Фьялбъёрн молча резко кивнул — слова если и шли на ум, то застревали в горле.
— Не бери её в этот бой, — негромко сказал Янсрунд, и это было так странно: Повелитель Холода, пытающийся быть милосердным, хоть и наверняка в своих целях. — Она ранена и устала, у неё в крови до сих пор яд какой-то твари. Хоть я и лечил, но холод — плохой целитель. Стоит магии моего дворца ослабнуть, и твоя ворожея снова свалится в лихорадке.
Снова? Значит, Йанта была больна… Неужели Янсрунд решил раз в своей бесконечной жизни побыть благородным? Фьялбъёрн не верил, но… боги не лгут. Это непреложный закон. Они могут умалчивать или играть с истиной, пряча под ней ложь, как бездонный омут подчас прячется под тонким слоем льда. Но лгать напрямую — не могут. Значит, Йанта вправду больна и слаба. Да Фьялбъёрн сам же видел на ней кровоподтеки и ссадины там, в купальне. А на когтях у ходячего покойника яду хватало… Проклятье, что же делать!
Кинжал-Яшрах молчал. И никто не мог решить за Фьялбъёрна Драуга, как ему поступить. Ясно было одно — Йанту в бой брать нельзя.
— Согласен, — выдавил он мучительно, словно каждое слово резало его изнутри. — Но что… потом?
— Потом — заберешь, — кивнул Янсрунд. — Если она сама захочет променять роскошь моего дворца и ласку бога на тебя. Обещаю — отдам. А чтобы не сомневался…
Он хлопнул в ладоши и что-то беззвучно прошептал. Фьялбъёрн насторожился, но вскоре дверь открылась, и служанка ввела девушку в богатом наряде. Его Йанту!
Ярл жадно оглядел ворожею, ища следы… сам не знал, чего. Ведь ясно, что Повелитель Холода не мучил девочку, напротив… Но почему тогда Йанта так бледна и не поднимает глаз? Болезнь? Или…
Его ворожея, устроившая ссору из-за обычных покупок в лавке, была наряжена в шелк ярко-синего цвета с золотыми искрами. Роскошная золотая вязь струилась по воротнику, рукавам и подолу платья, пояс сверкал драгоценными каменьями, за каждый из которых можно было купить дом на Островах и еще на обзаведение хватило бы. Кожаные туфельки, расшитые бисерными узорами, — жене дроттена на зависть. Коса, небрежно перекинутая на грудь через плечо, причудливо заплетена и блестит от цветочных южных масел — аромат витает в воздухе — а в смоляных прядях сияют-искрятся крупные алмазные капли, перекликаясь с длинными самоцветными серьгами.
И вправду, Янсрунд щедр. И как же больно, оказывается, видеть Йанту такой… Фьялбъёрн ведь мог бы одеть её не хуже, но после той истории с лавкой не знал, как и заговорить об украшениях да нарядах. А вот ведь… Но что же она не смотрит в глаза? Почему ни слова не вымолвит?
— Что ж, ярл Фьялбъёрн, — мягко сказал Янсрунд, жестом подзывая к себе Йанту, и та покорно подошла, встав рядом. — Ты сам видишь, с твоей ворожеей обращаются, как с дорогой гостьей. Я пообещал, что ни к чему не стану её принуждать против воли и наших договоренностей. Ну, а если к твоему возвращению она решит сменить хозяина и дать другую клятву верности, это её право, так?
— Да, — глухо и мертвенно уронил Фьялбъёрн.
Йанта подняла голову, в черной бездне глаз вспыхнуло возмущение. А еще — неверие. «Ты и вправду уходишь?» — требовали ответа эти глаза, и Фьялбъёрн бы схватился с парочкой линормов разом, лишь бы ответить что-то другое.
— Я вернусь, — так же глухо ответил он. — Йанта, верь мне. Я вернусь за тобой. Пожелай мне удачи.
