— Проходите. Хозяйка в гостиной.
— А хозяин?
— Купается.
— А.
Данил хотел было по привычке сбросить обувь в прихожей, но раздумал и прямо так прошел в комнату. Молодая женщина сидела там в кресле, лицом к телевизору. Она обернулась и встретилась с ним глазами.
— Так вы и есть Ганичев?
— Откуда вы меня знаете?
— Мой муж много мне о вас рассказывал. Когда он вас чуть не убил. Скажите мне. Я все пойму, я современная. Вы его сын?
— Что? Нет, конечно.
— Слава богу. Я почему-то боялась, что вы его сын.
— Какая чушь.
От этого голоса Данил резко обернулся. Игорь Николаевич стоял в дверях, отвернувшись в бок.
— Почему ты без очков?
— Они остались у вас.
— Иди в кабинет. Нет, не туда, в ту дверь. А ты, Лариса, сиди тут.
— Я только хотела сварить кофе.
— Обойдемся.
Данил вошел в кабинет и остановился, глядя в окно. Он услышал, как за спиной закрывали дверь.
— Стой, не оборачивайся. У меня в руке револьвер.
— Вы боитесь меня?
— Да. Тебя это радует?
— Нет. Просто я не ожидал. Я не собираюсь убивать вас. Может быть позже, но не сейчас. Нет, не сейчас.
— Не поворачивайся. Я предупредил тебя. Вот очки, — из-за спины в кресло с пластмассовым шлепком упали солнцезащитные очки. — Одень…
Данил, наклонился, взял их и, не торопясь, одел, продолжая стоять лицом к окну.
— Теперь повернись и без глупостей.
— Я поумнел.
— Рад за тебя.
Данил повернулся, смотря на Игоря Николаевича сквозь темные очки. Тот, чувствуя облегчение, обошел его и сел в кресло, положив на стол, рядом с рукой, револьвер.
— Садись туда, на диван. Я слушаю тебя.
— Что происходит?
— Про тебя узнали. А как ты думал. Десять лет безнаказанных убийств просто так не проходят. Нашлись и среди них умные люди.
— А зачем вы убили мою мать?
— Дурак. Вот из-за чего ты тогда на меня набросился! Подумай сам, зачем мне ее убивать? Она же единственная, кто мог на самом деле управлять тобой. Даже я не мог, а она могла. Понятно?
— Вы наставили на нее револьвер.
— Вот как? И кто же такое видел? Я не на нее. За мной гнался «Джип», я оторвался, приехал к вам и снова его увидел в окне. Я выбежал к машине, хотел увезти Лиду и Меня, и тут они их расстреляли. А ты что следствие провел, что ли? И кто же меня там видел?
— Не ваше дело.
— Глупый ты, глупый. Ты ездил в Бибирево?
— Нет.
— Правильно. Мне пришлось вчера рассказать про квартиру. Где ты сейчас живешь?
— Так, у одной.
— А. Мордашка. Мог бы и догадаться. Вот, возьми деньги, — Игорь Николаевич достал толстую пачку зеленых купюр в банковских упаковках и небрежно бросил на диван. — И не высовывайся какое-то время. Дай только мне адрес и телефон.
— Зачем?
— Чтобы я знал, где тебя искать.
— Нет.
— Что еще за «нет».
— Я больше не хочу никого убивать.
— Ага. Очень интересно. И что же ты намерен делать?
— Жить, — Данил стал подниматься.
— Как? Ты же даже школу не закончил. Сядь на место.
Данил по привычке повиновался, снова упав на диван.
— Ты понимаешь, что ты говоришь? Ты же никто: ни профессии, ни аттестата. Ты даже не приспособлен к нормальной жизни.
— Спасибо.
— Что еще?
— Спасибо вам за это. Кто меня держал в клетке, как какого-о попугая. Да вы просто знали, что если бы я рос среди людей, я не смог бы убивать, вот так, по вашему приказу. Я ведь даже не представлял себе, что другим тоже бывает больно и они тоже хотят жить.
— Высказался, великий психолог. Зигмунд Фрейд недоделанный. Да, я тебя скрывал от людей, чтобы ты не убил никого по глупости. Значит, расти среди людей хотел бы, а то видите ли, в убийцу превратился из-за моего воспитания. Бедненький. Да посмотри вокруг, глупец, сколько в одной Москве рэкетиров, банд, киллеров, и все они ходили в школу и даже в садик, можешь мне поверить. Знаешь, сколько на черном рынке стоит такой вот «Смит-Виссон»? А о чем это говорит? О спросе, наивный ты человек. Такой вот «Смит» покупают, чтобы убивать, а не просто для украшения. И как ты думаешь, много бы человек осталось в живых, если бы все могли убивать, как ты, одним взглядом? Тогда бы убивали в очереди, чтобы быстрее сделать покупки, в метро, чтобы просто сесть в электричку без помех, убивали бы на улице того, кто тебя толкнул, в автобусе — кто наступил на любимую мозоль, — говоря это он поднялся и подошел к окну. — Да вот именно так. А ты мне тут чушь какую-то городишь. Иди сюда. Эту машину ты видел?
Под окном стоял «Джип-Чероки» и из него выходили крепкие парни, направляясь к подъезду.
— Синий, — задумчиво проговорил Данил. — Ко мне в больницу приезжал такой же.
— Так я и думал. Это те красавцы. Вот что, как они войдут, старайся как можно больше смотреть им в глаза.
— Я не буду их убивать.
— Подождешь, пока они тебя убьют, да? — Игорь Николаевич щелкнул предохранителем револьвера и сунул его к себе в карман. — Ну, ну, а у меня своя рубашка ближе к телу.
Данил посмотрел на него и бросился было к двери, потом вернулся, схватил с дивана пачку долларов и выскочил из комнаты.
— Стой, убьют.
Но Данил даже не обернулся. Бегом бросился он к входной двери, выскочил на площадку и увидел поднимающихся по лестнице парней.
Он бросился было вниз, потом обратно и побежал по лестнице вверх.
— Это он!
— Следите, чтобы он не посмотрел вам в глаза, тогда он безвредный.
Данил через ступеньки, скачками, поднимался на верхний этаж. Ему повезло, вход на чердак был открыт и оттуда видна была распахнутая дверь на крышу. Быстро поднявшись, Данил ступил на черепицу, немного приостановился и бросился к краю крыши. Дом был не высокий, трехэтажный, но стоять на покатой крыше было не привычно, к тому же еще дул ветер, взлохмачивая волосы. Добежав до пожарной лестницы, Данил схватился за поручни и стал спускаться. На высоте двух метров от земли лестница закончилась. Глянув вниз, Данил прыгнул, боясь, как бы снова не открылась его рана. Приземлился он удачно, как кошка, тут же поднялся и бросился прочь, часто оглядываясь и озираясь по сторонам. Выскочив в людный переулок, он применил другую тактику и пошел торопливым шагом, делая вид, что спешит по делам. Он старался, как можно чаще, менять направление, проходя такие же небольшие, бывшие купеческие или доходные дома с уютными двориками. Выйдя на улицу, он увидел проезжающее мимо маршрутное такси и кинулся останавливать его.
