А вечером были занятия с куратором. Декаду назад он влил нашу маленькую группу в общую, теперь мы занимаемся почти полным составом, исключая четырех особо талантливых сокурсников.
Только после ужина я смогла расслабиться, прилегла на кровать, вытянув гудящие ноги. Скоро должен был прийти Габ, интересно, что же там такое, если он озаботился покупкой этого артефакта? Тут надо мной вспыхнул вестник и опал в руки письмом, первая мысль была, что его прислал Рыжик, вторая – вампир. Но развернув письмо, я увидела подпись Орвида. Сердце тревожно забилось, слишком длинное было послание, чтобы содержать хорошие новости.
Дочитав до конца, я погрузилась в мрачные размышления, сердце не обмануло, ничего приятного в письме не было. Хотя почему? Теперь я, по крайней мере, знаю, что Орвид жив, здоров, а возможно, скоро будет счастлив. Во всяком случае, я ему этого желаю, ведь на свадьбу принято желать только хорошее. А она у него скоро, его заставляют жениться на девушке, которую выбрала Повелительница. Но он же мог догадаться, что так получится и все равно вернулся из Озерного края к родным, а не ко мне. Так, может быть, он не очень и против этой свадьбы? Почему он молчал целый месяц, чего ждал? А теперь он предлагает мне стать его второй женой, любимой. Какая ирония, я металась между двумя, пытаясь определить, кто из них мне нужен, а Орвид решил не мучиться с выбором и жениться на двоих. На глаза наворачивались слезы, в душе было пусто и горько. Почему так, я ведь целый месяц морально готовилась к чему-нибудь эдакому, убеждала себя, что мы не пара и никогда ею не будем. Почему же сейчас так больно? Зачем он так со мной? Зачем пишет о своей любви, о том, что не может без меня? Что другая девушка будет просто формальностью, а я его единственная, его душа. Как было бы проще, если бы он написал, что разлюбил, я бы поняла, сердцу не прикажешь. Но нет, в любви простых решений не бывает. Смогу ли я быть второй женой, делить любимого мужчину с кем-то еще? Однозначно нет.
Я хочу быть любимой, желанной, единственной, хочу, чтобы супруг разделял со мной свои интересы, чтобы было доверие, уважение. Наверное, я многого хочу, и в жизни так не бывает, но и роль бесправной второй жены меня не устраивает.
В дверь постучали, должно быть это Габриэль, сейчас я никого не хотела видеть. Впервые за четыре месяца обучения в академии я нарушила ее главное правило, покинула ее территорию, не дожидаясь выходных.
Я шла через тень, где-то там остались моя комната, письмо Орвида, Габ, охранная сеть, городок, люди. Мир вокруг меня был сер и безжизненен, даже яркие всплески души не привлекали мое внимание, я шла, шла, шла…
Вернувшись в реальность, обнаружила себя на пляже, на том же самом, где были с Орвидом, где лечила вампиров, где частенько купалась этим летом. Я скинула одежду и, оставшись в нижнем белье, нырнула в воду.
Сколько я плавала, не знаю. Солнце уже почти село. Все это время я боролась с желанием уплыть за горизонт следом за ним, но от себя не убежишь. Я старательно гнала прочь мысли об Орвиде, ведь решение уже принято, надо только собраться с духом, закрыть свои чувства на замок, вернуться к себе и написать ему ответ. Но я сделаю все правильно, не буду травить ему душу напрасными надеждами.
Недалеко от меня раздались всплески воды, я обернулась, и почти моментально попала в объятия Дирка.
– Марта, ты с ума сошла! Еще раз так сделаешь, я тебя сам утоплю! – его слова никак не соответствовали действиям, он прижимал меня к себе одной рукой, целовал мое мокрое лицо. – Ты вся ледяная!
– Не преувеличивай, вода теплая, отпусти, я сама могу плыть. А то мы до темноты не успеем.
– О как! Ты только сейчас это поняла? – оборотень был раздражен и обеспокоен. – Чем ты вообще думала, когда заплывала так далеко от берега? Дай угадаю: «Ах, любимый женится на другой, пойду, утоплюсь с горя»?
– Что за глупости, я просто плавала. Если бы я хотела умереть, то выбрала бы более быстрый способ.
– Только попробуй, я тебя…
– Да, да, ты уже говорил, что убьешь, – мне и так плохо, еще он со своими нотациями.
– Дура ты, Марта, – с обидой бросил Рыжик.
Дальше мы плыли в молчании, я думала о том, что Дирк прав, я действительно дура. Он беспокоился обо мне, переживал, да и раньше проявлял заботу. А я – то подпущу его ближе, то оттолкну, как сейчас, например. Надо было давно что-то решить.
На берег мы выбрались, когда уже совсем стемнело, я не удержалась на ногах и упала бы, но Дирк вовремя подхватил меня на руки. Какой же он горячий, или это я так замерзла? Я прижалась к нему, чтобы хоть немного согреться.
– Тебе надо переодеться, а то простудишься, – вздохнул он, с неохотой опуская меня рядом с моими вещами.
Он прав, только простуды мне не хватало, почему-то простуда была одной из немногих заболеваний, которые не лечились магией. Попросив Рыжика отвернуться, все-таки он оборотень, и темнота ему не помеха, я взялась за тесемку на нижних штанишках. Но от воды завязки разбухли и затянулись, у меня никак не получалось их развязать.
– Дирк, у тебя ножа нет? – спросила я у смутно виднеющейся спины оборотня.
– Ты что, никак не успокоишься? – дернулся он в мою сторону, сверкнув глазами.
– Тесемки не развязываются, – тихо произнесла я, почему-то смущаясь.
– Ножа нет, давай я попробую, – он, не дожидаясь моего ответа, встал передо мной на колени и начал распутывать завязки. – Рубашку приподними, мне неудобно.
А уж как мне неудобно было, но рубашку я все-таки приподняла, чем быстрее развяжет, тем лучше. Лучше не стало, скорее наоборот, развязать руками у Дирка не получилось, и он подключил к этому делу зубы, его горячее дыхание на моей коже заставляло вздрагивать меня не только от холода. Прикосновение его губ было настолько неожиданным, что я замерла, он же прерывисто вздохнул, прижимаясь щекой к моему оголенному животу.
– Знаешь, я тоже дурак, другой бы давно настоял на своем, тем более ты вряд ли бы долго сопротивлялась. До первого поцелуя, думаю, – усмехнулся он. – Но я хочу, чтобы твое сердце так же замирало, глядя на меня, хочу, чтобы ты думала только обо мне.
Он потерся щекой, вызывая у меня мурашки, неосознанно запустила руку ему в волосы, мне не хотелось, чтобы он отстранялся.
– Нет, с твоей стороны это просто месть тому эльфу, – он резко отодвинулся, сбросил мою руку и, уже отвернувшись, хрипло сказал. – Переодевайся.
Было обидно, при чем тут месть, мне хотелось почувствовать себя живой, хоть немного заполнить пустоту в душе. Я проглотила слезы и, еще плохо слушающимися руками, начала переодеваться. Пока я мучилась с одеждой, тихо давясь слезами от жалости к себе, Дирк тоже оделся и ждал меня. С одной стороны я была рада, что он не успокаивает меня, с другой, на его груди так удобно рыдать. Видимо ему надоело, что как только у меня все плохо, я ищу утешения у него, а когда все налаживается, забываю.
– Пойдем, я провожу тебя домой, – он взял меня за руку, ну да, я же в темноте не вижу в отличие от него. Я смахнула другой рукой слезы, подхватила мокрое белье и пошла следом.
