– Он любил жизнь, – согласилась Валентина Олеговна. – И старался брать от нее по максимуму. Да чего там говорить, светлым человеком был Павел. Царство ему небесное.
Варвара Тарасовна смахнула со щеки слезу.
– Вы не против, если я предложу помянуть Павлика?
– Ну что ты, мам.
– Конечно-конечно.
– Ну, светлая ему память.
Инна хотела чокнуться бокалом с Дмитрием, но последний прокричал:
– Обалдела?! Не чокаются.
– Ой, прости, забыла. И незачем так орать, я не глухая.
Терентьев смолчал.
Празднование главного праздника страны продолжилось. Но сегодня, в отличие от других новогодних ночей, в коттедже Варвары не было слышно смеха и веселых шуток. Все скорбели по безвременно ушедшему Павлу, посему застолье проходило без излишней помпезности.
Анна принесла в столовую запеченного поросенка.
– Поросенок! Какая прелесть, – Валентина Олеговна захлопала в ладоши. – Варька, ты знала, что Анна готовит поросенка, и смолчала?
– Знала, – улыбнулась Нижегородская. – Хотела сделать тебе сюрприз.
– Обожаю запеченных поросят.
– А я к ним полностью равнодушен, – пробурчал Дмитрий. – Терпеть не могу свинину.
– Обязательно было это говорить? – вспыхнула Инна. – Терпеть он их не может, а кто летом за обе щеки уплетал шашлык?
– Шашлык был из говядины.
– Ничего подобного. Если для тебя все едино – и свинина, и говядина, то это твои проблемы.
– Ин, давай ты не будешь портить праздник, а?
– Значит, я его порчу. Замечательно. Могу встать и уйти.
– Эй-эй, голубки, – Варвара Тарасовна погрозила Терентьевым пальцем. – Вы чего сегодня как с цепи сорвались? Придираетесь к словам, бурчите, словно вредные старухи.
– Просто некоторые обладают удивительной способностью испортить настроение за рекордно короткие сроки.
– Ты меня имеешь в виду? – невозмутимо спросил Дмитрий.
– Ты догадлив.
– Так, господа Терентьевы, предлагаю сиюминутно помириться и впредь сдерживаться. Договорились?
– Я постараюсь, тетя Варя, а вот за Димку поручиться не могу.
– Главное, что за себя можешь.
Всеволод коснулся локтя жены.
– Смотрю я на Димку с Инной и думаю: как же мне повезло с Ленусиком! Мы ведь никогда не ссоримся, живем душа в душу.
– Так уж и никогда?
– Клянусь. Лен, я прав?
– Прав, дорогой. Но в этом исключительно моя заслуга.
– Не понял.
– Я умная женщина и умею локализовать назревающие конфликты.
– Кому-то не мешало бы поучиться, – сухо бросил Дмитрий.
Инна с сарказмом молвила:
– Я где-то читала, что супружеские пары, в семье которых нет скандалов, живут друг с другом не по любви, а по расчету.
Щеки Варвары Тарасовны запылали.
– Инна, на что ты намекаешь?
– Вот это заявление! – Лена тряхнула копной волос. – Ну спасибо, подружка, от тебя я никак не ожидала подобного высказывания.
В столовой повисла неловкая пауза.
– Лен, прости, я не соображаю, что говорю.
– Проехали.
– Ты не сердишься? – лебезила Инна.
– Нет.
– Правда?
– Я же сказала, все в порядке. А касательно брака по расчету, ты в корне не права. Мы с Севой боготворим друг друга и считаем, что всякие там мелкие ссоры и тому подобные выяснения отношений ниже нашего достоинства.
Валентина Олеговна провозгласила тост:
– Друзья, давайте выпьем за любовь, дружбу и полное взаимопонимание.
– Поддерживаю.
– Отличный тост.
Спустя время Инна, насытившись свининой, откинулась на спинку стула:
– Завтра сажусь на диету. Хотя нет, впереди еще Рождество и старый Новый год. Но после пятнадцатого января я не ем ничего, кроме овощей и фруктов. Ох, какой аппетитный поросенок, я еще кусочек хочу.
Дмитрий поднес к губам стакан сока и, быстро метнув взгляд на Нижегородскую, спросил:
– Варвара Тарасовна, а почему Ирина не приехала? Она хорошо себя чувствует?
Варвара сжала кулаки.
– Понятия не имею о ее самочувствии, да мне и неинтересно. А не приехала она потому, что ее никто не приглашал. Видеть не могу эту невоспитанную, избалованную выскочку. Она, гадина, сгубила Павлика.
Все уставились на Нижегородскую.
– Варя, что ты говоришь? Как ты можешь?
– Я знаю, что говорю. И никто не убедит меня в обратном – Павел отправился на тот свет по вине Ирки.
– Мама, не надо нас пугать. Или… тебе что-нибудь известно?
– Интуиция! Она никогда меня не обманывала. И сейчас она подсказывает мне, что Павел пал жертвой…
– Ну-ну, договаривайте, – попросил Всеволод.
– Давайте сменим тему.
– Нет уж, почему вы обвинили Ирину?
Валентина Олеговна не дала Варваре ответить.
– Возможно, это не мое дело, но я тоже склонна думать, что смерть Паши… Ну, в общем, я очень сомневаюсь… Короче, не мог произойти несчастный случай.
– Тетя Валя, и вы туда же. Мам, вы сговорились?
– Ленок, – Огнева закурила, – я не утверждаю, а только предполагаю.
– В данной ситуации это одно и то же. И если я вас правильно поняла, вы считаете, что Пашу убили?
– Я этого не говорила.
– Интересное кино. – Елена вытерла с висков капельки пота. – В доме, кроме нас, не было посторонних, человек с улицы проникнуть в коттедж не мог, остается всего один вариант. Если дверь в морозильную камеру закрыл человек, то… этот человек один из нас.
Инна вздрогнула.
– Ленка, не шути так.
– Мне не до шуток. Посмотри на маму и тетю Валю, они сидят с таким видом, будто знают намного больше, чем озвучивают.
– Леночка, ты заблуждаешься.
Но Елена не могла успокоиться:
– Я и не подозревала, что здесь кипят такие страсти. Может, тогда стоит поиграть в детектива и разоблачить одного из нас. – Она слегка улыбнулась. – Ну, признавайтесь, кто желал Павлику смерти?
– Лена!
Анюта прошествовала к столу, держа в руках блюдо с рыбой.
Ткнув в служанку пальцем, Елена произнесла:
– Анна, мы тебя вычислили. Признавайся, это ты закрыла Павла в морозильной камере?
