— Не могу поверить, что это случилось во второй раз!
Сначала Ян, теперь Женя…
Узнав о початой бутылке ликера, обнаруженной в комнате
племянницы хозяина, Карпенко немного помолчал, подумал, после чего оптимистично
заявил:
— Она наверняка у Лаптева!
— У интернетовского приятеля?
— Наверное, она явилась к нему пьяная домой, и он не
отпустил ее на ночь глядя.
— Но сейчас-то уже утро! Почему же она не возвращается?
И этот Лаптев… Мог бы, в конце концов, позвонить, не так ли?
— Да он ведь компьютерщик! — возразил Карпенко
таким тоном, словно компьютерщики — существа с другой планеты. — Кроме
того…
Его фраза повисла в воздухе, потому что краешком
натренированного глаза он заметил через большое окно в конце сада какое-то
движение.
— Минуточку! Кажется, у нас непрошеные гости… —
пробормотал он и на цыпочках метнулся к двери.
Пять минут спустя возле изгороди был пойман, скручен и
доставлен в холл маленький невзрачный человечек с круглым брюшком. Документов
при нем не оказалось. Во внутреннем кармане летней куртки была обнаружена
видеокассета без опознавательных знаков.
— Итак, что ты здесь вынюхивал? — спросил
Ярославский, принимая начальственную позу. Это вышло у него машинально,
поскольку на самом деле он вовсе не собирался демонстрировать силу, а,
напротив, был расстроен ,и даже слегка растерян.
— Меня послали, — жалобно соврал Пончик, кляня
себя за предпринятую вылазку на чем свет стоит. — Велели кассету вам
передать. Вот эту вот. Которую вы у меня из кармана вытащили.
Он придумал это, потому что понимал: рано или поздно кассету
все равно просмотрят. И прижмут его к ногтю. Пончик решил, что будет отпираться
до последнего. Скажет, что к нему подошел на улице незнакомый мужик и заплатил
за доставку кассеты. Короче, он всего лишь курьер. А сам ни-ни. Никакого
отношения к тому, что на ней запечатлено, не имеет.
Ярославский и Карпенко, услышав про мужика, велевшего
доставить кассету, встревоженно переглянулись.
— Неужели это.., это про Яна? — выдохнул Георгий
Николаевич и вскочил на ноги.
В одну секунду он подлетел к Пончику и схватил его за горло
сильными пальцами. Пончик тут же высунул язык, думая, что это заставит Георгия
Николаевича не слишком жать на его кадык.
— Где он? — прокричал Ярославский прямо в нос
глупому шантажисту. — Где мой сын?
— Почем я знаю? — прохрипел бедолага, пытаясь
достать носками до пола. — Меня просто остановили на улице и велели
передать пленку… Я же все объяснил. Я ни при чем! Я честный человек!
— Такие честные работают на лесоповале, — процедил
Карпенко.
— Вызывай милицию! — повелел Ярославский,
обращаясь к своему помощнику. — Срочно.
— Зачем милицию? — Пончику так поплохело, что он
даже слегка сдулся. — Я просто прохожий! Вы обязаны меня отпустить! У вас
нет лицензии на отлов граждан, гуляющих по обочинам! Я буду жаловаться
прокурору! Я напишу Путину! Я буду жаловаться в ООН!
На его вопли никто не обращал внимания. Тогда Пончик
попытался дать деру. Он укусил Карпенко за руку и в два счета доскакал до
двери, словно и впрямь был резиновым.
— Запри его где-нибудь, — велел Ярославский, когда
Карпенко, сделав рывок, догнал беглеца. — Пусть милиция с ним разбирается.
Приехавший следователь был возбужден событием и потому румян
и оживлен сверх меры.
— Давайте сначала посмотрим кассету! — предложил
он и, взяв ее бумажной салфеткой, Потряс в воздухе. — Где у вас тут
видеомагнитофон?
— Где у нас видеомагнитофон? — переспросил
Ярославский у Кости Карпенко. Тот виновато пожал плечами.
— Мне как-то не довелось обратить на это внимание. Он никогда
не замечал в доме ничего похожего. Тотчас же на импровизированное собрание была
вызвана Ирма Гавриловна. Она вошла, чеканя шаг и задрав подбородок выше, чем
обычно. Вероятно, она ожидала каких угодно вопросов, но только не того, который
услышала.
— Где у нас видеомагнитофон? — едва сдерживая
эмоции, спросил хозяин дома.
— Его нет, — трусливо ответила Ирма Гавриловна и
пошла красными пятнами.
— Надеюсь, это шутка? — Ярославский выпучил глаза.
Его кадык забегал по горлу вверх-вниз, как потерявший управление лифт по
шахте. — Я получаю весточку о сыне и.., и… — Он задохнулся от переживаний.
— У меня есть видеомагнитофон, — почти беззвучно
проговорила Ирма Гавриловна, трясясь всем телом, словно только что избежала
смерти. — В моей комнате.
К Ярославскому тотчас же вернулись его воля и энергия.
— Идемте в вашу комнату! — приказал он.
Все разом поднялись и потянулись за хозяином дома. Ирма
Гавриловна, издав тихое повизгивание, обогнала резво идущую на второй этаж
процессию. Однако ей удалось лишь сдернуть с кресла полотенце, все остальное
осталось в первозданном виде, когда следователь, Ярославский и Карпенко вошли
внутрь и расположились на кровати. К слову сказать, никто не обращал внимания
на обстановку. А вот мечущаяся между предметами мебели экономка явно всем
мешала.
— Ирма Гавриловна, вы можете пока приготовить нам
чай, — велел Ярославский, недвусмысленно давая понять, что ее присутствие
здесь ни к чему.
Ирма Гавриловна выскочила в коридор словно ошпаренная и
побежала на кухню, моля бога, чтобы Георгий Николаевич не обратил внимания на
кое-что лежащее прямо на трельяже. Как она могла так опростоволоситься! Как
могла не спрятать эту вещь!
Между тем в ее спальне начался видеопросмотр. Первые же
кадры заставили Ярославского дрогнуть. Лицо его вытянулось, а глаза выпучились.
Карпенко, всегда отличавшийся потрясающей выдержкой, кинул на него быстрый
взгляд, в остальном же оставался совершенно невозмутимым.
— Кто это? — с любопытством спросил следователь,
не сдержав усмешки.
Женя на кассете прыгала и пела, с невероятным задором
расставаясь поочередно с предметами своего нехитрого туалета.
— Выключи! — велел Ярославский, шаря рукой по
кровати в поисках пульта. — Немедленно! Ну? Чего ты тянешь? Я же ясно
сказал: выключи!
Карпенко послушно остановил запись.
— Фу, я даже вспотел, — признался
следователь. — Если я не ошибаюсь, это ваша племянница, — наконец-то
догадался он.
— Моя, — с трудом выговорил Ярославский и,
повернувшись к Карпенко, сердито сказал:
— Я тебя уволю! Я ведь просил узнать, все ли с ней в
порядке. Как ты мог пропустить такое?
— Да я…
— Давайте сюда того человека, которого вы поймали в
саду, — велел следователь.
— Я что-то ничего не понял, — потер лоб рукой
Ярославский. — Кассета не имеет никакого отношения к похитителям. Значит,
о моем сыне опять ничего. Но как исчезновение Жени связано с этой записью?
