— Это была самая короткая дорога. К тому же она была указана в вашей путевке. Кроме того, мы проверили и другие дороги на Белгород. Нигде вас не было…
— Ах ты гад! — влетела в комнату Рита. В руках у нее был какой-то кулек, и она явно намеревалась съездить этим кульком Никите по физиономии. — Это что такое, я тебя спрашиваю?!
— А что, Риточка? Что такое? — Никита попятился, испуганно моргая глазами.
— Вот это — что? — Риточка вынула из кулька женский свитер и швырнула в мужчину.
— Откуда он у тебя? — спросил он, не придумав ничего умнее.
— Ромка сейчас приходил, напарничек твой, просил тебе передать. Я в пакет заглянула, а там это! Говори, кобель, чья это вещь, а то я ее распущу и нитки на твой сучок-то намотаю!
— Что ты, золотко, ты неправильно поняла, — захихикал Никита, дико косясь на Клаву. — Это совсем не то, что ты думаешь…
— Все я правильно поняла, бабник ты хренов! — Рита даже не обращала на гостью никакого внимания. — Или скажешь, что ты сам его носишь, когда холодно?!
— Нет, ну что ты.
— Чей это свитер? — Рита продолжала наступать и уже приперла Никиту к окну. — Последний раз спрашиваю! Чей?!
— Нинкин! — вдруг выпалил он.
— Чей? — Рита остановилась.
— Чей? — Клава встала с кресла.
— Нинки, жены моей… бывшей. А что? — Кокошин оттолкнул любовницу. — Это она с нами в машине ехала. Попросила меня до Саратова ее подбросить, вот и все. Родственники там у нее какие-то. Поэтому и на трассе нас не было — мы крюк сделали…
— Так вы видели ее? — ахнула Клавдия. — Да почему же сразу не сказали?!
— Потому что… вот и все!.. Она просила никому не говорить, — буркнул Никита. — Я ж не знал, что она Витьку на этого… оставила. И потом — вы ж Ритулечку мою видите?..
— Так-так-так, — пыталась сообразить Клавдия. — А зачем ей нужно было в Саратов? Она вам не говорила?
— Сказала, что там плохо с кем-то или помер. Я и не расспрашивал толком. — Никита пожал плечами. — Ну вот ты посмотри, что сделала, дура. Помяла все рубашки. Теперь их никуда не примут. — Он собрал рубашки, на которых только что посидела Рита, уложил их в стопочку и запихнул в шкаф. А куда туфли дела модельные? Я же говорил, это не твое.
— А может, Нинки твоей? У, жмот чертов… — Рита полезла под диван и швырнула на середину комнаты коробку с туфлями. — На, подавись! А про Нинку мы еще с тобой поговорим!..
— Значит, это двадцать третьего произошло? В пятницу? — перебила ее Клавдия.
— Ага, в пятницу… — Кокошин почесал затылок. — Да, точно…
— Странно. А зачем же Смирнов сказал, что она дома ночевала?
— Это уж вы у него спрашивайте, чего он вам там наговорил.
— Понятно. — Клава задумалась. — Простите, а у вас случайно нет ее адреса в Саратове? Или, может, телефон?
— Есть, — прошипела из угла Рита. — Возле сердца носит. Сама в блокноте видела, на первой страничке.
— Ох, ну че ты лезешь, че ты лезешь? — Кокошин взял со стола записную книжку. — Вот, пишите. 23-40-05. Злобин Зиновий. Это дядька ее.
— Спасибо. — Клава записала телефон на куске оберточной бумаги и сунула к себе в карман. — Больше вы ничего не хотите сказать?
— В смысле? — не понял Никита.
— Ну, согласитесь, по меньшей мере странно — уехала, не позвонила, не сообщила, сына бросила…
— Что знал, все сказал, — пожал плечами Кокошин.
— Ну тогда ладно, я пошла. Большое вам спасибо. — Клава встала и пошла в коридор.
— Ой, что вы, это вам спасибо, что наше… моего Витьку пригрели. — Никита поплелся было за ней, но Рита ухватила его за руку и что-то горячо зашептала на ухо.
— Витенька, иди сюда, маленький, давай прощаться, — позвала из коридора Клавдия.
Витя высунулся из кухни и наморщил лоб.
— Уже уходишь, тетя Куава?..
— Клавдия Васильевна, — вынырнул в прихожую Никита, затолкал Витьку опять на кухню и закрыл дверь в комнату. — У меня сестра в командировку укатила, послезавтра возвращается, — зашептал он. — Я Витька к ней отправлю, пока мать не вернется, а то… Ритка ему тут житья не даст…
— И что? — Клавдия насторожилась.
— Не могли бы вы его пока к себе взять, раз такое дело? — Кокошин отвел взгляд.
— Как это? — удивилась Дежкина.
— На два дня, не больше. Вы меня так выручите.
— Да вы в своем уме? — опешила Клавдия.
— Я вас очень прошу!
— Даже не просите! Как вам не стыдно?!
Четверг. 15.37 — 20.59
— Тетя Куава, а ты еще пиуожков сдеуаешь? — Витя скинул башмачки и побежал в Ленкину комнату.
— Сделаю, сделаю, — простонала Клава и стала раздеваться.
— Привет! — в прихожую вышел Федор. — Что, нам отдали?
Он подошел к Клаве и чмокнул ее в щеку. От него приятно пахло каким-то новым одеколоном.
— Что за запах? — Клава сунула ноги в тапочки и пошла на кухню, готовить ужин.
— Нравится? — заулыбался муж.
Межгород долго был занят. Только минут через двадцать удалось пробиться.
— Алло! Это 23-40-05?!
— Да. А кто вам нужен? — спросил мужской голос.
Клава подцепила ногой табуретку, пододвинула под себя и села.
— Мне нужен Зиновий. Зиновий Злобин. Я туда попала?
— Это я. А вы кто?
— Меня зовут Клава. Я подруга Нины. Могу я?..
— Нины? — удивился голос. — А что случилось?
— Да, собственно, ничего. Могу я с ней поговорить?
— Конечно, можете. Запишите телефон.
Клавдия потянулась за блокнотом, но Злобин стал называть уже давно известные ей цифры.
— Подождите, но это ее московский…
— Ну…
— Но она же у вас?
— Где у нас?
— В Саратове. А разве нет?
— Нет. А кто вам сказал?
— Никита, ее бывший муж. — Теперь удивилась Клава. — Так ее точно нет?
— Нет, конечно. А с чего этот Никита взял, что она у нас?
— Скажите, а может, она вам звонила? Или еще что-нибудь?
— Да не звонила она. Вообще про нее месяца два не слышал. Скажите, а вы туда звоните?
— Это 23-40-05?
— Правильно…
Клава положила трубку.
— Вот гад…
— Значит, говоришь, нравится запах? — На кухню вошел Федор и сел рядом.
— Какой запах? — Клава устало посмотрела на него.
