На поляне стояло, на почтительном расстоянии друг от друга, штук десять самоуправляемых саней – словно сказочная версия старых кинотеатров под открытым небом. Незримые чары окутали все кругом. На ховер-подносах проплывали дымящиеся кружки с какао, накрытым шапочкой взбитых сливок. Сиденье саней откинулось, переходя в горизонтальное положение, и Эйвери с Атласом уставились в темноту. Мир сузился до холода на улице и тепла от тела любимого, а еще бархатной бездны неба над головой.
Внезапно темнота расцвела множеством красок: синие и зеленые, розоватые и абрикосовые полосы изгибались и переплетались. На мгновение Эйвери испугалась – будто Земля устремилась к далекой галактике – и крепче сжала руку Атласа.
– Будешь что-то слушать? – спросила Эйвери.
Под световое представление им предложили несколько саундтреков на выбор – от концерта скрипки до соло на гобое и рок-музыки. Эйвери отключила звук. Ей представлялся шелест разноцветных переливов, шептавших что-то с небесного полотна.
– Нет, – буркнул Атлас.
– И я.
Эйвери прижалась к любимому. На ресницах собрались слезы, разбивая сияние на миллион прекрасных осколков.
Она задремала, а когда открыла глаза, на горизонте пробились первые розовые ростки солнца.
– Мы еще здесь, Спящая красавица.
Атлас завел ее волосы за уши и нежно поцеловал в лоб.
Эйвери подняла взгляд, усталость как рукой сняло. Тело заныло от такой близости к Атласу.
– Обожаю просыпаться рядом с тобой, – сказала она и получила в награду ослепительную улыбку.
– Я хочу делать это каждое утро и так всю жизнь.
Сани резко затормозили возле отеля. Эйвери и Атлас решили переночевать в знаменитом Снежном дворце, где даже камины были сделаны из нетающего льда. Парочки из других саней сонно выбирались из-под одеял и шли к массивным двойным дверям в виде ледяных глыб. Эйвери ловко спрыгнула на землю, а Атлас спустился с другой стороны.
За спиной заскрипел снег.
– Эйвери?
Девушка напряглась, услышав свое имя. Она не могла посмотреть Атласу в глаза, но мельком приметила, что он, пригнувшись и натянув шапку на нос, быстро скрылся в отеле. В груди защемило – ведь он ушел не оглянувшись. Казалось, это предвещает несчастье.
Натягивая на лицо улыбку, Эйвери медленно обернулась.
– Майлс! – воскликнула она, распахивая объятия. – Какая встреча!
Майлс Диллион учился с Атласом в старших классах. Не заметил ли он его?
– И не говори! – засмеялся Майлс.
Вперед шагнул его спутник – высокий миловидный парень с мягкими чертами лица.
– Это Клемон, мой бойфренд. А ты здесь одна?
– К сожалению, да. – Эйвери не решалась сделать шаг, ноги стали ватными. Она закуталась в пальто, пытаясь мысленно найти опору в накатившем смятении. – Отец подумывает приобрести этот отель. Хотел, чтобы я посмотрела. Пока мне нравится. А тебе как?
Неплохой экспромт, учитывая обстоятельства.
– Мы в восторге от этого места, – воодушевленно отозвался Клемон. – Здесь так романтично. Жаль, что ты одна, – озадаченно добавил он.
Окружающих всегда удивляло, что Эйвери ни с кем не встречается.
– Позавтракаешь с нами? – предложил Майлс.
– Пожалуй, лучше вздремну, – не переставая улыбаться, Эйвери покачала головой. – Спасибо.
Парни рука об руку направились в столовую – вместо потолка там парила льдина, сталактиты вонзались остриями в пол, – а Эйвери заторопилась к себе в номер.
Атлас уже был там: сидел в кресле с выгнутой спинкой и глядел на огонь в камине. На тумбочке сверкал серебряный поднос: любимые Эйвери круассаны, свежие ягоды и термос горячего кофе. Она улыбнулась, как всегда тронутая заботой Атласа.
– Вот ведь не повезло, – медленно проговорила она. – Ужасное совпадение. А шансы ведь были ничтожные.
– Похоже, не такие низкие, как нам казалось. – Неровный свет падал на суровое, напряженное лицо Атласа. Он поднял голову. – Эйвс, это не совпадение, а наша действительность. В Нью-Йорке мы не можем быть вместе, и посмотри, что происходит за его пределами.
Эйвери медленно опустилась во второе кресло, придвинула ноги к огню.
– Я не…
Атлас наклонился вперед, положив руки на колени. Голос его задрожал от волнения, вызывая тревогу и у Эйвери.
– Нужно сбежать, как мы и планировали. Пока не стало слишком поздно.
Эйвери позволила себе понежиться в мимолетной мечте: представила, как идет с Атласом по залитому солнцем пляжу, как они торгуются на красочном рыбном рынке или обнимаются в гамаке под звездами. А самое главное – не боятся, что их застукают вдвоем. Какая сладкая мечта!
И невозможная, по крайней мере сейчас. Внутри все перевернулось, когда Эйвери подумала о Леде: та знает правду и без промедления откроет ее миру, надумай они сбежать. Нельзя втягивать в это родителей. Что с ними будет, если отношения с Атласом раскроются?
Хотя, возможно, отец сам дошел до истины.
– Больше всего на свете я хочу сбежать с тобой, – сказала Эйвери от всего сердца. – Но не могу. Не сейчас.
Жаль, что нельзя все нормально объяснить.
– Почему?
– Все сложно.
– Что бы там ни было, Эйвери, ты можешь…
– Я просто не могу, ясно?
Опустив голову, Атлас замер. От него веяло отчуждением и обидой.
– Прости. Я не хотела кричать. Просто я нервничаю, – поспешила сказать Эйвери и, подавшись вперед, взяла Атласа за руку.
Он слегка сжал ее ладонь, побуждая Эйвери пересесть к нему на колени. Обвив его шею руками, она уткнулась лицом в крепкую грудь и закрыла глаза. Мерный стук сердца успокаивал, дышать стало чуть легче.
– Все хорошо, – сказал Атлас, водя пальцем по ее спине. – Я тоже перенервничал из-за встречи с Майлсом.
Эйвери кивнула. Как же хотелось открыть Атласу правду – о той кошмарной ночи на крыше, о причине гибели Эрис и лжи свидетелей. Об истинной причине, мешавшей Эйвери и Атласу бежать.
Вдруг он станет смотреть на нее иначе, если все узнает? Эйвери вряд ли это вынесет.
– Дело в родителях, так? – вздохнул Атлас. – У них и без нас все будет в порядке. А вот если мы останемся и нас раскроют, жди беды. – Он крепче обнял Эйвери. – Хотя… как бы сильно я ни хотел уехать, может, сейчас не самый удачный момент. Думаю, стоит поработать год в Дубае, а уедем после твоего выпуска. Не обязательно сбегать сразу вдвоем. Так возникнет меньше вопросов. – Атлас улыбнулся. – Ты должна закончить колледж вместе с друзьями.
– Дубай так далеко, – с тоской проговорила Эйвери.
Как она будет жить без Атласа, когда он очутится на другом конце света?
