На этот раз она не стала договаривать. Да и что она хотела донести до него?
– Все, что у нас было, есть часть сделки, – обыденно ответил Блейк. – Привлекала ли ты меня? Конечно. Как и любого страстного мужчину. Но у нас не было ничего сверх секса и контракта.
В глазах Саффрон заблестели слезы, обжигавшие, как кислота. Она чуть не закричала от боли. Но продолжала молчать, сглатывая их. Она ведь думала, что их чувства были взаимны.
– А ты что, ожидала чего-то еще?
Саффрон отважно покачала головой.
– Нет. Просто любопытно. – Рыдания сотрясали ее тело. Но она, продолжая высоко держать голову, судорожно вздохнула, чтобы не позволить себе разрыдаться и не показать, насколько сильно он обидел ее. «Как в балете», – говорила она себе. Плакать от настоящей боли, от травмы – это одно, но любая балерина должна уметь скрывать слезы.
– У тебя там найдется что-нибудь поесть? – спросила она, чтобы наконец сменить тему.
– Конечно. Ты голодна?
Саффрон кивнула. Лучше кушать, чем продолжать этот разговор.
Блейк продемонстрировал себя в истинном свете, показал, как счастлив в полете, как у него поет сердце в воздухе. Только Саффи ожидала и надеялась, что сегодня случится что-нибудь еще. Например, он скажет ей что-то важное, допустим, что чувствует к ней хоть что-то.
Несмотря на то что он обидел ее, а она пыталась убежать от него домой, чувства к нему были подлинными. Всегда. Словом, Саффрон постепенно влюбилась в Блейка. Он так красив и так страдал из-за отца и бывшей возлюбленной, которая нанесла ему больше вреда, чем принесла пользы. И он потерял работу, которую так любил и которая ему подходила эмоционально.
Но это не ее мужчина, она не должна его любить. Она носит его ребенка, и только. Он не ответил на ее любовь и, может быть, нуждался не в ней, а только в услугах, предусмотренных контрактом.
Но больше всего ранило то, что ее травма так быстро прошла.
Жестом, ставшим уже привычным, Саффи провела рукой по животу. Если бы не ребенок, она уже давно ушла бы от Блейка, и он превратился бы в смутное воспоминание. Или нет?
Может быть, без ребенка все так бы и осталось на прежнем уровне и они так бы и жили в фиктивном браке.
– Бутерброд? – предложил Блейк и протянул его ей.
– Да, – пробормотала она, не спрашивая, с чем он. Ей все равно.
– Ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь?
Саффрон натянуто улыбнулась:
– Со мной все хорошо. Спасибо, что привез меня сюда.
– Ты первая, кого я привожу сюда, – сказал он, беря другой бутерброд и глядя на нее.
– Я думала…
Она не знала, о чем думала. Значит это что-нибудь или нет?
– Хочу, чтобы наш малыш привыкал к полетам, – сказал Блейк, удивив ее своей улыбкой. – Я всегда хотел разделить радость от полета с кем-нибудь. А кто для этого подходит лучше всего, если не мой ребенок?
Конечно. Ребенок. Единственная причина, по которой он привез ее сюда. Она обманывала себя, надеясь, что он хочет поговорить с ней, намеренно уехав из города, но теперь стало ясно, что это все из-за ребенка.
А еще говорил, что не хочет быть отцом.
– Нужно обговорить заранее, как все это будет. – Саффрон не видела смысла откладывать. – Ты не обязан играть роль отца. Это мой выбор сохранить ребенка, мне и заботиться о нем.
Веселое выражение исчезло с лица Блейка, он сжал губы.
– Да? Значит, предлагаешь мне ограничиться открыткой на день рождения. Или хватит Рождества?
Саффрон не стала поднимать брошенную перчатку, не хотела продолжать ссору, в которой явно проиграет.
– Я хотела сказать, что я желаю защитить мои права. Не хочу бороться по этому поводу, ребенок должен жить с матерью. – И она смело посмотрела ему в глаза, не съеживаясь от его взгляда, как раньше. – Ты всегда сможешь видеться с ним, я не хочу чинить тебе никаких препятствий, просто пытаюсь…
– Я тебя услышал, – проворчал Блейк, – мягко стелешь.
– Блейк! Ты же не хочешь этого ребенка! Не хочешь быть отцом! – Саффрон не знала, как сохранять спокойствие, что говорить. Он довел ее до бешенства. – Мы ненастоящая пара. И с этим ничего не поделаешь.
Блейк посмотрел на нее сверху вниз.
– По этому поводу у меня нет никаких иллюзий.
Он убежал, она не стала его останавливать. Не пошла за ним. Осталась сидеть там, где сидела. Взяла недоеденный бутерброд, хотя сейчас было не до еды.
Как получилось, что ее жизнь повернулась столь странным образом? Вот она сидит здесь, делая вид, что очень хочет этого ребенка. Да, она его хочет, конечно, хотя на самом деле не готова стать матерью. Она хочет вернуться на сцену, танцевать, принять приглашение участвовать в прощальном спектакле Пьера. А вместо этого у нее растет живот, и она думает о том, кто у нее родится, как назвать ребенка и как сделать так, чтобы в будущем у нее была любовь.
Саффрон прикусила нижнюю губу. Все смешалось. Она не хотела ни Блейка, ни его денег. Но если он не позволит ей вернуться домой, придется соглашаться на его условия. А вдруг он даже на секунду захочет забрать у нее ее ребенка!
Возьми себя в руки! Она отбросила эту мысль подальше. Этого не будет, потому что она не позволит – и все.
Вдруг Блейк с разгоряченным лицом вернулся. Саффрон смотрела, как он собирает все вещи и направляется к вертолету. Потом встала и неохотно пошла за ним, ибо другого варианта добраться до дома не существовало.
– Мы отправляемся, – сказал он.
Она покачала головой:
– Может, останемся? Думаю, ты сможешь выпустить пар.
Он резко развернулся всего в нескольких сантиметрах от нее. Сцепил руки, явно рассерженный.
– Знаешь, зачем я привез тебя сюда?
Саффрон замерла, с опаской глядя на вздувшиеся вены на его шее, готовые вот-вот лопнуть.
– Я думал, мы начнем все сначала, оставим прошлое позади. Я привез тебя сюда, потому что это место много значит для меня, хотел показать его тебе. – Он провел рукой по волосам, все еще излучая гнев. – Я хотел посмотреть, насколько я тебе дорог, сможем ли мы хотя бы в чем-то договориться по поводу ребенка. Нашего ребенка.
– Ты мне дорог, Блейк, – сказала она тихо. И это было правдой. – Ты сам вел себя так, словно тебе все равно, какие у нас отношения, будто они ненастоящие.
– Да? Я тебе дорог? – Он зло захохотал. – Ну, в таком случае ты выбрала очень странный способ это показать.
– Блейк… – начала она. Он ведь говорил, что между ними не может быть настоящих отношений, и вдруг свалил все на нее.
– Садись в вертолет, Саффрон, – скомандовал он, снова повернувшись к ней спиной. – Или ищи другой способ вернуться в город.
