Света, длинно всхлипнув, оторвала лицо от груди Георгия
Николаевича и посмотрела на нее.
— Женечка! — крикнула она и, словно вспорхнувшая
ворона, отлепилась от дяди и бросилась к ней на шею. Та едва устояла на ногах,
когда Света повисла на ней.
— Спокойно, пока нет причин оплакивать Яна, —
выговорила ей Женя — Ведь ничего еще не известно! Может быть, он со дня на день
возвратится домой.
— Ах, боже мой, ты просто пытаешься меня
утешить! — протрубила Света в покрасневший нос. К слову сказать, она была
вдвое массивнее утешительницы, но всем телом навалилась на нее.
«Хорошо бы не упасть вместе с ней на пол, — подумала
Женя — И не сломать себе что-нибудь Иначе сцена преждевременного горя омрачится
до невозможности».
— Тебе что-нибудь нужно. Женя? — спросил дядя,
когда им удалось немного успокоить Свету и усадить ее за стол, чтобы напоить
кофе и подсластить слезы пирожными.
Женя страшно удивилась такому вниманию с его стороны и сразу
же подумала про свои ботинки, но не смогла преодолеть себя и заговорить о столь
прозаической вещи в разгар семейной трагедии. Тем более в присутствии скорбящей
невесты.
— Нет, дядя Георгий, ничего, — пробормотала
она. — А у Карпенко нет новостей?
Все-таки Карпенко был профессионалом, докой по части всего,
что касалось криминала. Жене хоть и хотелось получить вознаграждение, но она
все же была не против увидеть Яна живым и невредимым бескорыстно. Однако дядя с
сожалением покачал головой:
— Карпенко и его люди в недоумении. Они сейчас
Проверяют наших партнеров. Прочесывают все возможные связи Яна. Все впустую!
«Значит, я права! — подумала Женя возбужденно. —
Исчезновение Яна не связано с бизнесом. Неужели я не смогу догадаться, что у
него была за тайна?» Машинально жуя бутерброд, она пришла к выводу, что ее
кузен мог попасть в переделку из-за женщины. Ира Скобкина, конечно, классная
девушка. Но кто может гарантировать, что она у Яна одна? Допустим, их множество
— «дорогих девочек» кузена? И какая-то, воспылав ревностью, подложила Яну
свинью. А что, если у него, и того круче, есть внебрачные дети, о которых он не
рассказывал отцу? Боже мой, но как все это выяснить?
Провожаемая убийственным взглядом экономки, Женя положила
салфетку на стол и отправилась бродить по окрестностям. Все свои богатства она
носила с собой. Кроме фильмов, обнаруженных в комнате Яна, которые спрятала под
матрац. Она надеялась, что Пыгова после многолетних тщетных попыток найти в ее
комнате что-нибудь эдакое навсегда отказалась от обысков. Если задуматься, это
даже смешно: у Жени нет ничего, что следовало бы скрывать от посторонних глаз.
Но тут Женя вспомнила о видеокассете, где она показывала стриптиз, и тяжело
вздохнула. Да, теперь у нее в шкафу спрятан настоящий скелет.
Обернувшись на дом, она с грустью подумала, что, возможно,
его скоро придется покинуть. Когда позвонят шантажисты и в последний раз
потребуют свои две тысячи долларов, придется бежать о г дяди без оглядки. Женя
уже тайком покупала газеты и просматривала объявления о работе. Найти работу,
наверное, было можно. Но предлагаемой зарплаты не хватит, чтобы снимать жилье и
нормально питаться Ведь никому не докажешь, что у нее есть опыт работы, —
на нее в фирме дяди не завели трудовую книжку. Для общества Женя оставалась
безработной. Итак, вопрос с трудоустройством пока что казался неразрешимым.
Если бы только удалось отыскать Яна!
Блуждая среди особняков, изредка облаиваемая шарпеями,
догами и другими породистыми сторожами, Женя не заметила, как дошла до самого
края поселка. Дорога не вела ни к озеру, ни к лесу, поэтому она сюда никогда не
заходила. Справа раскинулись кукурузные поля, слева медленно шевелилась в
крутых берегах река.
Женя уже собралась было повернуть обратно, когда внезапно
зацепилась взглядом за что-то, что заставило ее насторожиться Забор! Боже мой,
конечно! Это тот самый забор, кусочек которого попал на моментальный снимок,
обнаруженный в вазе! Забор был заметным — сложенным из камня трех цветов, с
полосой затейливых узоров понизу.
Дрожащими пальцами Женя расстегнула пуговицу на рубашке и
достала из кармана фотографию, добытую в вазе. Не было никаких сомнений; именно
к этому самому забору Ян прижимал растрепанного коротышку. И происходило это,
судя по всему, внутри двора, потому что снаружи росли кусты шиповника, а в
кадре их не было. «Провидение! — подумала Женя, трепеща. — Неужели я
на верном пути и высшие силы мне помогают? Ведь никогда раньше я сюда не
забредала, даже случайно».
Заинтересовавший ее дом был самым последним в ряду особняков
и стоял на обрыве. Жене даже показалось, что, закладывая фундамент, строители
пошли на риск. «А что, если Яна сбросили в реку из окна этого самого
дома? — подумала она невольно. — Высота здесь просто
головокружительная. Под покровом ночи в этом уединенном месте можно обделывать
темные делишки, не опасаясь, что тебя поймают за руку». Соседний особнячок
стоял довольно далеко, и вряд ли кто-то обратил бы внимание на звук падения
тяжелого предмета в реку.
«Может быть, не стоит болтаться тут совершенно
открыто? — всполошилась Женя. — Если хозяева причастны к исчезновению
Яна, они могут знать меня в лицо — ведь дом дяди находится не так уж далеко!»
Она попятилась, почувствовав себя букашкой, посаженной на любопытную детскую
ладонь. Потом, круто развернувшись, едва ли не вприпрыжку бросилась восвояси.
* * *
В саду Ярославских садовник колдовал над парадной клумбой —
дядя не одобрял вольно растущих цветов и даже от нарциссов и тюльпанов требовал
повиновения. Жене пришло в голову, что садовник может знать что-нибудь об
интересующем ее доме и его обитателях — он был местным и приходил сюда из
деревни, раскинувшейся на другом берегу реки.
— Дом с каменным забором? — переспросил садовник,
распрямляясь и потирая спину. — Так они тут почти все такие.
— Да я же говорю, — торопилась Женя. — Забор
особенный, разноцветный. Камни выложены узором. Красный кирпич, белый и
малиновый. И узоры идут такими полосками, а наверху у них ушки, как на
кремлевской стене. Дом на обрыве стоит, там.
Она не хотела показывать фотографию. Существовала опасность,
что садовник проговорится вездесущей Ирме Гавриловне, перед которой он
трепетал, словно бандерлог перед удавом Каа.
— А-а! — Лицо старика внезапно осветилось
пониманием. — Так это ж дом стоматолога Хрюкина!
При слове «стоматолог» Женя языком невольно потрогала
пошатывающийся зуб.
— Хрюкин такой маленький, вечно растрепанный? —
уточнила она, чувствуя зуд в коленях.
— Точно! А на кой он вам сдался? Я б ему не доверил
зубы сверлить. Чудной он и шебутной. А как с женой ругается! Опера! Посуду бьют
— звон стоит, аж на другом берегу слышно. А на что он вам? — снова спросил
любопытствующий садовник.
— Он… — замялась Женя. — Он.., задавил кошку. Я
была свидетельницей. Видела его за рулем. Возмущенные хозяева требуют заплатить
за ущерб.
