– Что случилось?
– Не знаю что, но нужно попросту бежать!
Лэрд встал.
– Хорошо. Думаю, вы лучше меня знаете, что делать. Велите слугам спустить вниз мои вещи.
Нескио кинулся прочь из комнаты. Крикнув хозяину, чтоб грузил поклажу в карету, вышел во двор. Кучер с грумом уже запрягли лошадей, и карета дожидалась их у входа. Маркиз с Фугитом сидели внутри на тех же местах, что и раньше, нетерпеливо ожидая попутчиков.
Едва нескио сел в карету, как маркиз признался:
– Знаете, мой дорогой, я тоже чувствую какую-то непонятную тревогу. Она снедает меня изнутри. – И в сердцах бросил: – Что же так медлит лэрд?
Но вот из дверей показался неторопливый слуга с походным сундуком лэрда. Поставив его на облучок, закрепил веревками и ушел, а из дверей вышел и сам лэрд. Непривычно торопливой рысцой добежал до кареты, с помощью грума взобрался по ступенькам внутрь и поспешно крикнул:
– Пошел! Да побыстрее!
Грум поднял ступеньки, запрыгнул на козлы, и застоявшиеся лошади, подгоняемые кучером, помчались крупной рысью.
Фугит выглянул в вымытое грумом окошко.
– Не понимаю, что делается в замке, но над ним носится туча воронья. Когда мы ехали сюда, ничего подобного не было. Что случилось?
Вопрос повис в воздухе. Все молчали, чувствуя тревогу и смертельную опасность.
– Зря мы не взяли с собой охрану, – с горечью заметил маркиз. – Но кто знал, что поездка будет такой опасной?
– Мы не могли взять с собой охрану, маркиз, – хладнокровно поправил его нескио. – Это было бы тоже самое, что доложить наместнику о наших намерениях. И не волнуйтесь, у нас есть еще время.
Никто не спросил, что за время имеет в виду нескио. Но через некоторое время тревога и вправду улеглась. Фугит снова уснул в той же расслабленной позе, что и раньше. Нескио тоже прикрыл глаза, делая вид, что дремлет, и вновь переживая все, что с ним случилось за прошедший тяжкий день.
Глава третья
У Агнесс от напряжения дрожали руки и колени. В голове мутилось от смертного ужаса. Неужели это она ударила графа по голове? Как она посмела? Что с ней случилось? Агнесс не понимала. Она знала одно: превращения нескио в безвольное, покорное воле графа существо она допустить не могла. И не допустила! Но что теперь будет с ней?
Подбежала к воротам. Из сторожки доносились громкие голоса стражников, но возле поворотного колеса стоял только один Арм. Это было нарушением и нарушением серьезным, за такое граф жестоко наказывал. На посту около ворот всегда должно было находиться не менее четырех стражников.
Она взглянула на удивленного ее появлением посреди ночи Арма. Стражник был недалеким, но исполнительным. Уверенным голосом она приказала открыть ворота, выпустить нескио. Стражник неохотно, но подчинился.
Но нескио без нее уезжать не хотел. Напрасно тратя драгоценное время, протянул руку, зовя за собой. Но она не могла с ним уехать. Колдовской камень уже звал к себе, притягивая магическим арканом, уничтожая силы и волю.
Раздался оглушающий раскат грома, и нескио унес испуганный конь. Агнесс видела, как оглядывался нескио, не желая оставлять ее на растерзание графу. Чтоб он не смог вернуться, она поспешно опустила ворота и безнадежно посмотрела ему вслед. Она должна принять свою судьбу. И не имеет права рисковать чужой жизнью. Особенно жизнью нескио, единственного человека, который был добр к ней.
С черного неба хлынул неистовый ливень. Моментально промокнув, Агнесс осторожно отошла от сторожки. Кроме стражника у ворот, на площади никого не было. Гроз здесь боялись.
Гора притягивала молнии, и на ее вершине, в продуваемом всеми ветрами замке, они сверкали куда чаще, чем внизу. Молнии били в башни, в дубы, не причиняя им особого вреда. Но если в этот момент поблизости оказывался человек или животное, от него оставалась только кучка обугленного пепла.
Граф запрещал прислуге выходить на открытые пространства в сильные грозы. Он не за людей беспокоился, он боялся остаться без слуг.
Агнесс повернулась лицом к замку. Его черная громада нависала над ней, давя все человеческие чувства. Навалилась безымянная тяжесть, не давая ступить ни шагу. Все. Конец. Теперь ее ничто не спасет. Она видела, каков бывает граф в приступах своего дьявольски бешеного нрава. Ей захотелось бежать, спрятаться. Но прятаться было бесполезно. Граф всегда знал, где она находится.
Хорошо, что гость спасся. Если бы она опоздала еще на одно мгновение, все было бы кончено. Нескио сопротивлялся, но камню сопротивляться невозможно, она испытала это на себе. Ее задержали поиски подходящего оружия. А когда она схватила наконец погасший факел, то не думала, что сможет опустить его на голову графа. А вот смогла.
Не значит ли это, что заклятье, которое он наложил на нее, стало слабеть?
И снова в ушах зазвучали часто ей снившиеся слова, произнесенные издевательским голосом графа:
– Я клянусь исполнять все желания моего господина… – И вдруг неожиданно для себя громко сказала: – Нет, я больше не буду покорной безмолвной куклой! Лучше умру!
Налетевший порыв ветра ударил ее слова об каменные стены и разметал торопливым эхом: «умру, умру, умру»…
Вздрогнув, Агнесс отошла подальше от зловещих стен и с горечью посмотрела на упавший дуб. Как его жаль! В замке было так мало живого, настоящего, что гибель дерева казалась ей смертью хорошего друга. Она подошла и обреченно погладила лежащий на земле скользкий от воды ствол. Молча роняла слезы, не в состоянии сделать ни шагу.
Здесь ее и обнаружил граф. От виска к подбородку у него спускался багровый кровоподтек, некогда белоснежная рубашка была вымарана в грязи, и сам он больше походил на исчадье ада, чем на человека.
Опомнившись, Агнесс кинулась прочь, но он в два шага догнал ее и безжалостно схватил за волосы.
– Вот ты где! Я был прав: уехать с нескио ты не сможешь! Еще никто из моих рабов не смог от меня сбежать! И ты исключением не будешь! Что он тебе сказал? – и он повернул к себе ее лицо, пронзая жестоким взглядом.
Он показал ей кольцо, камень полыхнул кровавыми всполохами, заставляя отвечать, но Агнесс обреченно молчала. Граф с проклятьями поволок ее вниз по мрачным переходам замка. Они были бесконечными, эти темные полуосыпавшиеся каменные лестницы, ведущие вниз, вниз, вниз. Она понимала, что ее ведут на смерть, но, опутанная магическими узами, ничего поделать не могла. Она снова превратилась в безгласную покорную тень без собственных желаний и воли к жизни.
Контрарио приволок ее в нижний коридор, где никто из графской челяди не бывал. Черные от влаги и плесени стены издавали отвратительное зловоние. Одной рукой он держал свою безвольную пленницу, другой открыл тяжелую дверь.
Втолкнув Агнесс внутрь с такой силой, что она не устояла на ногах и упала на колени. Контрарио закрыл дверь и несколько раз щелкнул огнивом над плошкой с маслом. На третий раз масло загорелось, и от него пошел еще более удушливый смрад, чем от стен.
