В кафе зашла шумная компания, нарушая уютную тишину, привнося в помещение теплый вечерний воздух. Мне же хотелось уединения, и я решила уйти, как только компания перестанет торчать у двери, мешая пройти. Напротив столика замаячил какой-то молодой верзила и рядом с моей рукой на стол упал серый конверт. Несколько секунд я тупо смотрела на него, затем, все же решилась его взять и незаметно опустить в карман. При таком наплыве народа вряд ли кто-то мог бы это заметить. Но почему-то предположение, что, возможно, за мной наблюдают, или, попросту, следят, вызывало чувство, близкое к панике. В голову тут же стали лезть плохие мысли, вспомнился недавний разговор с Марком, старпомом с «Левиафана» и его безумных предположениях. Поэтому, быстро расплатившись с официантом, я зашла в туалет, убедилась, что здесь никто мне не помешает, заперлась в кабинке. Вскрыть конверт было делом пары секунд, и вот на мою ладонь выпала тонкая серебряная пластинка. Не тратя врем попусту, я вставила пластинку в браслет и включила наушник, не желая, чтобы кто-то еще мог услышать переданную мне информацию. В ее ценности и опасности, я смогла убедиться в следующие несколько минут, бегло просматривая скопированные файлы, одновременно слушая глухой голос Марка Гибсона:
«Шания! Они меня вычислили! Не знаю, как они узнали, что файлы у меня. Это бомба! Так кажется, говорили на старой Земле. Никто! Слышишь? Никто не должен догадаться, что тебе все известно. Иначе смерть. Они придут не только за тобой, но и всеми, кто хоть как-то с тобой связан. Господи! Они убили даже мою соседку с ее толстым старым шпицем. А она даже не поняла, что же увидела. Не успела понять… Шания! Пока они верят, что тебе ничего неизвестно, у тебя есть шанс. Спрячь диск или уничтожь. Решать тебе. Там все ответы, но как же дорого они дались нам всем… Прощай!»
16
Пять месяцев назад
Нужно было выбираться, найти подходящее место, где можно изучить файлы подробнее и… Что дальше? Я выскользнула из кабинки, медленно пересекла общий зал кафе, и снедаемая чувством тревоги вышла на улицу. Постоянно оглядываться не имело смысла, только лишнее внимание привлечет. Ихя все равно не увижу, какой бы внимательной не была. Онив отличие от меня — профессионалы.
В любом случае, глупо возвращаться домой. Но где я могу чувствовать себя в безопасности и спокойно просмотреть файлы? Решение пришло внезапно: заброшенная строительная площадка на окраине города, где выпускники Академии любили собираться и… культурно проводить досуг. Да, даже элита ВВС имела тягу к «плебейским» радостям жизни. К тому же, окрестности хорошо просматривались, ко мне никто не приблизится незамеченным… если мне сильно повезет.
Разместившись на пятом этаже, рядом с недостроенной пожарной лестницей, подальше от мелькавших светоидов проносившихся мимо карров, я снова открыла файл и погрузилась в море цифр и информации. Спустя несколько часов, устало потирая веки, пришла к неутешительным выводам. Мне не хотелось верить, что я держу в руках единственную (единственную ли?) копию документов, способных ввергнуть весь Союз в междоусобную войну. Лица с известными фамилиями то и дело мелькавшие в новостях, ведущие светскую жизнь. Делающие миллионы. Кероби, Старки, Вороновы, Галан… Чего им не хватает? Зачем все это?
Я понимала, что файл неполон, в нем много пробелов, я уже не говорю про доказательственную базу. Мне недоставало юридического и экономического образований, чтобы разобраться во всем досконально. Но и того, что я знала, хватило на понимание, что файл был ценен лишь для тех, кто хотел знать, но не для того, кто жаждал наказать виновных по закону. Закону, который к слову испокон веков трактовался так, как было выгодно тем, кто был при власти. Я заметила, что стала думать как представитель пролетариата с древней Земли и зло рассмеялась. Что толку от того, что ты будешь знать? Если не сможешь ничего изменить? У тебя нет связей. Нет власти. Ты одна из многих, не пользующаяся доверием у начальства. Рейн… Могла ли я с ним поговорить, рассказать о том, что меня тревожит? И тут же отмела эту мысль. Не теперь, когда наши отношения стали натянутыми, а мое положение настолько хрупким. Впрочем, фамилии Вилард не было в списке участвовавших в заговоре. Но обратиться с такой информацией к кому-то еще, к Адриану? Не уверена, что готова с ним общаться. А это значит, что с этой информацией, и связанными с ней проблемами я остаюсь совершенно одна. Черт, мне страшно!
Предрассветные сумерки закрались в угол, где я провела ночь. Потерев уставшие покрасневшие от недосыпания и слез глаза, я тяжело поднялась на ноги, шурша подошвами ботинок о мелкие осколки камней. Кости ломило от неудобного положения, меня мутило, желудок скрутило от голода. Я была словно в бреду, еще не до конца понимая всего, что мне удалось узнать, отказываясь понимать. Мелко дрожали колени, во рту пересохло, на лбу выступил пот. Нужно было сделать так много всего… хватит ли у меня сил, а, главное, решимости идти до конца? Ладонь сжала тонкую серебряную полоску, которая так круто изменила мою жизнь. На миг пришла чудовищная мысль, что если сжать ее чуть сильнее, раздастся едва слышный треск, и больше не останется ничего. Моя жизнь вернется в прежнюю колею, я забуду все, что только что узнала… Забуду ли? Буду ли после этого себя уважать? Смогу ли жить, зная то, что знаю? То, что находилось сейчас в моей ладони было способно разрушить многие жизни. И прежде всего мою…
* * *
Тяжелый запах духов неприятно щекотал его ноздри. Он скосил взгляд на место рядом с собой. Узкий топчан в стенах лаборатории требовал небывалой ловкости и сноровки, чтобы не только разместиться на нем вдвоем, но и выполнять определенные телодвижения. И его вчерашняя гостья ими обладала. К счастью, у нее хватило ума уйти до того, как он проснется, оставив после себя лишь приторный пряный запах духов.
Генерал вскочил и потянулся, расправляя затекшие мышцы. Док был прав, трах без заморочек отлично снимает напряжение. Осталось лишь принять душ, побриться, выпить кофе и с новым силами приступить к своим обязанностям. И поскорее выкинуть все глупости из головы. С таким оптимистичными мыслями он вышел из лаборатории, тут же столкнувшись с причиной своего недавнего напряжения.
— Доброе утро, генерал, — Шания робко бросила взгляд на его лицо и отвернулась, а он тут же почувствовал замешательство. Несвежая одежда, пробивавшиеся волосы на голове, которые он всегда нещадно сбривал, заросшее лицо, выглядящее с утра особо зверским и помятым, запах перегара.
— Ты ко мне? — грубо рявкнул он, понимая, что до сегодняшнего дня в ее глазах ниже падать было уже некуда. И все же он только что это сделал. Дамир внезапно, почувствовал себя испачканным, и даже не тем, что провел всю ночь, трахаясь и напиваясь. А тем, что допустил мысль, что это как-то может ему помочь.
— Да я… хотела кое о чем попросить. Но вы, скорее всего, заняты, и мне бы не хотелось вам мешать, — она говорила тихо, будто боясь лишний раз обратить на себя его внимание. И его это разозлило.
— Стой, — он попытался было схватить ускользавшую от него женщину, но его рука зависла в нескольких сантиметрах от ее плеча. Слава Богу, что она не увидела его порыва, но последовала приказу и застыла, — чего ты хотела?
