.
– Она очень хорошо выбрала время побега, Сэм, поверь мне, – заявил он. – Если бы ты стал щипачом, Сэм, это было бы скверно, но я не сказал бы тебе ни слова. Не винил бы тебя и если бы ты стал налетчиком, наподобие Ната. Но ты занялся сутенерством, а мне это не по нраву. И ничто не заставит меня изменить свое мнение!
Мистер Ливерседж высокомерно ответил брату, что был бы ему премного благодарен, если бы он не употреблял в его присутствии столь вульгарных слов.
– Я вынужден согласиться с тем, что гражданам, избравшим для себя занятие грабителя, присуще определенное благородство. Но, к счастью, мне еще ни разу не приходило в голову стать щипачом, или карманником, как предпочитаю называть это низменное занятие я.
– Ну конечно, потому что всякий раз, когда тебе необходимо кого-нибудь пощипать, твой выбор падает на меня! – огрызнулся мистер Миммс.
– Эй, полегче! – благодушно попросил трактирщика мистер Шифнал. – Я не защищаю Сэма, но ты же не станешь отрицать, Джо, что у него есть определенные способности. Во-первых, он говорит так красиво, что твоя монашка. С другой стороны, по части спаивания сосунков перед ограблением ему нет равных.
– Вот пусть и продолжал бы их спаивать! – огрызнулся мистер Миммс. – Против этого я ничего не имею. Но сутенеров на дух не переношу!
Мистер Шифнал с любопытством посмотрел на мистера Ливерседжа.
– Как же так получилось, что тебя перехитрил сосунок, Сэм? – спросил он. – Это на тебя не похоже, доложу я тебе! Судя по тому, что рассказывает Джо, ты должен был без всякого труда общипать того голубка.
Мистер Ливерседж сделал неопределенный жест пухлой ладонью.
– Человеку свойственно ошибаться. Я признаю свою ошибку. Только от разговоров проку мало, в противном случае я бы нашел что сказать в оправдание поступка, который, и я с этим согласен, оказался недальновидным.
– Когда говоришь с Натом, выбирай слова попроще, – ядовито заметил мистер Миммс. – Он не располагал твоими возможностями, Сэм, но зато способен оплатить свою выпивку и ему не приходится бежать ко мне за каждым куском хлеба, который он отправляет в свое брюхо.
Мистер Ливерседж гневно уставился на мистера Миммса, а его грудь заметно раздулась. Впрочем, уже спустя несколько мгновений он решил сделать вид, будто не заметил очередного проявления дурного тона своего близкого родственника.
– Я хотел бы знать, кто это все-таки был, – наконец произнес он.
– Лучше ты бы задал себе вопрос, как тебе заработать на жизнь, – все так же агрессивно пробормотал мистер Миммс. – Никому из нас не станет легче, если мы узнаем, кто этот молодой человек. Должен согласиться с тем, что мне он тоже показался простачком. Но он очень ловко тебя обул, и я молю Бога о том, чтобы это послужило тебе хорошим уроком и ты больше никогда не связывался с шишками!
Заметив, что мистер Ливерседж, погрузившись в глубокие раздумья, не слушает его, он с горечью добавил:
– Ну вот! Снова что-то придумываешь. Ты, похоже, не успокоишься, пока во что-нибудь не вляпаешься. Да еще и меня за собой потянешь!
– Помолчи, Джозеф! – воскликнул мистер Ливерседж. – Я должен все исправить и сделаю это! – Он, проведя рукой по лбу, раздраженно сдернул с головы платок герцога. – Этот юный заговорщик был отлично осведомлен обо всех деталях дела, – задумчиво произнес Ливерседж. – Словом, Уэйр ему полностью доверяет. Я придерживаюсь первоначального убеждения, что он приехал сюда, чтобы со мной договориться. Если бы я на роковое мгновение не ослабил бдительность, то, вероятнее всего, уже располагал бы внушительной суммой денег. Из которой, Джо, смею тебя уверить, ты получил бы свою заслуженную долю.
– Отлично сказано, Сэм, – одобрительно пробормотал мистер Шифнал. – Более того, Джо, как и все твои знакомые, ни капельки не сомневается в том, что ты поделился бы с ним.
– Да, не сомневаюсь, – кивнул мистер Миммс, – потому что я об этом непременно позаботился бы. Но пока не получил от тебя и полпенса. Вместо этого ты только и делаешь, что занимаешь у меня деньги, в том числе и на то, чтобы нанять фаэтон и привезти сюда эту глупую девицу, хотя я с самого начала был против подобной затеи.
Мистер Ливерседж не обратил на его слова никакого внимания.
– Он был отлично одет, – медленно произнес Ливерседж. – Я сразу заметил. Этот оливковый сюртук… хотя из-под пальто почти не выглядывал. Я увидел его на одно мгновение, но льщу себя мыслью, что разбираюсь в одежде… Сюртук явно пошил портной, обслуживающий членов высшего общества. Этот юноша отнюдь не был щеголем, нет! Но в нем чувствовалась определенная элегантность… Как бы точнее сказать?
– Он был пижоном! – пришел ему на помощь мистер Шифнал.
Ливерседж, нахмурившись, резко парировал:
– А вот пижоном он точно не был! Он был джентльменом знатного происхождения. На ленте его шляпы я прочитал имя Лок. Заметил надпись, когда он положил ее на стол вверх полями. Вам это ни о чем не говорит, но мне предоставляет информацию о том, что он следует высокой моде. Будучи личным слугой джентльмена, я в мельчайших деталях ознакомился с особенностями костюма представителя высшего общества. Я с первого взгляда опознал в этом молокососе члена высшего света.
Мистер Шифнал явно не понимал ни слова, и мистер Миммс пришел ему на выручку, переведя речь брата.
– Он был одет с иголочки, – произнес Миммс.
– Ну, можно сказать и так, – великодушно согласился с его версией мистер Ливерседж. – Взять хотя бы этот платок! Сразу видно, что это высочайшее качество, да еще и монограмма…
