Роман отрицательно помотал головой.
– Отлично. – Глеб посмотрел на часы. Время приближалось к обеду, до приема следующего пациента оставалось еще более двух часов. – Предлагаю съездить туда вдвоем, адрес узнаем из газеты.
Редакция находилась в Печерске, на тихой и уютной улице Лютеранской. Старинный уголок древнего города дышал спокойствием. Могучие каштаны, посаженные в незапамятные времена, служили гарантом того, что эти места неподвластны времени и стихийным катаклизмам. Даже немногочисленные прохожие шли размеренным шагом, здесь не было суетливой толчеи, присущей Крещатику и прилегающим к нему улицам.
Около двухсот лет тому назад улица, протянувшаяся на месте Крещатого яра, сыграла объединительную роль для трех городских центров, последовательно занимавших доминирующее положение, каждый на определенном промежутке более чем полуторатысячелетней истории города.
Гора с древним Софиевским собором и другими памятными свидетельствами расцвета и упадка Киевской Руси. Ремесленно-торговый Подол с сохранившимися символами Магдебургского права, исчезнувшим в пожаре и из памяти горожан зданием городского магистрата. Аристократический Печерск, претендующий на исключительную роль в управлении, политике, и, в зависимости от обстоятельств, разыгрывавший, словно карту, Киево-Печерскую лавру, провозглашая ее то историческим музеем, то религиозным центром.
На Лютеранской улице, как одном из связующих звеньев между Крещатиком и Печерском, в отличие от ее важного собрата, сохранилось множество старинных построек. Пока искали здание, в котором находилась редакция, Роман обратил внимание Глеба на трехэтажный жилой дом архаичной архитектуры. Рассказал, что некогда его называли Сулимовкой, по фамилии первого владельца, вдова которого пожертвовала этот дом на благотворительные цели, и с ним связывают истории с привидениями. Прошли они возле известного особняка, носящего название «Дом вдовы, которая плачет» – из-за маскарона с женским лицом, по которому во время дождя катятся горошины слез.
Найти месторасположение редакции оказалось делом непростым. По подсказке молодой мамы, прогуливающей розовощекого трехлетнего мальчугана, спустились во дворе дома в подвал со следами на века затянувшегося ремонта. За металлической дверью оказалось помещение с приличным евроремонтом. Их внимание сразу привлекла приоткрытая дверь с табличкой «Приемная». На месте, где должна была восседать улыбчивая или неприступно-холодная секретарша (два наиболее распространенных типа представителей этой профессии!), трудился за компьютером хмуро-сосредоточенный парень с прической «а-ля блондинистая болонка». Судя по доносящемуся музыкально-стреляющему сопровождению, дела у него шли не блестяще, и он никак не мог попасть на следующий уровень игры. Не отрывая глаз от монитора, играя на клавиатуре бесконечный «собачий вальс», парень мгновенно отреагировал на вошедших в комнату:
– Главного нет. Если принесли материалы, положите в синюю папку на столе. Если за гонораром, перезвоните на следующей неделе, а лучше – в начале следующего месяца.
Роман так нервничал, что даже вспотел, но все же выдавил из себя:
– Мы бы хотели поговорить с кем-нибудь из журналистов. Желательно с женщиной.
Парень с досадой прикусил губу – из компьютера донеслась вольная интерпретация похоронного марша, уведомляющая, что количество его «жизней» исчерпалось, а очередной уровень так и не достигнут. С обреченным видом труженика, занимающегося неблагодарным, сизифовым трудом, он бодро защелкал клавишами, вызвав музыкальное сопровождение начала игры, и лишь после этого спросил-сообщил:
– Вы – феминисты? Я журналист, но если вам требуется именно женщина-журналист, то искомый объект вы найдете в редакционной комнате. Дверь в конце коридора.
– Мы еще вернемся, – пообещал ему Глеб.
– Неужели вы так быстро смените ориентацию? – искренне удивился парень, не отрывая глаз от монитора. Судя по его искаженным чертам лица, ситуация на поле битвы не менялась в лучшую сторону.
В конце коридора оказалось две двери. На одной была табличка «М/Ж», другая, без таблички, скрипнув, позволила им попасть в большую комнату, резко отличающуюся интерьером от современно оформленных коридора и приемной. По традиции советских учреждений ее стены были до середины обшиты ламинированной плитой, а на потолке нервно мигали лампы дневного света. В дальнем углу комнаты за столом сидела худощавая девица с длинными, прямыми светло-русыми волосами и что-то сосредоточенно писала. Она, подняв голову, окинула вошедших отрешенным взглядом человека с где-то далеко блуждающими мыслями и недовольно сказала:
– Аномально все! – и после паузы продолжила: – Слишком долго добирались. Объем «Переселения землян на Венеру» не должен превысить полторы тысячи знаков, и времени у нас не больше часа. Не успеем – пойдет другой материал.
– Вы меня не узнаете? – покраснев, спросил дрожащим голосом Роман. Глеб по выражению его лица понял, что им повезло – парень в приемной направил их по верному адресу.
– Извините, – быстро сориентировалась девица, – ошиблась. Это не вы на прошлой неделе приносили материал по феномену блуждающих могил?
– Нет, это не он, – вмешался Глеб, когда пауза затянулась. – Он студент исторического факультета. Где-то два месяца назад вы с ним случайно встретились, когда готовили материал о сатанистах.
Девушка изобразила работу мысли, наморщив лоб и приподняв правую бровь.
– У меня такой материал не проходил, хотя идея интересная, – равнодушно ответила она и, опустив бровь, добавила глубокомысленно: – Если у вас есть материал на эту тему, могу с ним ознакомиться, но в другой раз. Ко мне с минуты на минуту придут авторы, так что уделить вам время не могу.
– Не верится, что я вас нашел, – запинаясь, произнес Роман, поедая взглядом журналистку.
На вид ей было чуть больше двадцати, у нее было простое, с немного выдающимися скулами лицо, светло-серые глаза – словом, ничем не примечательная внешность, так что Глеб даже испытал разочарование. Романтичная история – и такая проза за столом!
– Не помню, чтобы я от вас пряталась. – Журналистка насмешливо посмотрела на Романа. – Я поклонников не отталкиваю, а коллекционирую, словно бабочек. Вы хотите попасть в мою коллекцию?
Роман растерялся, и пауза снова затянулась.
– Ночь на первое мая, на Лысой горе. Вспомнили? – Глеб взял на себя функцию толмача, так как у Романа, видно, был не только столбняк, но еще и язык отнялся.
Девушка с интересом посмотрела на Романа.
– Вы меня с кем-то путаете – первого мая и последующие две недели я находилась в больнице. Это результат полета с горы, но не с Лысой, а Планерской.
– Все сходится! – обрадовался Роман. – Первого мая вы должны были лежать в больнице!
– Вы как-то определитесь, где я должна была находиться – в больнице или на Лысой горе! – ядовито произнесла девушка. – Еще раз вам говорю: мы с вами не знакомы!
