Лютобор отвез Матрену обратно и вернулся. Кира выглядывала через борт, подложив под подбородок руки, пока он ехал рядом.
— Давно хотел прокатиться, да все как-то не было повода. Ничего, что без спроса?
— Катайся, я не против. А что вчера произошло? — Кира покосилась на Аккария, который за всю дорогу так ни разу с ней не заговорил, более того — не обернулся.
— Ты всем задала, — Лютобор замялся, подбирая слова.
— Я сделала что-то ужасное? — в голове всплыли разрозненные куски воспоминаний.
— Кира, никто и не подозревал, что ты способна убить человека. Да ещё вот так… — друг нервно хихикнул. — Федул к тебе теперь и близко не подойдёт.
— Я кого-то убила? — в ужасе просипела Кира, и, видя выражение лица Лютобора, уточнила: — Разбойники? Сколько?
— Трое.
Память услужливо подсунула соответствующие моменты. Значит только разбойники. Кира медленно выдохнула. Но чем все закончилось, как и в прошлый раз, она не помнила.
— Что было потом? — она постаралась, чтобы голос звучал ровно.
— Мы так и не поняли. Стало холодно. Очень. Это шло от тебя…
— Кто-то пострадал?
— Только разбойники и… Аккарий.
Кира всхлипнув, повернувшись к Ануше. Та поняла все без слов.
— Я цела. Смогла увернуться, — она было улыбнулась, а потом, помрачнев, добавила тихо, — а вот папа…
— Дядя Аккарий, — Кира робко прикоснулась к плечу возницы. Тот обернулся, и охотница вздрогнула. Вся правая половина лица была красной, левой досталось чуть меньше. Увидела, что и руки у него перебинтованы. — Дядя Аккарий… — сорвалась охотница на шепот, в её глазах блеснули слёзы.
— Брось, девочка, — Аккарий похлопал охотницу по руке, — не реви. Я не в обиде.
— Простите меня! Я не хотела. Не знаю, как со мной такое выходит.
— Ты спасла Анушу — это главное, а лицо заживёт, руки тоже. Матрена мне и мазь приготовила. Поначалу ничего держать не мог, а сейчас, вот, уже и с лошадьми управляюсь. Не в обиде я на тебя, но имей в виду: не всем, случившееся по нраву.
Оставшаяся часть пути прошла без приключений. Правда до города добрались позже, чем планировали. Задерживали и плененные разбойники, топавшие в хвосте обоза, из тех, кто улизнуть не сумел вовремя. Среди них шёл злющий Боров с красной обмороженной рожей. На возы лиходеев сажать не стали, да и ехали небыстро. Когда добрались до Птичьего Терема, ворота уже закрылись на ночь, потому обозники расположились на ночевку в поле, вместе с другим торговым людом из числа тех, кто запоздал, или же просто не имел желания тратиться на постоялый двор, тем более, что погода позволяла.
* * *
Кира вздохнула полной грудью и улыбнулась, её переполняло радостное возбуждение. Вопреки всем ожиданиям и напутствиям, суматоха города не пугала. По улице катили возы и кареты, проезжали всадники, туда-сюда сновали посыльные и слуги, со всех сторон слышались крики зазывал, доносились разные запахи. Особенно интересно оказалось рассматривать прохожих. Те спешили по своим делам или праздно шатались, привлекая её внимание своими разнообразными одеждами. В городе носили не только привычные рубахи с портками или сарафаны: «Наверное, так можно часами стоять и глазеть», — подумала Кира.
Из блаженного ступора вывел все тот же дядька Аккарий, незадолго до того куда-то пропавший. Уходя, он попросил Киру помочь Ануше и присмотреть за товаром.
Но вот он вернулся, да не один. Вместе с ним пришёл дородный мужчина в летах, носивший коротко стриженую бороду и успевший отрастить приличное брюшко. Это был Силантий, знакомый купец, торговавший мехами. Купец подивился на качество товара и предложил хорошую цену, хотя и честно признался, что товар можно продать и дороже, но тогда придётся провести весь день за прилавком, а он готов забрать все и прямо сейчас. Кира, не долго думая, согласилась.
— Прекрасный охотник твой отец, жаль, что сам не приехал. Хотел бы я с ним лично знаться. Передай, что Силантий готов сделать выгодное предложение на следующий сезон. — тут он хитро прищурил глаз и улыбнулся Кире: — А ты, красавица, почто так одета? Неужто отцу помогаешь?
— Так в дороге сподручней, и от ухажеров отбиваться легче, — отшутилась Кира, решив не выдавать дядьку Аккария.
— Будет ещё товар — привози. Не обману, дам хорошую цену. Спросишь лавку Силантия Капара, здесь кто угодно подскажет.
— Он бы не согласился товар посмотреть, — позже виновато развел руками Аккарий, — если бы я сразу сказал, что девчонка охотилась. Потом сама расскажешь, если захочешь.
— Спасибо вам, — улыбнулась Кира. — Тогда я пошла?
— Постарайся вернуться до заката, пока открыты ворота, иначе я буду волноваться. Мы постараемся встать на ночевку на прежнем месте.
* * *
В поясном кошеле под курткой, которую, не смотря на пригревающее солнце, Кира не стала снимать, позванивали восемнадцать золотых — целое состояние!
Нет, эти деньги она тратить не собиралась, в правом кармашке звякало несколько мелких монет на расходы, припасенных, чтобы купить сладости соседским девчонкам, вязки стеклянных разноцветных бус, да вышивальные нитки для матери. Да может что-то ещё, если сильно понравится.
Вдохнув полной грудью, Кира едва не чихнула от висевшей в воздухе пыли, но и это не послужило поводом для разочарования. Охотница любила лес, но решила, что и город полюбить сможет. Сейчас он представлялся новой неизведанной территорией, загадочной и манящей.
Побродив немного по рынку и подивившись на заморские товары, Кира выполнила наказ матери. Затем, сдав новоприобретенное добро на хранение Аккарию, не удержалась и купила большой, покрытый глазурью пряник. Расположившись напротив цветочницы, принялась его степенно жевать, запивая водой из маленькой фляжки. Впереди, там где заканчивалась улица, над белокаменными стенами возвышались позолоченные конические крыши храмов. Одолело жгучее желание взглянуть на них поближе. Кира решила, что неплохо и внутрь войти, помолиться Киалане о здоровье и благополучии жителей. В храм Керуна-то её, ясное дело, не пустят. Правильно! Стоило провести и ритуал очищения, да испросить у богини совета, как быть дальше. Покончив с пряником и стряхнув с рук крошки, охотница направилась вверх по улице, украдкой рассматривая прохожих.
После торговых улиц, состоящих сплошь из лавок, да мастерских, перемежающихся постоялыми дворами, кабаками, да тавернами, пестрящих вывесками на любой вкус, начались деловые кварталы. Здесь дома были не ниже двух этажей, все сплошь каменные, построенные по единому образу. Деревянные настилы сменились мостовой, и Кира отметила, что чем ближе к центру она продвигается, тем богаче одеты люди, попадающиеся навстречу. Но, что ей показалось удивительным, так это то, что редкая лошадь под всадником была лучше, чем её Полночь: «Это же, выходит, сколько Каррон за неё отдал?».
Рассматривая расшитые жемчугами платья, блестящие парчой, мягко мерцающие складками бархата, Кира невольно застеснялась своего простого облачения, и порадовалась, что все эти люди спешили куда-то, и им не было до неё никакого дела.
