— Зачем? — хором спросили Женя с Мартыновым.
— Хочу поближе познакомиться с Вованом. То, что ты,
Женька, рассказала, наводит на размышления.
— А я что буду делать в это время? — спросила
Женя. — Не могу же я отлеживаться в тот момент, как ты рискуешь шкурой?
— Ну, мы же договорились! Тебе надо все выяснить про
«Опель». Если думаешь, что по телефону информацию не получить, поезжай к дяде
лично и постарайся узнать, кто вчера мог взять машину. Сама пойди в гараж и
посмотри, нет ли на ней вмятин.
— Посмотреть без помех получится только в одном случае
— если предварительно я убью экономку!
— Ах да, экономка! Женя мне про нее много
рассказывала, — пояснил Веня для Мартынова.
— Это такая.., противная женщина! — подтвердила
та. — Она следит за каждым моим шагом!
— Но одной Жене выходить из дому нельзя, — напомнил
Мартынов.
— Почему это? — Она воинственно посмотрела на
него.
— Тебя ведь хотели убить, дурочка! — рассердился
Веня.
Женя сначала вздрогнула, но тут же отогнала от себя мрачные
мысли.
— Что означает только одно: я докопалась до чего-то
стоящего.
— И это касается видеоклуба, — подхватил Мартынов,
а Веня подытожил:
— Значит, мы на верном пути.
— И еще. Это не бандиты, а кто-то из простых.
— Из каких простых?
— Из простых, обыкновенных людей, которые не убивают
направо и налево. Потому что, будь это бандиты, они бы Женьку пристрелили — и
дело в шляпе. Наезд — это доказательство непрофессионализма. Тем более
неудавшийся наезд.
— Но как мы можем выяснить, кто брал «Опель»?
Представляешь, приезжаю я к дяде, а машинка стоит себе в гараже как ни в чем не
бывало. Заявления об угоне не сделаешь, отпечатки пальцев с руля никто снимать
не станет…
— Но вывести машину бесшумно невозможно!
— Никто и не говорит, что бесшумно. Только вряд ли даже
Пыгова обращает внимание на шум двигателя. К дяде сейчас постоянно кто-то приезжает.
Вся фирма стоит на ушах. Милиция опять же, его собственная безопасность, его
друзья. Автомобили так и снуют туда-сюда. К сожалению, ты не видел, какая там
подъездная дорога и как легко можно вывести «Опель» из гаража.
— И все равно. Если это «Опель», значит, круг поисков
сужается. За рулем мог сидеть только человек, который знает обо всем том, что
ты нам сейчас рассказала. Человек, близкий дяде.
— Ладно, с этим выяснили, — подытожил
Мартынов. — А что там с любителями кино?
— Послушай! — Женя внезапно хлопнула себя по
лбу. — Венька, ты ведь компьютерщик!
— Ну и что?
— А в видеопрокате есть компьютер! Может, там
какие-нибудь засекреченные файлы? Ты ведь гений! Ты можешь взломать любой код!
— Ну, не любой, — ответил польщенный Веня. —
Я не профессиональный хакер. Однако в твоих словах есть некоторая доля правды.
— Давай залезем ночью в прокат, и ты все проверишь!
— Вы что, с ума сошли? — возмутился
Мартынов. — Знаете, что с вами будет, если вас поймают?
— Нас не должны поймать! — горячо заверила
Женя. — Почему-то мне кажется, в этом ужасном месте нет сигнализации. Вряд
ли какому-нибудь вору придет в голову грабануть кассетохранилище. Выносить
фильмы долго, тяжело, к тому же кассеты гремят и занимают много места. И
стоимость у них совсем не та, чтобы затевать масштабную операцию.
— А если сигнализацию поставили от алкашей, которые
готовы украсть даже старые тапочки, чтобы потом обменять их на бутылку?
— И все-таки мне кажется, что сигнализации там
нет, — уперлась Женя.
— Когда кажется, надо креститься, — рассердился
Мартынов.
— Ну, давай хотя бы попробуем! — взмолилась Женя,
игнорируя его замечание и обращаясь только к Вене. — Ты ведь и
сигнализацию можешь отключить, если что.
Лаптев уставился в потолок и замер.
— Ты думаешь или спишь?
— Сказать по совести, я никогда не вступал на скользкий
противоправный путь.
— Ну, завелся! — рассердилась Женя. — Ты
расследуешь дело или нет?
— Я тебя сразу предупредил: моя помощь может носить
лишь вспомогательный характер. Я привык работать головой. Я могу придумывать
нетривиальные ходы, строить версии и логические цепочки…
— Короче, ты струсил.
Веня на несколько секунд закрыл глаза, потом открыл их и
смело посмотрел на Женю.
— Ладно, я согласен пойти туда и изучить все на месте.
— Ночью? — уточнила та.
— Ночью.
— Все, я умываю руки, — сказал Мартынов и
встал. — Если вы попадете в предвариловку, можете мне не звонить. Адвоката
вам назначит государство. Я не собираюсь тратить потом нажитые деньги для того,
чтобы исправлять ваши глупости.
— Ладно, Ген, считай, что ты ничего не слышал, —
примирительно сказал Веня.
— Считаю.
Мартынов ушел в маленькую комнату, демонстративно хлопнув
дверью. Женя сказала:
— Не надо было ему вообще ничего рассказывать.
— Это ты мне говоришь?
— Послушай, Веня, ты действительно думаешь, что меня
хотели убить?
Лаптев пожевал губами, потом неохотно признался:
— Я этого боюсь. Потому ты завтра позвонишь дяде и
попросишь, чтобы он прислал за тобой Карпенко. Даже если он преступник, то по
дороге с тобой ничего не сделает, побоится. Пожалуй, с ним ты будешь даже в
большей безопасности, чем это можно предположить с самого начала.
— Хорошо. Только пообещай мне, что если дядя применит
силу и захочет запереть меня в доме, ты меня освободишь.
— Обещаю. А теперь мне пора на работу.
— Как? Опять на ночь глядя?
— Да, я ведь предупреждал: у нас наступила горячая
пора. Надеюсь, вы с Генкой не подеретесь? Женя пренебрежительно фыркнула:
— Он для этого слишком положителен.
* * *
Женя поднялась рано и набрала знакомый номер. К телефону
подошла Гестаповка. Как Женя ни готовилась к этому морально, ее все равно
прошиб пот.
— Ирма Гавриловна? — спросила она слегка
дрогнувшим голосом.
— Это вы, Евгения! — явственно ахнула та. —
Что это вы себе позволяете? Георгий Николаевич из-за вас…
— Позовите, пожалуйста, его к телефону.
— Не знаю, свободен ли он, — мстительно сказала
экономка. — Погляжу, но не уверена.
Она со стуком положила трубку на столик, который Женя тут же
представила себе зрительно, и удалилась. По стуку ее каблуков Женя поняла, что
она не очень-то торопится.
