Но лично к Ватту это не имело никакого отношения. Почему нужно выбрать в программу именно его, а не кого-то из миллиона других абитуриентов?
Жаль, что он не может написать о Наде, о том, насколько она хороша. «Она не может быть хорошей или плохой, – поправил себя Ватт, – это же машина». Но в глубине души он верил, что Надя действует из добрых побуждений, словно обладает человеческим сознанием.
Ватт вспомнил слова Вивиан Марш: она хочет лично прочесть его вступительное эссе. Сердце ушло в пятки.
– Ватзан! – В дверь постучала мама. – К тебе пришли. Поработать над проектом.
– Синтия?
По английскому им задали снять ролик. Но почему Синтия явилась без предупреждения?
– Могла бы отправить импульс, и мы бы встретились в библиотеке, – сказал Ватт, открывая дверь.
Но на пороге стояла Леда Коул – в розовых цветастых лосинах и с самодовольной ухмылочкой на лице.
– Можно и так, – спокойно ответила она, – но я хотела воспользоваться твоим компьютером. Он ведь намного лучше, чем в библиотеке, правда?
– Конечно, – сияя от гордости, произнесла мама. – Ватзан так гордится своим компьютером. Все время на нем работает!
«Включить квант», – дал Ватт мысленную команду, сбитый с толку и потрясенный. Какого черта здесь делает Леда Коул?
– Спасибо, миссис Бакради, – проворковала девушка, округляя якобы невинные глаза.
Леда зашла в спальню и бросила сумку на пол. Потом присела на корточки, делая вид, что достает несуществующее домашнее задание. Ватт ошеломленно смотрел на мать. Он не мог поверить, что она пустила к нему в комнату девушку. Но Ширин лишь кивнула Леде и с улыбкой предложила позвать ее, если что-то понадобится.
– Не переусердствуйте! – проговорила она и тихонько прикрыла за собой дверь.
– Прости, что я не Синтия, – промурлыкала Леда. – Но я рада, что из нас двоих кто-то забыл про Фуллеров.
– Она просто друг, – резко ответил Ватт и со стыдом понял, что попался на уловку Леды.
– Что ж, печально.
Она постучала пальцами по полу. Похоже, сегодня она не принимала препаратов – взгляд был ясным и уравновешенным, а вот в движениях сквозила скованность и напряженность.
Ватт опустился рядом с Ледой и выхватил сумку у нее из рук:
– Тебе лучше уйти.
– Да ладно, Ватт, будь паинькой, – предупредила она. – Я спустилась так низко, только чтобы поговорить с тобой.
– И что тебе, черт подери, надо?
«Ватт, будь осторожен», – предостерегла Надя. Опустив сжатые кулаки, он перекатился на пятки.
– Я думала, ты знаешь все на свете, ведь твой маленький суперкомпьютер ежеминутно следит за нами, – едко ответила Леда.
«Надя, не выключись ты, меня бы не застали врасплох!»
«Возможно, тебе не стоит нарушать принципы, которые ты сам для себя установил», – ответила Надя с бескомпромиссной логикой.
– С чего это мама впустила тебя? – спросил Ватт, чтобы потянуть время. – Что ты ей сказала?
Конечно, Надя была права: он сам позволил подкрасться к себе. Такое не должно повториться.
– Ватт, – Леда закатила глаза, – я всего лишь проявила дружелюбие. Тебе стоит попробовать. С людьми это порой работает.
Она вытянула ноги и, прислонившись к кровати, взглянула наверх: под потолком парил целый ворох вещей, развешенных на дешевых ховер-вешалках.
– У меня нет шкафа. А лучше я не придумал, – сказал Ватт, проследив за ее взглядом.
Зачем он вообще оправдывается перед ней?
– Я под впечатлением. – Леда внимательно изучала комнату. – Ты использовал пространство по максимуму. Что здесь было до этого, детская?
– Нет. Просто близнецам досталась комната побольше.
Ватт нервно заерзал, представляя свою спальню глазами Леды: смятое темно-синее покрывало, дешевое галогенное освещение на потолке, узкий стол, захламленный старыми приборами для виртуальной реальности.
– Близнецы? – с притворным любопытством переспросила Леда.
«Надя, что она делает?»
«Полагаю, использует риторическую тактику „кинония“ – собеседник вынуждает оппонента говорить о себе, уводя от предмета спора».
«Да нет же, чего она хочет?»
– Ты же пришла не затем, чтобы поболтать о моей семье. – Ватт нетерпеливо встал. – Так в чем дело?
Медленно и грациозно Леда подошла к нему. Подняла голову, устремляя на него свои черные глаза. Под ними лежали темно-серые круги.
– Даже не предложишь мне выпить перед уходом? – тихо проговорила она. – В прошлый раз ты угощал меня виски.
– В прошлый раз ты соблазнила меня и подсыпала наркотиков!
– Было весело, да? – улыбнулась она. – Что ж, Ватт, – Леда протянула руку и завела выбившуюся прядь волос ему за ухо, но он сердито и смущенно отпрянул, – как ты знаешь, мне нужно, чтобы ты последил кое за кем.
– Даже не думай. Я же сказал, что закончил это дело.
– Печально, я ведь с тобой еще не закончила, – вовсе не игриво, а холодно и угрожающе сказала Леда, загоняя его в угол.
– За кем нужно следить? – вымученно спросил Ватт.
– Для начала за Эйвери и Райлин, – проговорила Леда более энергично. Похоже, командуя, она набиралась сил. – Хочу убедиться, что они придерживаются нашей версии и помалкивают о той ночи.
Ватт заметил в ушах Леды жемчужные гвоздики, которые были на ней в прошлый раз. От воспоминания кровь его забурлила сильнее.
– Хочешь, чтобы я шпионил за ними и сообщал о чем-то необычном? Это два полноценных задания. Дорого обойдется.
– Ватт! – рассмеялась Леда. – Я не собираюсь тебе платить! Мое молчание – вот твоя оплата.
Он и без советов Нади знал, что лучше не отвечать. Любое слово лишь глубже зароет его в могилу. Ватт коротко кивнул, испытывая к Леде ненависть.
– Видишь ли, с сегодняшнего дня Райлин учится в моей школе, – протянула Леда. Словно хищница, она прошла по комнате, открывая ящики и заглядывая внутрь. – Это застало меня врасплох. А я такого терпеть не могу. Я плачу тебе за то, чтобы обходиться без сюрпризов.
– Мы сошлись на том, что ты мне не платишь, – ровным голосом ответил Ватт.
Леда хлопнула очередным ящиком и подняла голову.
– Где он? – требовательно спросила она. – Твой компьютер.
«Надя, можешь притвориться, что находишься на внешнем устройстве?» – мысленно спросил Ватт и демонстративно нажал кнопку на мониторе:
– Здесь. Смотри, я его включаю. Запускается.
– Не нужно мне все комментировать.
Без приглашения Леда села на кровать. Ватту вдруг пришло в голову, что она первая девушка, оказавшаяся там. С другими он всегда развлекался у них дома. Ватт раздраженно тряхнул головой. Почему он вообще подумал о сексе?
