Дядя целыми днями пропадал в офисе и встречался с
племянницей только вечером за столом. За пять минут до ужина в комнату Жени
ворвалась экономка и, застав ее спящей, бесцеремонно растолкала.
— Евгения! Ваш дядя уже спускается в столовую!
Немедленно встаньте и причешитесь! Вы похожи на драную кошку.
— Спасибо за комплимент, — сказала Женя, еще
толком не проснувшись.
«И почему я терплю все это?» — про себя подумала она.
Приближение судного часа — появление шантажистов с кассетой — делало ее с
каждым днем все смелее и смелее. По крайней мере, в мыслях. Время от времени
эти мысли озвучивались ею просто помимо воли. Самое удивительное, что при этом
ничего не происходило — дом не Рушился и небо не падало на землю.
Всю ночь Женя ворочалась на своей узкой кушетке, словно
постельное белье было раскаленным и не давало возможности полежать спокойно. Ей
снились странные, сумбурные сны, и утро не принесло облегчения. Она проснулась
взволнованной, словно первоклассница накануне первого сентября. Прокравшись к
телефону в холле, сняла трубку и набрала домашний номер Лаптева. Ответил
незнакомый мужской голос.
— А Веню можно? — напряженно спросила Женя, в одну
секунду нагромоздив массу предположений по поводу того, кто снял трубку.
— Минутку.
— Веня, кто это у тебя в такую рань? — спросила
Женя шепотом.
— Экая ты бесцеремонная! Приятель.
— Ты что-нибудь предпринял вчера? Ну, по нашему делу?
— Еще бы! Все, как договаривались. За отчетом
отправлюсь завтра.
— Не забыл — прокат работает допоздна. Твои мальчишки
не разбегутся до одиннадцати вечера? — с сомнением спросила Женя. —
Все-таки у них есть родители…
— Не разбегутся. Я пообещал им хорошее вознаграждение.
Кроме того, это такие мальчишки, которые сами себе хозяева.
— Деньги я тебе отдам, — поспешно сказала
Женя. — Надеюсь, ты не намекнул этим мальчишкам, для чего все это
делается?
— За кого ты меня принимаешь?
— Мне, как я понимаю, в видеопрокат путь заказан. Меня
теперь знают в лицо и Кокин, и одна смена девушек.
— Так посиди дома, отдохни немножко.
— Но у меня нет времени сидеть! — возразила
Женя. — Со дня на день…
— Что? — подбодрил ее Лаптев. Женя хотела сказать:
«Вновь появятся шантажисты», но прикусила язык.
— Я имела в виду: день ото дня шансы обнаружить Яна
уменьшаются.
— Почем ты знаешь?
— Ну, мне так кажется. Если его украли, то могут
заморить голодом, или оставить без медицинской помощи, или… Да мало ли что!
— Не надо думать о плохом.
Женя пообещала не думать о плохом и провела весь день в дядином
саду, уничтожая старые запасы жевательной резинки. Этот процесс помогал ей
успокаивать нервы. Экономка то и дело появлялась на садовых дорожках с
инспекцией. «Зуб даю, — подумала Женя, — заберись я в камин, Ирма
Гавриловна немедленно принялась бы прочищать дымоходы».
Когда наступил вечер, Женя закрылась в своей спальне и
начала переодеваться в домашнюю одежду. Как водится, именно в этот момент
экономка явилась в ее комнату.
— Евгения! — воскликнула она таким тоном, будто
Женя прошлась по всему дому с ведром грязи и раскидала ее по полу. — Это
переходит всякие границы! Вам снова звонят по телефону!
— А что вы так разволновались, Ирма Гавриловна? —
спросила Женя, прикрываясь халатом. — Для телефонного аппарата звонки
полезны. Если по нему хотя бы время от времени не звонить, он заржавеет.
— Приберегите ваше чувство юмора для молодых людей с
золотыми браслетами, — повысив голос, ответствовала она, повернувшись к
Жене спиной, в которой, как та подозревала, вместо позвоночника был спрятан
негнущийся металлический прут.
«Боже мой, — думала Женя, сбегая по лестнице в
холл, — я становлюсь совершенно другим человеком! Я стала возражать
любимой дядиной экономке! Надеюсь, она не подожжет мою постель в глухую
полночь».
На проводе была Ира Скобкина.
— Ты там как? — спросила она по-свойски. —
Держишься?
— Держусь.
— А как твой дядя?
— Он… Он по-прежнему очень расстроен.
— Знаешь, я, кажется, тоже начинаю волноваться
по-настоящему. Спать совсем не могу — приходится глотать снотворное. С утра
башка от него словно тыква. А по вечерам нужно скакать в барах. Мой, мягко
говоря, импресарио вопит, что я теряю форму. Я же думаю только о Яне. Тебе не
надо помочь?
— Да вроде нет.
— Придумай для меня какое-нибудь дело, а? —
жалобно попросила Ира. — Я не хочу сидеть сложа руки.
— Но ты же целый день занята!
— Не целый день, а целый вечер. Кроме того, если, ты
скажешь, я изменю расписание.
«Может быть, она хочет знать, чем я занимаюсь? Хочет
выведать все о том, как продвигается расследование? Если она причастна к
исчезновению Яна, нет лучшего способа стать шпионом в стане противника». Однако
в душе Женя никак не хотела признавать Иру ловкой и хитрой обманщицей.
— Ладно. Завтрашний день мы пропустим, а послезавтра с
утра, если не возражаешь, вдвоем сходим к Кокину. Боюсь, со мной одной он
разговаривать больше не захочет.
— Мы ему скажем, что Ян пропал?
— Как раз это я и хочу сделать. И посмотреть, как он
себя поведет. По крайней мере, если он хоть в чем-то солжет и позже мы это
обнаружим, у нас появится козырь в руках.
Женя и сама не слишком хорошо понимала, как они смогут
что-то обнаружить и получить козырь против Кокина. От Иры, однако, возражений
не последовало.
— Когда мне нужно быть готовой?
— Давай в половине девятого. Думаю, это не рано и не
поздно.
— Заметано. — Ирин голос слегка повеселел. —
Послезавтра встречаемся в половине девятого возле супермаркета.
Женя провела еще одну тяжкую ночь. Утром, чтобы не сойти с
ума от безделья, отправилась в кукурузу и часа два наблюдала за домом Хрюкина.
Ничего невероятного ей узнать не удалось. Спустя полчаса после того, как
стоматолог уехал на работу, к особнячку подкатила иномарка, из которой вышел
человек с гвардейскими усами и букетом роз. Сидение в засаде потеряло всякий
смысл. До вечера Женя ломала руки, раздражая экономку бесцельным блужданием по
дому. Наконец стрелки часов смилостивились над ней, и настало время встречи с
Венькой.
* * *
Каждый из мальчишек Лаптева оказался на голову выше Жени.
— Где ты их нашел? — шепотом спросила она, сделав большие
глаза. — Я болталась возле этого проката бог знает сколько времени.
Никаких праздношатающихся детей там не было!
