– На пять, нет, на шесть, так будет надежнее. И еще проверь, на всякий случай, вдруг она беременна, с её дружком, оборотнем, всего можно ожидать, – отец скривился и отошел в сторону.
Ведьма задрала мне рубашку, приспустила штаны, я не могла видеть, что она там делает.
– Нет, она не беременна. Говоришь, дружок оборотень? Это будет дороже, – она возилась у моего живота, но я ничего не чувствовала, как будто у меня не было тела.
– А неважно, поставь и от эльфов тоже. Лиран, гад, не упустит такой возможности мне отомстить, в общем, ото всех ставь.
– И от драконов? – мне показалось, или в голосе ведьмы была насмешка.
– Нет, платить тебе тройную цену я не буду. У них даже драконицы редко беременеют, так что шанс один из десяти тысяч. Да и в академии учится молодежь, у которых семя еще не созрело.
– Ну смотри, а теперь выйди, нечего дочку видеть в непотребном виде, – я услышала, как хлопнула дверь.
На сердце было пусто, как он мог вот так со мной поступить? Почему-то вспомнился Орвид, его фиолетовые глаза, немного клыкастая улыбка. Представила, каким мог быть наш с ним ребенок, на глаза навернулись слезы.
– Не расстраивайся, дочка, – склонилась над моим лицом ведьма. – Захочешь ребеночка, приходи ко мне, я все сниму. Стоить это, конечно, будет немало, ну так ты бедняка не выбирай.
Она подмигнула, а я задумалась, ведь я сама не хотела в ближайшие годы детей, что же сейчас мне так тяжело с этим смириться.
Отступление
Моррис нер Аркон сидел в своей любимой еще со студенчества ресторации, потягивал эльфийское вино, любовался заливом. Он не гордился своим поступком, понимая, что теперь можно забыть о нормальных отношениях с дочерью. Но поступить по-другому не мог. Он не позволит разбавлять свою кровь и кровь своих предков с всякими нелюдями. А еще был Лиран, его извечный соперник и заклятый «друг», уж он не упустит возможности отомстить Моррису таким образом. Как же плохо иметь дочерей. От мысли, что Лиран затащит Мориту в постель, его затошнило, как если бы у ректора были такие планы в отношении его, Морриса.
Ничего, маги живут долго, у него еще будет шанс отомстить Лирану. Да и Морита со временем поймет, что он хотел как лучше, особенно когда её бросит Лиран. Вот тогда и надо будет оказаться рядом, поддержать, успокоить. Осталось подумать, как нейтрализовать оборотня, чтобы Морита не связала его исчезновение с любящим отцом.
Глава 17
Я шла к Россу. Мне надо было успокоиться. В голове все прокручивала и прокручивала случившееся в ресторации. Если раньше у меня были сомнения в правильности своего побега (я долгое время думала, что сначала надо было поговорить с отцом по душам, глядишь, он бы меня понял), то теперь все сомнения отпали. Если он пошел на применение магии ко мне, только чтобы его внук не был полукровкой, то на что он может пойти, если я выйду за Орвида замуж?
Вспомнился оставленный в ресторации Дирк, после всего этого у меня не было сил и желания с ним объясняться, я просто сбежала, оставив ему записку. Впрочем, сбежала не я одна, так же поступил и отец. Оплатил наш завтрак или, скорее, обед, снял с меня обездвиживающее заклинание, и пока я восстанавливала подвижность, подхватил под руку ведьму и был таков. Ни извинений, ни прощаний. Опять защипало глаза. Все, хватит плакать из-за него, не было у меня отца четырнадцать лет, и сейчас нет. Зато у меня есть Росс и Орвид, которые меня любят и не предадут. Как в доказательство моих мыслей в руки упал вестник.
С добрым утром, любимая, надеюсь, ты выспалась и утро у тебя действительно доброе.
Братишка у тебя очень перспективный, совсем меня замучил.
Мы только вышли в море, а я по тебе уже скучаю. Скучаю по твоей улыбке, глазам, которые сверкают от счастья, губам, в которые хочется впиться поцелуем. Скучаю по твоей любознательности и искренности, по полетам во сне, и по поцелуям наяву.
Как же я по тебе скучаю, родная.
Орвид.
Сердце наполнилось теплом, ушло ощущение пустоты и холода, захотелось свернуть горы. Все у нас Орвидом будет хорошо и сегодняшнее происшествие не станет помехой нашему счастью. Я убрала письмецо и уже бодрее зашагала к Россу.
По дороге купила съестного. Наверное, братец еще не проснулся, если Орвид ему всю ночь показывал приемы борьбы. Я улыбнулась, вспоминая, что мой любимый очень ответственно подходит к обучению. Так что даже если Росс проснулся, то встать вряд ли может. Старательно пыталась отвлечься, рассматривала клумбы с разноцветными цветами, заглядывалась на витрины лавок, торгующих готовой одеждой или сладостями.
Кстати, сладости мне не помешают, я их не очень люблю, но Росс их обожает, надо порадовать братишку. Зашла, купила любимые засахаренные фрукты для Росса, а себе пирожное: легкое, воздушное и не сильно сладкое. Будет с чем попить чаю. Надо не забыть зайти на базар, когда пойду обратно в Академию. Завтра начинаются занятия, и до выходных с её территории нельзя будет выйти.
Не дойдя до дома Росса шагов двадцать, меня перехватил очень злой Дирк, могла бы и догадаться, что он так просто от меня не отстанет.
– Марта, как долго мне за тобой бегать, – сквозь сдерживаемую ярость, проскальзывали рычащие нотки. – Почему я прихожу в себя, а рядом ни тебя, ни твоего отца, только записка. Причем такого содержания, что первая мысль была искать тебя в водах залива. Но, забежав в несколько продуктовых лавок по твоему следу, я уверился, что самоубийство ты решила отложить. Может, ты все-таки объяснишь, что произошло?
От его яростной тирады и от того, что он обо мне беспокоился, опять захотелось плакать.
– Он тебя обидел? – сразу же заметил мои мокрые глаза Рыжий. – Не плачь, малышка, я рядом. Ты больше не пиши таких записок, я действительно испугался.
Он обнял меня, неловко погладил по голове, наверное, рухнул барьер, с помощью которого я сдерживалась, рыдания вырвались сами собой. Я прижалась к груди Дирка, заливая его рубашку слезами.
– Не плачь, маленькая, – в голосе Дирка уже не было ярости, скорее, неуверенность и зарождающееся отчаяние. – Хочешь, я его убью, не знаю как, но убью. У меня есть магические способности, но я считал, что мне их развивать не нужно. А тут твой папаша, задохлик, махнул рукой, и я в отрубе. Поступить к вам в Академию, что ли? Как думаешь, малышка, возьмут?
Я хотела ответить, честно хотела, но истерика уже набрала свои обороты, и я только крепче прижалась к нему, чтобы заглушить рыдания.
– Смотри, как плачет, бедняжечка, – долетел до меня женский сочувствующий голос.
– Да бросает он её, что тут непонятного. Все они, кобели, такие, сделают ребеночка и в кусты, – ответил ей слегка дребезжащий второй голос.
Рука Дирка на моих плечах сжалась, откуда-то изнутри донесся рык. У меня же к слезам добавился хохот.
