– Еще один крестник сатаны!
– Как видите, в мстителях за Ингвара недостатка не будет. Его брат и кавхан отомстят нам, когда будут возвращаться, а потом сын займет его место на киевском столе. А править за дитя будет кавхан или дядя по отцу. Чего мы этим добьемся? Только навлечем на себя кровную месть от весьма многочисленного, воинственного и жестокого народа. А рассчитывать на то, что Роман в благодарность поможет нам оборонять нашу землю от русов, если пока не видно, может ли он отстоять свою собственную, не приходится… Судя по той добыче, что я видел в поклаже русов – не очень-то стратиг Фракии преуспел в защите. Нет, брат мой, нет, дядя, вы слишком мудры, чтобы рассчитывать на Романа. Если, брат мой, с тобой, сохрани Бог, случится беда, то Роман поможет Болгарскому царству лишь одним – пришлет сюда другого царя, Ивана.
Слушатели помолчали. При упоминании мятежного брата-соперника Петр переменился в лице. В чертах его и Георги отражалось смятение. Калимир старался хранить невозмутимость, попивая из чаши, чтобы скрыть улыбку торжества.
– Вы сами видите: смерть или пленение Ингвара не принесут нам пользы, а, напротив, причинят одно зло, – продолжал Боян. – Смещать его – значит навредить себе же. Чтобы принести благо Болгарскому царству, мы должны поступить иначе.
– Как же? – Петр смотрел на него с удивлением, но и с надеждой.
– Мы должны сохранить ему жизнь и сделать своим другом. Сейчас, когда он ранен и ослаблен, когда не уверен в своем будущем, это устроить несложно. Сейчас ему нужна наша дружба. Она не нужна была ему еще весной и может оказаться не нужна к осени. Если войско одержит победу в Романии, то уже Ингвар защитит наши земли от разорения. А если…
– А если Роман разобьет русов? – в нетерпении подсказал Георги.
– То уже мы должны будем поддержать его, чтобы он не потерял власть в Киеве. Потому что, как я объяснил, если он будет смещен, то власть захватит его кавхан, чтобы править от имени Ингварова сына, а для нас это будет еще хуже. Получив от нас помощь, Ингвар будет благодарен нам и зависим от нас. А потом, оправившись, принесет немало пользы. Разве ты не хочешь, брат мой, вернуть Сербию, утраченную нашим отцом? И разве Роман склонен помочь тебе в этом?
– Что ты собираешься с ним делать? – перебил Георги. – Просто угощать вином и ждать, чем кончится их поход? А потом надеяться, что Бог вложит в этого песьеглавца добрые помыслы?
– Нет, не только. Я думаю, будет уместно привязать его к себе покрепче, пока он сам не знает, что у него впереди – слава или позор, победа или гибель.
– Железной цепью привязать! – буркнул кавхан, не способный легко сдаться. – В надежном каменном покое без окон!
– Скорее золотой и серебряной! – улыбнулся Боян. – Десять лет назад боил Пресиян уже посылал сына, – Боян оглянулся на Калимира, – в Киев, чтобы посватать за Ингвара свою дочь. Тогда дело не сладилось, но сестра наша еще не замужем, и вот жених сам приехал сюда…
Дядя и брат воззрились на него в изумлении.
– Ты говоришь о том, чтобы отдать за него Огняну-Марию? – воскликнул Петр, не веря своим ушам.
Боян лишь улыбнулся и повел рукой: дескать, никак иначе.
Калимир уже знал об этом замысле, но двое других родичей даже не сразу нашли слова.
– Дьявол! – наконец выдохнул кавхан. – Ты совсем спятил!
– Он же идольской веры! – напомнил потрясенный Петр. – Иринка… Царица никогда не даст согласия на такое… Ведь это будет означать, что язычник станет родичем и самого Романа!
– Через мою мать мы все уже в родстве с Чинбулат-ханом, – усмехнулся Калимир. – Это мой дядя. А русы, пожалуй, лучше печенегов – они часто ходят в баню и среди них есть крещеные люди.
– Это верно, я видел в Ингваровом войске таких, – подтвердил Боян. – Иные из русов, что сейчас в Несебре, недавно убедились в силе креста и теперь тянутся к Христовой вере. Как знать – может быть, жена-христианка склонит Ингвара принять крест? Разве не бывало таких случаев? Тогда, пожалуй, и сам Роман скажет нам спасибо за этот брак.
Царь и кавхан переглянулись: они не могли так легко принять эту поразительную мысль. Боян сплел столь густую сеть доводов, что они совсем в ней запутались, и противостояла этим доводам лишь их убежденность, что русы – враги болгар и греков.
– Это родство принесет нам множество выгод, – добавил Боян. – И со временем их число может лишь возрасти. Если русы вернутся из Вифинии с победой, родство с Ингваром убережет нас от грабежей. Если они будут разбиты, благодаря родству мы получим право оказать ему поддержку. И это даст нам хотя бы часть тех прав, какие дала Роману твоя, брат, женитьба на Иринке. Понимаешь?
– Ты хочешь сказать, что если русы в Киеве передерутся за престол, то мы, как родичи Ингвара… – с сомнением начал Георги, – сможем с Божьей помощью…
– Хотя бы вернуть земли уличей и тиверцев, что Ингвар же у нас отнял! – сообразил Петр.
– Пусть он вернет их как выкуп за невесту! – воскликнул кавхан.
– Отчего же не обсудить это с ним? – покладисто ответил Боян, не показывая виду, как обрадовало его это замечание.
Если дядя Геро начал обсуждать условия, значит, находится на пути к согласию. А Петр всегда следует в своих решениях за дядей.
– А еще надо помнить, что греки могут не всегда оставаться нам такими друзьями, как сегодня, – сказал Калимир, всем видом давая понять, что и нынешнюю дружбу Романа не считает большим счастьем для болгар. – С тех пор как Аспарух привел наш народ на эти земли, мы враждовали с греками. И лишь вот четырнадцать лет, как они вручили нам Ирину, теперь в Болгарии царит мир, – усмехнулся он, намекая на значение имени царицы. – Но на свете нет ничего вечного. Роман уже стар. Как знать, что придет в голову его сыновьям? На добрую волю этого стервеца Стефана я бы не полагался!
– Не говори дурно о моем родиче! – поморщился Петр.
– И куда лучше сделать русов нашими союзниками, – не слушая, с горячностью продолжал Калимир, – не дожидаясь, пока с ними подружатся греки, подкупят их и натравят на нас! Как всего лишь прошлым летом подкупили и натравили на хазар!
– Не желаю об этом слышать! – мотнул головой Петр. В этом он проявлял решительность. – Не стану слушать наветов на моих родичей в Константинополе! Мы с Божьей помощью покончили с вековой враждой, наш мир прочен и нерушим.
– Как пожелаешь, царь, – Боян бросил взгляд на Калимира и слегка поклонился. – Брак Ингвара с Огняной-Марией принесет нам мир и со стороны северных границ. Даст нашим вероучителям возможность нести туда слово Христа. Бог не забудет заслуг тем, кто поможет доброму делу.
– Мы обдумаем это, – сказал кавхан Георги и сложил руки на золоченой рукояти парамирия. – Достаточно ли этот песьегла… киевский князь здоров, чтобы встретиться с нами?
* * *
Поначалу Ингвар ей не поверил.
– Так приказали мой брат и царевич, – сказала Огняна-Мария, войдя к нему в покой. – Если я буду в твоих руках, то царь не посмеет отказаться от переговоров. Клянусь кровью Христовой! – добавила она, видя недоверие на лицах русов.
