Блейк сделал глоток вина и посмотрел на документы, лежавшие перед ним.
Дело сделано. Он официально уже почти женатый мужчина.
Он достал телефон и набрал номер матери, желая покончить со всем этим сейчас же. И для этого нужно просто позвонить одной из женщин их семьи. Между матерью и сестрами новости распространяются с бешеной скоростью.
– Привет, дорогой.
– Мам, – сказал он, прокашлявшись, – я знаю, что ты уже видела фото в сегодняшних газетах.
– Конечно, видела. И разочарована, что ты скрывал от всех нас такую интересную женщину.
Если бы Саффрон была настоящей будущей невестой, он точно бы скрывал ее от семьи!
– Мам, я должен тебе сказать кое-что, но мы сейчас в кровати, познаем друг друга.
– Не стоит объясняться, радость моя. Я счастлива, что ты встречаешься с такой фантастической молодой женщиной!
– Девчонки уже прогуглили ее и показали тебе результаты, да? – Блейк не сомневался, что они все сидят в Интернете. Иначе мать не говорила бы так. Он мог бы поспорить, что они собрали все сплетни и просмотрели все веб-страницы.
– Конечно!
– Мам, надеюсь, ты сейчас сидишь, потому что у меня есть новости.
– Блейк! Что у тебя там?
– Я сделал Саффрон предложение.
– Девочки! – закричала мать; ему даже пришлось убрать телефон подальше от уха.
– Мне нужно ехать, мам. Мы отправляемся отпраздновать. И я хотел поделиться с тобой до того, как это будет известно другим.
– Можно нам присоединиться? Познакомиться с женщиной, которая будет моей невесткой?
Блейк услышал нотки восторга в голосе матери и почувствовал укол совести за то, что обманывает ее. Мать действовала ему на нервы даже в лучшие времена, если речь заходила о его личной жизни. А сестры иногда и вообще доводили до помешательства, но он любил их, как только может любить человек, поэтому лгать оказалось неожиданно очень трудно.
– Позволь нам с Саффрон побыть сегодня вдвоем. Я ей обещал нечто необыкновенное в честь помолвки, но мы скоро увидимся, ладно? Я больше не стану ее прятать.
Интересно, проглотила ли мать наживку? Если что-нибудь почует, как всегда, сделает его личную жизнь своей. Насколько он знал, она не желала видеть то, что сделал когда-то отец, и никогда не верила, будто их серьезные отношения давно в прошлом. И никогда не знала, сколько боли испытал ее старший сын.
Когда он наконец опустил телефон, изловчившись завершить разговор, его взгляд наткнулся на Саффрон, сидевшую на диване. Блейк был так погружен в беседу с матерью, что даже не слышал, как она выключила фен.
– Все слышала? – спросил он.
Саффрон пожала плечами, листая журнал.
– Кое-что. – Она подняла голову. – Чувствуешь себя виноватым?
Он кивнул:
– Да, но так будет лучше.
– Я должна постараться и сыграть как можно лучше перед твоей матерью, да?
Блейк не хотел ее пугать.
– Послушай, она будет очень рада познакомиться с тобой, так что, наверное, примется болтать не переставая. Настоящий спектакль предстоит тогда, когда я возьму тебя с собой на деловые встречи и переговоры. Именно для этого я и женюсь на тебе.
Похоже, это ее мало волновало.
Блейк расстегнул пуговицы на рубашке и стянул ее.
– Дай мне минуту, я приму душ.
Он чувствовал, что она провожает его взглядом, наблюдает за ним. Проблема в том, что он не знал, как себя вести, как реагировать. Он хотел забыть обо всем. Блейк сжал зубы. Сейчас ему не до секса. Он делает это не ради секса, поскольку получил бы его и без женитьбы. Правда, один взгляд на Саффрон, и он не мог думать ни о чем другом.
Он принял душ и обмотался полотенцем. Вернулся в спальню и надел свежую рубашку. Быстро оделся, провел рукой по волосам.
Когда Блейк вернулся, Саффрон все еще сидела там, где он ее и оставил.
– Готова? – Вопрос прозвучал неприветливо даже для его собственного уха.
Она встала:
– Да, готова.
Он пошел вперед, открыл дверь и пропустил ее перед собой. На ней было короткое платье, изящно отделанное блестками и открывавшее загорелые стройные ноги, достаточно открытое сверху. Словом, есть чем восхищаться. Верхняя часть платья была свободной, но с глубоким вырезом. Волосы падали на спину и манили больше выреза. Когда Блейк проснулся после их совместной ночи, ее волосы были рассыпаны у него на груди. Он их гладил и ласкал.
– Куда мы идем? – спросила она.
Он прокашлялся. Хорошо еще, что Саффи не могла прочитать его мысли.
– Недалеко. Дойдем пешком.
Она надела кожаный жакет, и они вышли рука об руку. Вдоль дороги уже горели фонари.
– Я заказал для нас столик в японском ресторане. Захотелось суши, сашими и теппан-яки.
Она так искренне улыбнулась, что ему захотелось прижать ее к себе. Может быть, именно это, а не ее красота, привлекло его в ней в первую очередь. Было в Саффи что-то беспомощное, чего не хватало в тех женщинах, которых он встречал раньше. Хрупкость и настойчивость, с которой она добивалась успеха в профессии.
– Мы сядем за столик-теппан? – спросила Саффрон, обворожительно улыбаясь. Она восторгалась, как ребенок, а не как соблазнительница.
– Конечно. Я подумал, тебе понравится наблюдать за тем, как будут готовить еду прямо у нас на глазах.
Она засмеялась:
– Хочешь сказать, это не позволит нам обсуждать деловые вопросы.
Блейк поднял руки:
– Сдаюсь, виноват.
Они молча пошли дальше.
– Это самое странное продолжение одноразового свидания в моей жизни, – признался Блейк. – Всегда неловко и невозможно сказать, что мы больше не увидимся.
Она перестала смеяться, хотя глаза продолжали насмешливо сиять.
– Я не лгала, когда говорила, что никогда раньше не была на свидании на одну ночь. Так что все эти вещи наутро мне в новинку.
– Ну, тогда позволь сказать, что обычно это быстро проходит и забывается, – усмехнулся он. – Хотя, если быть честным, чтобы забыть тебя, мне понадобилось бы больше времени, чем обычно.
– Так у тебя нет серьезной подружки? Нет экс-жен, о которых мне нужно знать?
Последнее, о чем Блейк хотел бы разговаривать с кем бы то ни было, – его бывшая.
– Скажем так, моя мама никогда не думала, что я вообще остепенюсь. Я всегда давал ей это понять очень ясно.
– Предпочитаешь всю жизнь быть завидным холостяком, зажигающим на вечеринках?
Он сдержал гнев. Не хотелось, чтобы она думала о нем так же, как, похоже, все в этом городе.
