– Разумеется, это была ошибка. Все это было ошибкой.
– Возможно. Вероятно. О, я не знаю, черт возьми! Я был взволнован вашими словами, и мы были одни, и… и я совсем потерял голову. Но могу обещать вам… что… Больше я такому порыву не поддамся.
Казалось бы, Далия после подобных заверений должна была вздохнуть с облегчением. Разве нет? Однако этого не случилось. На самом деле, у нее упало сердце. И все же ей удалось выдавить из себя холодную, как бушевавший вокруг ветер, улыбку.
– Так как нам теперь быть?
Лорд Кирк улыбнулся и, прихрамывая, подошел к ней и протянул руку.
– Снова стать друзьями. Что бы ни происходило, мы должны оставаться друзьями.
Она невольно взглянула на его руку. У него были красивые кисти, и когда-то ей нравилось смотреть, как он перебирает пальцами клавиши фортепиано в своей библиотеке. Забавно, но она будто бы забыла об этом. Далия понимала, что теперь у нее масса поводов для радости – их ссора канула в Лету. Здесь у нее так мало друзей и знакомых… почему бы и нет?
И она медленно протянула ему свою руку. Несмотря на то, что рука ее была в перчатке, едва их пальцы соприкоснулись, по телу девушки пробежала дрожь, дыхание перехватило, а колени сделались ватными.
«Что это со мной?» – мелькнула тревожная мысль.
Лорд Кирк же ничуть не изменился в лице. Он бодро и дружелюбно пожал ей руку.
– Итак, снова друзья. Не правда ли, это было не так уж сложно?
Далия сглотнула, прежде чем ответить:
– Ни капельки.
Отчего-то она почувствовала себя обманутой. Она мгновенно отреагировала на его прикосновение, он же остался равнодушен, и у нее возникло ощущение, будто ее обокрали.
Взгляды их встретились, и в глубине его темных глаз она увидела прежде незамеченные эмоции. И то, что он стиснул зубы, тоже не ушло от ее внимания.
«Как же хорошо он скрывает свои чувства!»
Ей стало приятно, и она не удержалась от теплой улыбки.
– Разумеется, друзья. А как же иначе?
Далия сказала это, будто провоцируя его на… На что? Она и сама не знала. И все-таки ей хотелось вновь увидеть толику тепла в глазах Кирка.
Но тот, отвесив церемонный поклон, едва ли не отчужденно произнес:
– Прекрасно. И как друг, я хотел бы попросить вас об одном одолжении.
Теперь эта натянутая вновь маска вежливости не радовала Далию. Слишком уж многое за ней таилось. Заставив себя улыбнуться, она в тон ему ответила:
– Разумеется.
Он наградил ее равнодушным взглядом, хотя в глубине его глаз мерцал огонек.
– Далия, мой единственный и верный друг, не откажетесь ли вы помочь мне, несчастному вдовцу без будущего, дабы я не опозорился снова?
– Простите, но как? – Она непонимающе моргнула.
– Прежде чем броситься на поиски другой партии, мне следовало бы научиться целоваться. И как раз вы могли бы мне в этом помочь.
Ошарашенная Далия не знала, как отреагировать. Нет, быть такого не может! Он не мог это сказать…
В этот момент Кирк засмеялся, а его лицо сразу же оживилось. Видимо, его длинный и широкий шрам не был глубок настолько, чтобы искажать его улыбку. А улыбка преображала его полностью, она настолько смягчала жесткие черты его лица, что оно становилось моложе и приобретало беззаботный вид.
– Посмотрели бы вы сейчас на себя со стороны. – В его голосе звучал смех. – Никогда прежде не видел вас такой растерянной.
– И не могли видеть. Я просто своим ушам не верю!
– Я все объясню. Раз мне надо найти невесту, то мой следующий поцелуй… в отличие от нашего с вами, который, в конце концов, был всего лишь знаком дружбы, сыграет ключевую роль. Он наверняка поможет мне убедить невесту принять мое предложение. – Кирк с надеждой взглянул на Далию. – Осмелюсь предположить, вы тоже отводите своему следующему поцелую не меньшую роль.
У нее перехватило дыхание. Дело в том, что она была настолько поглощена размышлениями о том, насколько жутким счел их поцелуй Кирк, что столь отдаленные перспективы ей просто в голову не приходили, но все же его предложение показалось ей вполне обоснованным. Рано или поздно кто-то снова попытается ее поцеловать. А если ей захочется понравиться этому человеку? А если ее неискушенность только отпугнет ее потенциального жениха? Боже, что, если именно ее неопытность перечеркнет саму возможность отношений? Навсегда лишит ее счастья?
Осознав, наконец, что лорд Кирк смотрит на нее в упор, Далия попыталась улыбнуться.
– Об этом вы не задумывались? – напрямую спросил он.
Она покачала головой.
– Пока нет, но теперь, когда вы заговорили об этом… О боже…
– Поймите, так или иначе вам придется целоваться. Пусть и не со мной.
То, как Кирк произнес последнюю фразу, заставило ее вопросительно посмотреть на него, и он тут же уточнил:
– Вот поэтому мы и обязаны друг другу помочь. Отточить умение целоваться именно сейчас, пока мы с вами свободны.
– Отточить… Разве есть и такое умение?
Кирк одарил ее столь недобрым взором, что у нее замерло сердце, и она даже о холоде позабыла.
– Умения нужны для всего.
Воистину его баритон казался бархатным.
Боже, почему она до сих пор ни о чем подобном не слышала? Далия от души жалела, что никогда не затрагивала эту тему в разговорах с сестрами. Впрочем, и Роуз, и Лили считали, что она не доросла до подобных бесед. И вот теперь, повзрослев, она терзалась миллионом вопросов, ответить на которые было некому. Далия, прижав к щекам ладони в перчатках, тщетно пыталась упорядочить царивший в голове хаос.
– Значит, вы полагаете, что мы могли бы помочь друг другу… усовершенствовать свое умение целоваться?
– Именно.
– И много… много ли потребуется подобной практики?
Он пожал плечами.
– Кто его знает. Пока не попробуем, не узнаем.
– Понимаю. И эта… практика. Это ведь будет исключительно практика и ничего больше?
– Разумеется, – тотчас ответил Кирк. – Только практика. Без которой нам не обойтись, ибо без нее все наши последующие поцелуи будут обречены на провал. Причем касаться это будет не только нас. И мы оба многое можем упустить.
Далия закусила губу. Ей следовало бы привести на это миллион возражений, однако, растаявшая под взглядом карих глаз и все еще ощущавшая покалывание в пальцах от его рукопожатия даже через перчатки, она неожиданно для себя услышала свой голос:
– Думаю, вы правы.
– Разумеется, прав.
«И как только он не добавил «как всегда»?»
– Отец всегда повторял, что совершенство в практике.