Ни слова в ответ. Только все тот же взгляд: отчаяние пополам со злостью и обида. Такая обида! Вскинув голову, ворожея отвернулась, и на губах Янсрунда зазмеилась улыбка. Что ж, пусть его девочка обижается, злится, даже ненавидит — лишь бы осталась жива. Он потом объяснит ей все…
— Пора, ярл, — сказал Повелитель Холода, поднимаясь. — Время дорого. Мое — особенно. Ты сделал верный выбор. Идем, будет удобнее отправить тебя снаружи.
Выходя, Фьялбъёрн не выдержал — оглянулся. Его Йанта — его ли? — смотрела вслед все так же молча. Неужели ни слова не скажет, так велика обида? Вдруг показалось, что черные зрачки блеснули, как лед на солнце. И его ворожея снова опустила взгляд.
Глава 18. Путь в Пустоту
Фьялбъёрн не успел сделать и шага, как неистовые, злобно завывающие ветра подхватили его, будто щепку в море, и швырнули вперёд. Он рухнул на что-то твёрдое, но боли не почувствовал. Онемевшее тело после долгого нахождения в ледяных чертогах Янсрунда само едва не превратилось в лёд.
Он медленно встал, опираясь рукой на тёмно-серую скалу, и попытался понять, где находится. Кругом тьма, хоть последний живой глаз выколи. Ночь. Или тут всегда так? Не разобрать, зима или лето — ни снега тебе, ни травы. Под ногами — голый камень, рядом — тоже.
Искренне надеясь, что Янсрунд от большой любви не зашвырнул его на противоположный край обиталища Вессе, Фьялбъёрн прислушался. Так, здесь где-то совсем рядом плещет вода. Тихо так, будто в заливе — не в открытом море. Что ж, и то неплохо, значит, это берег, надо бы к нему выбраться.
Он бодрым шагом направился по узкой дорожке, петлявшей меж скалами. М-да, то ещё местечко. С одной стороны, стоило позвать своих ребят, в одиночку на сильного врага не ходят. С другой… Вессе не ждёт гостей. Там, где пройдёт один, не пройдёт толпа бравых и вооружённых до зубов моряков.
Думать о произошедшем разговоре не хотелось.
Уж лучше оказаться по сторону Мрака и заглянуть в глаза самым страшным тварям, чем видеть боль во взгляде Йанты.
Фьялбъёрн не мог поверить, что его девочка, его ворожея с небес может смотреть в глаза и молчать. Нет, не сказать, что она стала ледяным подобием Янсрунда — это бы можно было почувствовать, прежний огонь всё так же полыхал в её крови. Но… и спешить за своим ярлом она никуда не собиралась. А может, и правда подумала и решила лишний раз не подставлять бедовую голову? Ведь не только ему Янсрунд напел свои вкрадчивые отравленные мудрости… Вот и Оларса вспомнил, а Йанта знает, что случилось с прошлым ворлоком «Линорма».
Напоминание о сгинувшем друге не давало спокойно и трезво мыслить. Ледяная скотина Янсрунд знал, куда ударить, чтобы было больнее всего. Потому хоть Йанта никак не показала радости от встречи, Фьялбъёрн её ни в чем не винил. Пусть уж лучше так, живая и невредимая ворожея в чертогах Повелителя Холода, чем навек растворившаяся в объятиях Пустоты.
И всё же… всё же черные глаза Йанты смотрели так тоскливо и гневно! Почему она не обронила ни слова, даже не упрекнула?!
Янсрунд же был с ней предупредителен и ласков. Ледяная змея, что напитала ядом огненное сердце… Нет, ярл не сомневался, что Йанте сказали нечто такое, что заставило её молчать. Безусловно, есть причина! Только вот что именно — неведомо.
В то, что Повелитель Холода запугал девчонку, Фьялбъёрн не верил. Его ворожея придумала бы, как дать знать, что она в беде. Хотя… Йанта не богиня. Возможно, сейчас она просто не знала, что делать. Янсрунд могущественен, непредставимо могущественен. Даже то, что ему однажды довелось побывать по сторону Мрака, не слишком ослабило его чары. Он по-прежнему способен на такие вещи, что простым смертным, пусть и наделённым огромной силой, с ним никогда не совладать.
