— Ладно, я назначу ей свидание. А ты проверял Костю?
— С Костей пока еще не все ясно, — туманно
объяснил Ярославский. — Я тебе обязательно расскажу, как только будут
какие-нибудь результаты.
* * *
Часы с боем, украшавшие холл, бомкнули три раза. Женя
проснулась, терзаемая неясным предчувствием чего-то плохого. Прижав к груди
одеяло, она прислушалась. Тишина в доме была какой-то особенной. Женя выбралась
из кровати и на цыпочках прошмыгнула к двери. С момента возвращения Жени Ирма
Гавриловна перестала попадаться ей на глаза. Женя была уверена, что это есть не
что иное, как признание вины. Впрочем, обвинять экономку в покушении на
убийство, не имея на руках никаких доказательств, Женя считала преждевременным.
Она вышла в коридор и тут же поняла, что ее так насторожило.
Где-то внизу разговаривали двое мужчин. Разговаривали вполголоса, точнее
говоря, громким шепотом. Женя не могла допустить, чтобы какая-то важная
информация прошла мимо нее. Она была босиком, поэтому спустилась вниз
практически бесшумно.
Дядя и Карпенко стояли друг против друга в библиотеке. Дверь
была приоткрыта, именно из-за этого Женя и услышала их сверху. Она прижалась
спиной к стене, не доходя нескольких шагов до двери, и жадно впитывала каждое
произнесенное слово.
— Ты абсолютно уверен?" — спросил дядя напряженным
голосом.
— На сто процентов.
— И позже я об этом не пожалею?
— Разве я когда-нибудь вас подводил? Если завтра она
выйдет из дома, я ее.., ну, скажем так, нейтрализую.
— Она тебе не доверяет.
— Знаю, — хмыкнул Карпенко. — У нее характер!
— Она ведь моя племянница, — раздраженно ответил
Ярославский.
— Но я могу быть уверен в вашей поддержке? —
переспросил Карпенко.
— На все сто.
— Итак, завтра я ее устраняю.
Потрясенная Женя не стала дожидаться, пока заговорщики
выйдут в холл. Она на цыпочках пробежала к дивану и спряталась за ним.
Производя минимум шума, дядя выпустил Карпенко из дома и запер за ним дверь.
Потом, мягко ступая, скрылся в своей комнате.
В мгновение ока Женя взлетела по лестнице и, нырнув в
постель, с головой накрылась одеялом. Ее била дрожь. Неужели дядя хочет
избавиться от нее? Судя по тому, что она услышала, Карпенко получил задание ее
убить. Значит, она все не так понимала!
Это дядя был инициатором похищения собственного сына! Такая
версия объясняла все. Сделал он это с помощью Карпенко, конечно же! И не стоит
даже задаваться вопросом, каким образом Ирма Гавриловна оказалась за рулем
«Опеля». Она боготворила дядю и ради него готова была пойти на все, даже на
убийство. Но первая попытка провалилась, и теперь планируется вторая. Только на
сей раз исполнителем будет профессионал.
Вероятно, это дядина служба безопасности ликвидировала
Кокина, а затем и Веньку. Вот только зачем они взяли пистолет Яна? Чтобы
подставить его? Возможно, Ян, как вице-президент фирмы отца, узнал о, ее
деятельности что-то ужасное. Допустим, большие боссы, заставляющие дядю делать
что-то незаконное, приказали ему Устранить собственного сына. Но тот не
послушался и спрятал его. Без согласия Яна, разумеется. И когда они с Венькой
вышли на правильный путь и запросто могли бы отыскать ниточки, ведущие к
организаторам преступления, дядя их безжалостно обрубил.
Невозможно поверить в то, что ее дядя — убийца. Или,
правильнее сказать, заказчик убийств. Он пошел даже против собственного сына!
Не стоит забывать, что Ян просил у нее помощи! Именно у нее! Надо исхитриться и
позвонить Мартынову! Она засунула кулак в рот, чтобы заглушить стон. Кроме
Мартынова, на свете больше не оставалось ни одного человека, на которого она
могла бы положиться на все сто.
* * *
Веня Лаптев брел по улице, задумчиво просчитывая в уме
варианты решения очередной компьютерной задачки. Люди удивленно смотрели на
него. Некоторые даже оглядывались. Действительно, посмотреть было на что. На
Вене были надеты розовые махровые шаровары, по всей видимости, от женского
спортивного костюма, синяя вылинявшая майка и заскорузлые сандалии,
обнаруженные им на свалке неподалеку от маленькой пригородной станции. Кроме
того, был он небрит, нечесан и как будто бы не в себе.
Настроение у Вени было хуже некуда. Сегодня утром он впервые
осознал, что прогулял несколько рабочих дней, и впал по этому поводу в дикую
тоску. Начальник вряд ли посмотрит сквозь пальцы на подобное разгильдяйство.
«Интересно, сумела ли Женька приручить Мартынова?» — вяло
подумал Лаптев, подходя к своему подъезду. День уже клонился к вечеру, значит,
оба, скорее всего, сидят дома. Небось волновались за него — куда он подевался.
Веня чувствовал себя немножко виноватым, но, несмотря на это, очень и очень
рассчитывал на теплый прием. Он был голоден, грязен, и, ко всему прочему, у
него не было ключей от квартиры.
На скамейке у подъезда сидели две старухи. Издали завидев
Веню, они сделали ладошки козырьком и стали разглядывать его с неприятной
пристальностью. Когда Веня подошел совсем близко, бабки как по команде начали
бормотать и креститься.
Спустя минуту кое-что прояснилось. К подъезду на велосипеде
подкатил шкет Колька Браткин и, заложив лихой вираж, остановился в
непосредственной близости от Вени, преградив ему путь.
— Привет! — сказал тот, попытавшись выдавить из
себя бодрую улыбку.
— Ты сто, вампил? — спросил Колька, глядя на него
сквозь прищуренный глаз, спрятавшийся в веснушках.
— С чего ты взял? — натужно удивился Веня,
неохотно останавливаясь.
— Завтла тебя холонить буду — выпалил Колька. —
Тебя убили! Пах-пах!
Через голову шкета Браткина Веня задумчиво поглядел на
старух. Они забормотали еще истовее.
— Баба Настя! — позвал Веня.
— Сгинь! — выплюнула та сочным басом, поднялась и,
подобрав юбки, нырнула в подъезд.
Вторая старуха, которая самостоятельно передвигаться не
могла, просто крепко зажмурилась.
— Так-так, — сказал Веня и снова посмотрел на
Кольку. — А где же мое бренное тело?
— В молге! — страшным голосом сказал тот и,
вскочив на велосипед, что есть силы закрутил педалями.
— Ага! Кажется, я кое-что начинаю понимать! —
вслух сказал Веня. — Кого-то шлепнули вместо меня. И я, по-моему, даже
знаю, кого именно.
Он вошел в подъезд и начал подниматься по лестнице.
«Возможно, меня не уволят, — думал Веня. После того, что он узнал, к нему
вмиг вернулось хорошее настроение. — Босс наверняка придет на мои
похороны, поскольку считает, что начальник должен быть человечным. Если
появиться в подходящий момент на кладбище, можно запросто избежать
неприятностей. Однако прежде хотелось бы поточнее узнать, кто и за что меня
ухлопал».
