В принципе, Женя уже осуществила задуманное. Если в этом
болоте действительно есть дичь, она ее вспугнула. Теперь оставалось только
ждать. Ну и, конечно, придется появиться тут еще раз, откровенно выставив себя
в качестве приманки. Ей уже и сейчас было не по себе. Чтобы убедиться, что ее
охрана на месте, она, не дожидаясь конца сеанса, встала и направилась к выходу.
— Надоело? — шепотом спросил Шу??ский, все полтора
часа косивший на нее хищным глазом.
— Да нет, захотелось выкурить сигаретку, — махнула
она рукой и быстрым шагом проследовала к выходу.
Мартынов и Лаптев были на месте. Один сидел на автобусной
остановке, под прозрачным козырьком, второй разгуливал перед входом в еще
работающий супермаркет. Заметив Женю, оба насторожились. Она махнула им рукой,
показывая, что все в ажуре. В это время из проката вышел Шумский, держа
наготове зажигалку.
— А вы вовсе не курите! — уличил он Женю,
оглядывая ее так придирчиво, словно собирался купить.
— Отстаньте. Я курю, но только в потайных местах. Не
люблю, когда на меня смотрят в тот момент, когда я разрушаю собственные легкие.
Чтобы подтвердить свои слова, она прошла до конца дома и
свернула за угол. Здесь остановилась и позволила себе потянуться и зевнуть. Не
успела она опустить руки, как из-за угла возник Шумский со зверской
физиономией. Совершенно неожиданно для Жени он кинулся на нее и обхватил руками.
Она завизжала изо всех сил.
Недолгая борьба окончилась тем, что парочка повалилась на
землю и скатилась в ближайший палисадник. Если бы схватку судил арбитр, он не
успел бы сосчитать и до шестидесяти, когда оба подстраховщика, громко тормозя
подошвами на повороте, влетели за угол. И тут же увидели лежащего на земле
Шумского, из-под которого высовывались дрыгающиеся Женины ноги. Мартынов дико
вскрикнул и, схватив Шумского за шиворот, рванул вверх.
— Сволочь! Негодяй! — закричал Веня Лаптев; когда
насильника поставили на ноги и прислонили к стене дома.
Он бил его руками в живот и пританцовывал на месте.
— Вы что? Вы что? — испуганно спрашивал Илья,
защищаясь всеми доступными способами. — Я хотел только поухаживать за
хорошенькой девушкой! За что вы меня колотите? Я теряю свое достоинство!
— Еще нет, — процедил Мартынов, прижимая к себе
обалдевшую Женю. — Но такой исход вполне вероятен.
— Где Ян Ярославский? — гневно сдвинув брови,
спросила Женя, велев Лаптеву остановиться.
— Да вы что, очумели со своим Ярославским?! Я понятия
не имею, куда подевался этот расфранченный индюк!
— Да?! Чего же ты на меня набросился, как только
услышал всякие намеки?
— Какие, к черту, намеки? Мне плевать на них! А
набросился я, потому что возжелал!
— Чего? — оторопело спросил Лаптев.
— Чего, чего? — передразнил его Шумский, гордо
отбрасывая за плечи сальную прядь. — Женщину, вот чего.
— Это меня, что ли? — недоверчиво поинтересовалась
Женя. — Возжелал меня?
— Кажется, я выразился достаточно ясно.
— Эй, отпусти его, — велела Женя Лаптеву. —
Хватит его валтузить. Слышишь ведь, это было не нападение. Вернее, нападение,
но с оправданной целью.
— И ты ему веришь?! — возмутился Мартынов,
засовывая руки глубоко в карманы.
— А что? — гордо вздернув подбородок, спросила
Женя. — Меня нельзя возжелать? Я косая или у меня на теле столько
веснушек, что хочется наглухо зашить вырез на моем платье? Или у меня нет
передних зубов и язык то и дело вываливается изо рта? Что со мной не так?
Мартынов, не ожидавший подобного наскока, растерянно молчал.
— Можно было просто сказать, что у вас есть мужчина,
который только и ждет, чтобы дать вам прикурить, — обиженно сказал
Шумский. — Даже двое мужчин.
— Что он имеет в виду? — поинтересовался Лаптев у
Жени.
— Ничего особенного. Просто он начал заигрывание с зажигалки.
— Пожалуй, я пойду, — заявил Шумский. Голова его
была гордо поднята, но походка не могла скрыть, что он трусит.
— Ты ему веришь? — снова спросил Мартынов у
Лаптева.
— Ему верю я, — встряла Женя. — Ладно, вы
пока тут обмозгуйте происшествие, а я вернусь в любимый киноклуб.
Она едва ли не вприпрыжку бросилась обратно. Шумский маячил
уже где-то возле остановки, и Женя поняла, что сегодня они больше не увидятся.
Впрочем, решить, хорошо это или плохо, она не успела, потому что, отворив
дверь, услышала в глубине помещения громкий гул голосов и отдельные истеричные
выкрики.
— Вдруг там очередное убийство? — трепеща, вслух
подумала Женя, прибавляя шаг.
В помещении горели все лампы, а народ толпился вокруг
диванчика, на котором корчилась бледная Нетушкина.
— Может, все-таки вызвать «Скорую»? — предложил
Юханов, беспомощно оглядываясь.
— Не надо! — простонала «вдовушка», вцепившись
побелевшими пальцами в края своей шляпы. — Сейчас все пройдет, и я уеду
домой.
— Что она пила? — резко спросила Женя, и перед ней
все сразу расступились. — Кофе или колу?
— Кофе, — поспешно ответила Ирма Гавриловна,
которая с давних пор смотрела на Женю с определенной долей подобострастия — Я
сама принесла ей чашечку.
— Это плохо, — констатировала Женя — В черный кофе
можно подмешать что угодно, особенно в такой плохой, какой здесь подают Кстати,
а где эта чашка?
— Кажется, вот она! — Эльза показала пальцем на
почти полную чашечку кофе, стоявшую на бумажной салфетке.
— Я отпила только глоточек! — сообщила Нетушкина
слабым голосом.
— Пахнет не хуже, чем обычное пойло, — вынесла
приговор Женя, понюхав. — А почему вы не хотите вызвать врача?
— У меня нет страхового полиса! — простонала
жертва предполагаемого отравления. — Кроме того, я боюсь врачей Мой отец
был врачом, поэтому я знаю их методы, что называется, из первых рук. Мне бы
немножко отлежаться!
— Знаете что? — неожиданно предложила Женя,
повернувшись к Эльзе Унт — Вы ведь живете здесь поблизости? Давайте отведем
вашу подругу к вам домой. Она часок полежит на диване, выпьет чашку чая с
лимоном и отправится на электричку.
Даже если Эльзе эта мысль и не понравилась, она ничем не
выдала своего неудовольствия. Наоборот, тотчас же просияла:
— Конечно, это отличная идея!
— А я вам помогу! — безапелляционно заявила Женя и
схватила Нетушкину за вялую руку. — Обопритесь на меня! — велела она.
Никто даже возражать не осмелился, как будто Женя имела
право на все, что взбредет ей в голову. «Интересно, почему все молчат? Или это
моя новая внешность, или никому неохота связываться с прихворнувшей дамой,
вечер с которой не обещает быть интересным». Эльза тоже приняла участие в
транспортировке Нетушкиной. Она обняла ее за талию с другой стороны и всю
дорогу заботливо спрашивала:
