— Дурачок. — Она усмехнулась. — Хочешь, лучше конфетку дам?
— Я что, маленький? — презрительно хмыкнул он и затянулся. Но тут же громко закашлялся, согнувшись пополам. — Ну и гадость, блин.
Сигарета полетела в сугроб.
— Успокаивает, как же. — Игорь сплюнул. — Ну давайте вашу конфету. А какая у вас?
— «Коровка». — Клава полезла в карман и достала пару конфет. — На, держи. И выбрось эту гадость.
— Клавдия Васильевна! — из машины выглянул Бодров. — Тут, кажется, кое-что намечается. Идите посмотрите.
— Связь с дежурным держи постоянно, — бросила Клавдия Игорю и вскочила в автобус.
— Вот этот в черном плаще, — сразу показал ей оператор. — Уже двадцать минут за Катей таскается. Мы решили форсировать. Тут один дом ремонтируют, всех выселили. Во дворе уже засада. Сейчас она туда свернет.
Фигура в черном плаще действительно следовала за женщиной как будто привязанная.
— Катя, все готово, — сказал оператор в микрофон. — Ты как?
— Леша, я в туалет хочу! — заныла женщина. — Давайте побыстрее.
— Через пять минут пописаешь. — Он отключил микрофон. Странно, Клава просидела с ним в одной машине целый час, и только теперь узнала, что его зовут Леша.
— А он ничего не заподозрит? — спросила Дежкина.
— Не должен.
— База, база! — вдруг раздался голос по монитору. — Я его засекла! У него нож!
— Где! Кто говорит? — Бодров вскочил. — Номер! Номер свой назови!
— Шестая! Он приближается! Мужчина в сером пальто. Метров десять справа.
Это была женщина в длинной песцовой шубе. Медленно брела по пустынному переулку. Снимали откуда-то с крыши.
— Не паникуй, — спокойно сказал Бодров. — Пушка где?
— В сумочке. — Женщина уже почти скулила. — Я не успею.
— Молчи. Мы успеем!
— Все, я сворачиваю во двор, — вмешалась Катя. — Он все еще идет за мной.
— Катя, подожди! — закричал оператор. — Тут у нас… Тебе отбой. — Он выключил ее микрофон. — Пока.
В переулке все произошло так мгновенно, что Дежкина даже не успела сообразить. Мужчина подскочил к женщине и выхватил нож. Но тут же повалился на землю, а женщина уже сидела на нем и застегивала наручники. Как это у нее так быстро получилось? Со всех сторон уже бежали люди.
— Что, с-сука, съел?! — ревела она, колотя его кулаками по спине. — Не получилось?!
— Отпусти, падла! Мне больно! — орал мужик. — Вы ошиблись, вы приняли меня за кого-то другого!
— Ну да! — Это уже был кто-то из оперативников, которые подняли мужика на руки и потащили к затормозившей рядом машине. — А нож тебе для чего? Пакуй его, ребята. Он у нас, козел…
— Ну вот и все. — Бодров выключил ее монитор. — Всех можно снимать.
— А Катя? — спросил оператор. — Может, ее немножко поводим? Этот в плаще…
— Нет, отстал, — сказала женщина по монитору. — Вы что, взяли кого-то?
— Да, кажется. Можешь садиться в тачку — и к нам. Конец связи.
Клавдия не могла пошевелиться. На душе вдруг стало как-то пусто и скучно. На все стало абсолютно наплевать. Бодров что-то еще говорил ей, поздравлял, предлагал еще кофе, а она только кивала и глупо улыбалась.
Его привезли через десять минут. Молодой белокурый парень в длинном сером пальто. И большой охотничий нож в чьих-то руках.
— Что при нем нашли? — спросила она у оперативника в черной маске.
— Ничего. — Он пожал плечами. — Нож, полиэтиленовый пакет и бумажник с деньгами. Документов не было.
— А Библия? Не было при нем Библии? И швейной машинки.
— Чего? — оперативники недоуменно переглянулись. — Какой швейной машинки? Ничего при нем не было.
— Ты, Эльдар?! — вдруг воскликнул кто-то из парней. — Эй, да я его брал две недели назад. Он шубы просто снимает. Это не тот!
— Клавдия Васильевна! — К Дежкиной подбежал Игорь и остановился, тяжело дыша.
— Что?! — Все внутри у Клавы похолодело. — Убийство?
— Нет, побег.
— Фу-у, ты уже говорил. — Клава устало вздохнула.
— Карев, — тихо сказал он.
Понедельник. 19.40 — 22.09
Кленов лежал на кушетке и стонал от боли. Голова и рука у него были перебинтованы.
— Как это случилось? — тихо спросила Дежкина, присев на стул.
— Ох, мамочки, — со злостью простонал тот, заскрипев зубами. — Давно меня так не мяли.
— Рассказывай. — Клавдия перешла на «ты».
— Ну как. Привез его на допрос, стали выводить, а тут бабок целая куча. Машину окружили, и давай орать. Да такие боевые: «Страдальца за веру мучают! Изверги! Ироды!» Ну и все такое прочее. Не стрелять же в них. Пока наряд подоспел, они Карева схватили и потащили куда-то. Я за ним, а меня по башке чем-то шарахнули — и ногами… А еще плачут, что пенсия у них маленькая…
— А Карев что?! — перебила его Дежкина. — Он-то хотел бежать или нет?
— Не знаю. Сам не могу понять. — Коля с трудом сел. — Сначала вроде не хотел, даже отбиваться от них пытался, а потом и сам меня пару раз. И как сквозь землю.
— Дежкина, к Чапаю. — В дверь заглянула Люся-секретарша. — И быстро.
— Уже иду. — Клавдия встала. — Ладно, лежи. Потом поговорим.
Василий Иванович сидел за своим столом и со злостью черкал какой-то документ.
— Ну что, доигралась, Дежкина?! — закричал, как только Клава вошла. — Допрыгалась, госпожа следователь?! И что прикажешь теперь делать?
— Василий Иванович, я же… — Клава готова была заплакать.
— Что — ты?! Что — ты?! — Чепко вскочил из-за стола и рубанул воздух ребром ладони. — Это твое расследование. Как подозреваемый мог сбежать, а?! Может, расскажешь?!
— Но я же не виновата. Я вообще в другом месте была.
— Ну конечно! А кто разрешил его на допрос сюда привозить?! Что, трудно задницу оторвать и в изолятор поехать?! Да раньше за такие дела…
Он только махнул рукой и устало опустился в кресло.
— Клавдия, ну ты хоть понимаешь, что с меня за такие дела голову снимут? — спросил он устало. — И с тебя заодно.
— Но я же правда не виновата.
— А кто? Бабки виноваты? Конвоиры виноваты? Папа римский, может, виноват?
Клавдия понимала, что сейчас лучше не возражать. Просто нужно ему на ком-то сорвать зло, выпустить пар. А она — самый подходящий для этого объект.
— Василий Иванович, вы не волнуйтесь, — тихо сказала она. — Я его сюда сегодня же притащу.
— Конечно, притащишь. — Чепко ухмыльнулся. — Если не притащишь, сама на его месте окажешься. Вот так. Сутки тебе на это дело даю. — Он с ненавистью посмотрел на телефон. — Господи, как начальству докладывать? Меня же на ужин слопают со всеми потрохами… Поймали хоть кого-нибудь?
