— Но он пытался, да? — слишком резко спросил Эрик.
Я хмыкнула, снова вспомнив испуганные лупатые глаза Лиама, и погладила своего «приятеля для секса» по шее.
— Он получил битой по яйцам и уже не рискует!
Эрик не выдержал и фыркнул, хоть все еще был напряжен.
— Знаешь, что самое обидное? — продолжила я, потянув парня дальше. — Мама поверила Лиаму, а не мне. Когда я пыталась рассказать, что произошло, он выдумал, будто я обкурилась и бегала с битой по всему дому за воображаемым чудовищем. Ну, тогда после моего набега действительно пришлось кое-где делать ремонт. Но, черт, я испугалась. И слетела с катушек.
— Он больше не будет так делать, — решительно заключил Эрик.
— Ты же не станешь его бить, правда? — насторожилась я. — Они тебя засудят! Это же Куперы!
— Нет, что ты, вкусняшка! Не переживай.
Когда я бросила на него скептический взгляд, он щелкнул меня по носу.
— Эй, я же никогда тебе не вру, помнишь?
— Отлично! — обрадовалась я. — Тогда расскажи о своей семье.
Эрик обреченно вздохнул и еще долго не решался начать. А потом заговорил очень тихо, но я все равно вслушивалась в каждое слово.
— Я говорил про родителей. Они никогда не были образцовыми. Не знаю, что с ними сейчас, и знать не хочу. Я сбежал, как только закончил старшую школу.
Я не стала расспрашивать подробности, видела, что ему очень тяжело об этом говорить. А может быть, я и не хотела знать. Маленький Эрик в семье проститутки и сутенера. Нет. Это было слишком для меня. Я задала другой вопрос:
— Почему в США?
— У меня есть данные, что где-то здесь мои родные брат и сестра. Я даже точного штата не знаю. Север. Все, что у меня есть. Но я хочу найти их.
— Они старше тебя? Ты знаешь их имена и даты рождения? Я могла бы попросить Оливера…
— Нет, — оборвал Принстон. — Все намного сложнее, малыш. Имен не достаточно. Скорее всего, они по уши погрязли в дерьме. И я не хочу, чтобы ты вмешивалась в это.
— Ла-а-адно, — протянула я, чувствуя тревогу. Повисло молчание, которое я все же нарушила, озвучив свои мысли. — Но знаешь, я тоже не хочу, чтобы ты вмешивался в неприятности. И… Черт, о чем вообще речь? Наркотики? Они состоят в какой-то банде?
Эрик заулыбался и обнял меня за плечи. Мы уже подошли к мотоциклу, а значит, наш разговор заканчивался.
— Я не знаю. Но ты не должна об этом волноваться. Со мной все будет хорошо. А с тобой так уж точно.
Он начал надевать на меня шлем.
— Погоди, у меня еще куча вопросов! Что ты собираешься делать, когда найдешь их? Ты же один. Как ты вообще будешь их искать, если совсем недавно говорил, что намерен таскаться за мной хвостиком? А что, если они не в Монтане? Тогда что? Ты просто уедешь?
Мысль об этом вызвала во мне странное отчаяние. Если для него действительно важны эти поиски, то он мог исчезнуть из Бозмена так же загадочно, как появился. И что тогда? Как же я?
— Эй! — оборвал меня Эрик. Он сделал это как раз вовремя, потому что я начала впадать в необоснованную панику.
— Не важно, как далеко и надолго мне придется уехать, — произнес он, поглаживая мою скулу. — Я всегда буду возвращаться к тебе.
— Это дурость, Эрик! — возмутилась я. — Или просто лапша на уши. Ты же не думаешь, что я стану ждать тебя месяцами, годами? Да и вообще! Мы не встречаемся! О чем ты говоришь?
— Ты мне скажи! — не менее возмущенно воскликнул он. — А как же «Мне не хочется, чтобы ты вляпался» и «Ты просто так уедешь?».
Он передразнивал мой голос, а я злилась все больше.
— Ты, в конце концов, перестанешь лгать самой себе? — продолжил он. — Я тебе не безразличен. Ты не хочешь, чтобы я уезжал, а когда говорю, что не собираюсь этого делать, опять меня отталкиваешь. И долго так будет продолжаться? Ты же не думаешь, что я просто дам тебе наиграться мною, а после отшвырнуть? — в тон мне спросил он. — У тебя и не выйдет, Эмбер.
Он собрался сказать что-то еще, но сжал губы и молча уселся на байк, ожидая, когда я к нему присоединюсь.
Его слова все же меня задели. Но я, черт возьми, не знала, что ему ответить.
Обреченно зарычав, села за его спиной, обняла за талию, и мы дернулись с места. Всю дорогу домой я думала о том, что он прав. Именно это меня и злило. Я не знала, чего хотела от него. Нет, мы не сможем быть нормальной парой. Так, чтобы вместе на всю жизнь. Я же говорила ему. Он веселый, забавный, сексуальный, и в то же время такой разгильдяй. Дикарь! Но мысль, что этот псих исчезнет из моей жизни, уже сейчас вызывала ураган негативных эмоций. А ведь это даже не любовь. Так, небольшая интрижка. Верно?
Эрик резко затормозил у ворот «Белой лилии» и подождал, пока я слезу. Сам он не стал глушить мотор и прощаться со мной. Даже когда я отдала ему шлем.
— Пока, — я махнула рукой.
А он не сказал ни слова. Просто исчез, забрав с собой все мое хорошее настроение.
Я ворвалась в дом, как ураган. Даже мама не стала сильно донимать расспросами. Иногда она могла быть очень проницательной.
Мое убежище встретило меня угнетающей тишиной. Я закрылась в комнате и повалилась на постель, вертя в руках телефон. Меня раздражало, что Эрик вздумал учить меня, как жить. Бесило то, что отчасти он был прав, но я все равно не хотела это признавать. И доводило до ярости то, что я ждала его звонка.
— К черту! — выпалила я. — Не собираюсь сходить с ума по ненормальному психу. Нужно остановить это прямо сейчас. Просто игнорировать его. Как и всю чепуху, которая происходит в моей жизни. Это я умею лучше всего.
Решительно встав с постели, не придумала ничего лучше, как принять расслабляющую ванную. Тем более, там имелся телевизор, и я собиралась посмотреть какой-нибудь веселый фильм.
Вместо веселого поставила мелодраму о великой и вечной любви и проревела все два часа, потягивая из бокала шампанское за две тысячи долларов. Да, богатые тоже плачут!
Откиснув и прилично опьянев, я на ватных ногах вылезла из пенной ванны и даже не удосужилась вытереться, а сразу направилась в постель. Плевать, что только девять вчера. Я собиралась отключиться.
Каково же было мое удивление, когда я обнаружила на полу дорожку из лепестков алых роз, ведущую прямо к моей кровати. А сквозь полупрозрачный тюль балдахина виднелось тело. Обнаженное. Мужское.
Тело наглым образом расположилось на моей постели, явно рассчитывая на использование его по прямому назначению. И я бы подошла, вот только что-то смутно знакомое было в этих бледных худощавых ногах. И оно мне совершенно не нравилось.
— Ты уже накупалась, сестренка? — подало голос тело. Я в ужасе застыла, догнав своим слегка опьяненным мозгом, кто это вломился в мои покои.
