— Да уж, ты тогда про эту блестяшку всем уши прожужжала и почти три дня ходила как в воду опущенная, пока Крис не приехал и не отвлек тебя… — брат девушки любопытно сунул нос в тайник и извлек оттуда другой предмет — О! Да это же мой кинжал, который мне отец подарил на мой двадцатый день рождения! А я-то все гадал, куда он запропастился?… — он развернулся к графу — Отец, я не думаю, что все эти вещи сложил сюда Илай: ведь когда они пропали, его еще здесь и в помине не было.
На это замечание Гарону нечего было возразить, и граф с побелевшим от гнева лицом процедил едва проталкивая слова сквозь плотно стиснутые зубы:
— Гарон, ты перешел все границы. Воровать у наших гостей отвратительно само по себе, но воровать у братьев и сестер… Это чудовищно!!! Это просто непростительная низость! Ты и Бернар опозорили нашу честь и светлое имя графов Стофорширских и я больше не желаю называть вас своими сыновьями!! Убирайся с глаз моих долой и Бернара захвати! Чтобы к вечеру духу вашего не было в моем замке, слышишь?!! А не то я поступлю с вами как с обычными ворами, и видит Всемогущий Ойл, по-моему, отсечение руки еще слишком мягкое наказание для вас!
— Но, отец… — попытался было возразить провинившийся сын.
— Не желаю ничего слышать!!! — взревел окончательно выведенный из себя граф Гарольд — Вон из замка немедленно!!! И не вздумай возвращаться пока не загладишь свою вину, ты понял?!
— Ты еще пожалеешь, отец! — прошипел Гарон, зло сощурив глаза и вырываясь из захвата сэра Ричарда — Я вам всем еще покажу, когда я стану графом и этот замок станет моим!
А на его взбешенного отца вдруг снизошло ледяное спокойствие:
— Да, кстати, хорошо, что напомнил. Я лишаю тебя и Бернара права наследования. Закон гласит, что воры не могут наследовать графский титул. Так что теперь моим наследником станет Сантэн.
— Нет! Ты не можешь!! — яростно выкрикнул Гарон, все-таки вырвавшись из дядюшкиных «объятий» — Этот сопляк не может стать графом! Я всю жизнь к этому готовился! Я, а не он!! Это нечестно!!!
— Мое решение окончательное, Гарон — решительно произнес граф — Ты можешь заслужить мое прощение, если искупишь свою вину, но графом ты уже никогда не станешь.
От такого заявления бывший наследник графского титула окончательно взбесился, от ярости даже, кажется, лишившись дара речи. Оглядев всех ненавидящим взглядом, молодой ксент наткнулся на Илью и выдавил из себя:
— Все из-за тебя, гаденыш! Ну ничего, ты еще пожалеешь, что связался со мной! Сдохнешь как бездомная крыса и даже твой недотравленый зубоскал тебе не поможет!!
— Недотравленый? — переспросил юноша, подозрительно нахмурившись — Откуда ты знаешь? Мы же со Стэном никому об этом не успели рассказать… Постой-ка, так это ты приказал дать ему отравленное мясо?! — Юноша старался сохранять спокойствие и до сих пор ему это удавалось, но после своей догадки, судя по глумливой усмешке Гарона оказавшийся верной, он разозлился так, что у него даже в глазах потемнело.
Не помня себя от гнева, Илья в одно мгновение оказался рядом со своим обидчиком и от души ткнул ему в болевую точку, от чего тот неэстетично выпучил глаза и согнулся пополам:
— Ах ты, урод! Сейчас я покажу тебе как травить моих друзей! — прошипел парень, дернув Гарона к себе за воротник камзола и одновременно автоматически создавая в руке небольшую шаровую молнию.
И быть бы старшему сыну графа Стофорширского основательно проэлектризованным, если бы не Глафира. Сообразительная девушка успела схватить Илью за плечо и, стараясь держаться подальше от молнии, крикнула ему в ухо:
— Илай, стой! Ты так его убьешь! Даже если бы у него получилось, твой зубоскал все равно бы ожил — у них по семь жизней. А у Гарона всего одна — хватка у молодой леди оказалась на удивление сильной, лишая юношу простора для замаха. Сантэн молча вцепился в парня с другой стороны.
Илья закрыл глаза и постарался успокоиться, но получалось плохо: стоило ему только снова взглянуть на перекошенное страхом побледневшее лицо Гарона, как ярость на бессмысленную жестокость и ничем не обоснованную вражду со стороны старшего отпрыска графа разгоралась в нем с новой силой. Поэтому он не придумал ничего лучше, как поскорее удалиться из этой злополучной комнаты. Сделав над собой усилие, парень погасил молнию и, вывернувшись из рук друзей, почти бегом направился в сторону выхода.
— Илай, куда ты?! — крикнула ему вдогонку Глафира, но он не посчитал нужным отвечать на ее вопрос.
— Глафира, давай за ним — скомандовал граф — Не дай ему наделать глупостей. А мы пока разберемся с этими двумя ворами и выставим их за ворота — суровое лицо графа Гарольда не предвещало ни Гарону, ни все еще замороженному Бернару ничего хорошего.
Девушка в ответ понятливо кивнула и молча выскользнула за дверь.
Примерно через полтора круга
Проблуждав по запутанным коридорам замка около часа, Илья наткнулся на боковую винтовую лестницу, которая предположительно вела в одну из четырех угловых башен (и парень даже приблизительно не мог определить в какую именно). Поняв, что заблудился, юноша устало присел на ступеньки и мрачно уставился в пол. Внезапная вспышка гнева погасла, оставив внутри лишь стыд и полное опустошение. Мыслей не было. На юношу навалилась свинцовая усталость и дикая тоска по дому.
И в этот отнюдь нерадостный момент из-за поворота выплыла Глафира. Внимательно оглядев гостя с ног до головы, она осторожно приблизилась, молча присела на соседнюю ступеньку.
Воцарилось долгое молчание. Ни Илья, ни Глафира не торопились его нарушать. Но по какой-то непонятной для него причине, мир уже не казался юноше столь беспросветным.
— Я прошу прощения за то, что случилось в той комнате — нарушил, наконец, молчание землянин — Не помню, чтобы я когда-нибудь так сильно злился на кого-то — едва слышно добавил он.
— Тебе не за что извиняться — также тихо отозвалась Глафира — Гарон сам во всем виноват. Даже мне было видно, что он специально тебя на злость провоцировал. Только я не понимаю зачем. Может рассчитывал, что если ты причинишь ему вред, то отец выгонит тебя из замка, а его пожалеет? Но вряд ли он предполагал, что ты настолько сильно разозлишься, что соберешься расправится с ним так же, как и с пожирателем — девушка удрученно вздохнула — Мы все очень виноваты перед тобой, Илай. Наверное, о нашем гостеприимстве у тебя останутся ужасные впечатления…
— За что он так взъелся на меня, Глафира? Я же ни ему, ни кому-либо из вас не сделал ничего плохого — устало пробормотал парень, продолжая таращиться в каменный пол.
Молодая леди в ответ снова печально вздохнула:
— Я не знаю, Илай. Многие сегодняшние события и для нас стали большим сюрпризом. Очень неприятным сюрпризом, надо отметить. Как выяснилось, мы, хоть и родственники, а его совсем не знаем. Думаю, если кто и сможет объяснить мотивы его поведения и поступков, так это Бернар. Но он не расскажет — он, сколько себя помню, не отходит от Гарона ни на шаг и беззаветно предан лишь ему одному.
