– Можно мне подумать? – Саффрон остановилась, не готовая сказать «нет», когда даже не знала, что будет делать и как вообще будут выглядеть следующие несколько месяцев ее жизни. – Мне нужно поговорить с физиотерапевтом и врачом, чтобы убедиться, что еще не слишком рано. Не хочу рисковать снова. – Она покачала головой, удивляясь, как смогла подобрать нужные слова. Она даже еще не восстановилась после старой травмы!
– Мы бы очень хотели, чтобы ты оказалась здесь, Саффрон. Подумай неделю и дай мне знать. Если согласишься, тебя официально пригласят обратно в компанию. Ты была одной из лучших танцовщиц Пьера, дорогая. Мы хотим, чтобы ты вернулась домой, туда, где тебе и надлежит быть, и я не верю, что ты покончила с балетом.
На глаза Саффрон навернулись слезы. Она мечтала о таком телефонном разговоре, о таком шансе. Но даже без ребенка не знала, достаточно ли сильна, чтобы снова стать примой, она еще не начинала репетиций и не понимала, насколько нога выдержит многочасовые нагрузки.
– Я сделаю все, чтобы вернуться. Поверь мне, – сказала она дрожащим голосом.
Закончив разговор, Саффи ощутила пустоту. То, что она хотела, так близко, и она почти ощущала вкус победы, почти ухватила удачу руками. Одно время ужасало, что она не может иметь детей, но потом все постепенно забылось, когда пошли успехи в карьере. А теперь… Она уже привычным движением скользнула рукой к низу живота и вдруг почувствовала необходимость защищать существо, которое росло в ней, даже не представляя пока, как будут развиваться дальнейшие события.
Она беременна.
Саффи дошла до студии и вошла, довольная тем, что там оказалась только одна танцовщица, делавшая обычный комплекс упражнений. Она натянула трико. Хорошо закрепила балетные туфли, посмотрела на ноги. Разогрелась, медленно растягивая мышцы, пытаясь ни о чем не думать, сосредоточиться на движениях, на танце. Осторожно подняла ногу, потянулась, встала на носки, опустилась, держась за станок. Напрягая и расслабляя мышцы. Опустившись обеими ногами на пол, снова сделала упражнения на растяжку. Отпустив станок, прошла несколько кругов по залу, делая привычные танцевальные па, танцуя быстрее, один раз пересекла зал по диагонали, танцуя в полную силу, естественно, как дыша.
Довольно. Задохнувшись, на этот раз не от боли, Саффи остановилась, зная, что так нужно. Если бы сделала этот выбор, танцевала бы целый день, но она еще не готова физически.
После разминки она еще раз сделала упражнения, натянула спортивные штаны и свитер. Забрала сумку и вышла на улицу. Прошлась пешком по направлению к квартире, чтобы настроиться на встречу с реальностью. Рассказать все Блейку, и пусть он решает, что делать, или разрешает ей самой сделать выбор? Или вообще ничего не говорить ему. Он не хотел становиться отцом, ясно давая понять это, когда они подписывали контракт. И она тогда же сказала ему, что не сможет никогда забеременеть. Он просто решит, что она лгунья и намеренно обманула его, чтобы одурачить. Это не его проблема, с этим она должна разобраться сама. Если хочет этого ребенка, она справится. Беда в том, что она подписала брачный договор и знала, что нужна Блейку для заключения одного единственного контракта. Но сомневалась, что он легко отпустит ее. Не получив того, для чего все это затевалось.
Она заставила себя войти, прошла на кухню, налила себе большой стакан воды, выпила. Потом очистила банан и молча села его есть.
– Саффи?
Она подскочила, едва не поперхнувшись.
Что Блейк делает дома?
– Блейк? – Саффи пошла к спальне. – Где ты?
– В постели. Мне плохо.
Она заглянула в комнату.
– Не знала, что ты тут.
– Думаю, подхватил тот же желудочный грипп, что и ты, – сказал Блейк, постанывая. – Где ты была?
Вопрос вполне невинный вдруг показался допросом, ведь она находилась там, где не должна была.
– М-м-м. У врача. Я думала о том, что нужно больше заниматься в студии, чтобы разработать ногу и понять, в каком я состоянии, готова ли вернуться на сцену.
Он улыбнулся по-доброму, взял ее за руку и удобнее устроился на подушках. У них сложились отношения, выходящие за рамки контракта, и ей их будет недоставать. Блейк сложный человек, точно знающий, чего хочет. Да при этом очень красив, хотя и скрывал боль в себе. Он мало делился с ней своими чувствами, просто скользил по поверхности и рассказывал только основные моменты из своего прошлого, но она знала, как сильно он страдал и как тяжело ему было признаться в этом. И вот теперь ей нужно придумать, как сообщить ему о случившемся, чтобы он поверил, что она его не обманывала.
– Что случилось? – спросил он, глядя ей в глаза и, как всегда, давая почувствовать себя единственной и желанной, словно они настоящие влюбленные. Иногда ей так и казалось.
Саффи стало жарко, даже щеки порозовели. На этот раз пришлось солгать.
– Мне позвонили. Это мой шанс.
– Снова танцевать?
Она кивнула:
– Да. Через четыре месяца, если восстановлюсь.
– Отличная новость, нужно бы это отметить, но…
Она пожала ему руку и встала.
– Тебе нужно отдохнуть.
Саффрон была рада уйти и больше ничего не обсуждать с ним. Ей самой нужно все обдумать. Даже больше, нужно принять решение. Врач очень дипломатично объяснил ей, какие возможны варианты, но все другие мысли, кроме защиты растущего в ней ребенка, причиняли физическую боль. А что, если это ее последний и единственный шанс снова начать танцевать? Последний раз в жизни предоставляется такая возможность? Что, если…
Саффи сильно прикусила себе губу. Быть матерью. Она рухнула на диван едва дыша. Или быть балериной.
Она впилась ногтями в подушку. Бежать от Блейка без оглядки.
Сейчас это казалось лучшим вариантом. Или, может быть, она чувствовала, что это единственный выход. Она не могла отказаться от ребенка, но тогда не сможет быть балериной, и не только сейчас, но и, наверное, уже никогда, потому что Пьер уходит, придется производить впечатление на нового хореографа, который ее не знает и которому она может не понравиться. Кроме того, оба этих варианта вообще не сочетались. Если танцевать, нужно проводить долгие часы в тренировочном зале, а позволит ли ей ее тело. А во время беременности вся эта мучительная балетная рутина, без которой нельзя танцевать, невозможна, даже и думать нечего.
Блейк посмотрел на часы и нахмурился. Уже поздно. Обычно Саффрон так не опаздывала. Он приготовился ждать еще пять минут, но передумал, оставил на столике чаевые и просто ушел. Он не слишком голоден и хочет убедиться, что с ней все в порядке.
Он набрал номер, и его сразу перевели в голосовую почту. Снова.
Блейк отправил сообщение.
– Ау, Саффи, это я. У нас был заказан столик на семь, ты что, забыла? Я уже еду домой. Можем заказать что-нибудь на дом. Позвони мне.
