— Мне правда нужно идти.
— Володя, не обидитесь, что спрошу?
— Спрашивайте, — Медведев остановился, глядя на собеседницу.
— Вы не желаете пообедать со мной?
— Нет, — Медведев отвернулся и снова пошел по коридору.
— Конкретный ответ. Раньше мужчины так со мной не разговаривали. Неужели я набираю вес?
— Не знаю.
— Я сильно подозреваю, что вы — мой идеал. Сильный и добрый.
— Все, порезвились? — мрачно спросил Медведев.
— Я на работе и мне не до шалостей.
— Вот и я — на работе. Все. До свидания.
— Вот-вот. Мы еще встретимся.
— Надеюсь, что — нет, — Медведев вышел за дверь и пошел к стоянке.
Отпирая дверцу «Жигулей», он посмотрел на часы. Подходило время обеда, и он, сев за руль, вывел машину на дорогу.
На улице Трехгорный Вал, он остановился во дворе из четырех крупнопанельных домов, включил сигнализацию, запер машину и поднялся на третий этаж. Лифт в этом доме никогда не работал.
Дверь открыла маленькая худенькая женщина, состарившаяся раньше времени.
— Наташа дома? — спросил он.
— Дома. Где ж ей быть после вчерашнего. Идите, она у себя. Натах, к тебе твой пришел.
Медведев, не глядя больше на женщину, пошел в спальню, стукнул по закрытой двери. Щелкнул замок и дверь открылась. Заспанная и слегка отекшая женщина стояла в проходе, и остатки косметики делали ее лицо старше.
— Я не вовремя? — спросил Медведев, переступая порог.
— Лучше бы позвонил, — голос у Наташи был слегка сиплый. — Входи.
— У вас телефон отключен.
— Опять не заплатила, сука. Я же дала деньги. Пробухала, стерва.
— Сама шалава, — из-за двери раздался голос женщины.
Наташа бросилась было к порогу, но Медведев оттолкнул ее и запер дверь.
— Все равно она у меня получит. Давно набивается. Сейчас я приведу себя в порядок. Ты посиди, Володя, ладно. Вот журнал. Почитай пока.
Медведев сел в продавленное кресло, взял со столика яркую «Криминальную Газету».
— Давно не приходил. Я уже подумала, что другую нашел.
— Некогда было, — Медведев бросил газету на столик и взял упаковку детского теплого костюмчика Made in China.
— Что это?
Наташа оглянулась от зеркала.
— Положи, не открывай. Потом будет трудно назад собрать.
— Кому?
— Моему сыну. А ты что думал?
— Где он?
— У матери, в Харькове. Подружка завтра туда едет, я с ней отправлю.
Медведев покрутил в руке упаковку: вещь была совсем дешевая, прорезь воротника — совсем маленькая.
— Сколько?
— 100. В ларьке.
— Сколько ему лет?
— Год и три месяца.
Медведев положил упаковку на стол.
— Больше никто не пристает к тебе?
— Нет. Большое спасибо. Я уже думаю, может мне с тебя меньше брать, как с постоянного клиента.
— Со скидкой?
— Со скидкой.
Медведев встал, потянулся и стал расстегивать на куртке молнию. Наташа, решив, что вид ее стал вполне товарным, тоже поднялась, разглядывая его и улыбаясь.
— И как еще твоя жена не догадалась, что ты ко мне бегаешь? — проговорила она, стараясь, чтобы это казалось игривым.
— Не догадалась.
— Какой мужчина! Я просто балдею, — она приблизилась и стала помогать ему расстегивать рубашку. — Жена твоя наверное ревнует по страшному.
— Я тебе плачу деньги за то чтобы тебя трахать, а не слушать.
Наташа вздрогнула, как от удара, но тут же взяла себя в руки и засмеялась, а Медведев слегка покраснел из-за вырвавшихся слов.
Все остальное прошло, как обычно. Наташа обслуживала его вполне профессионально и старалась, чтобы ему было приятно, а Медведев же делал все быстро, просто потому, что ему это было нужно, а обеденное время подходило к концу.
Наташа сняла с него презерватив, стараясь показать, что ей это нравится. И потянулась к его лицу, поцеловать, но Медведев отвернулся. С некоторого времени он возненавидел, когда его целуют.
— Володя…
— Мне пора.
Наташа сама не понимала, что с ней. Может ей просто захотелось человеческого общения. Она поднялась, подавая ему рубашку.
— Когда ты снова придешь?
— Не знаю.
Медведев встал, стал заправляться и застегиваться.
— Володя.
— Ну?
— Ты думаешь, что если… Да, я проститутка. Только если ты пользуешься мной, зачем тогда меня презираешь!
— Я обязан это выслушивать?
— Володя.
— Ты всю ночь пила, вот сейчас и заговариваешься.
— А ты врешь, что совсем не пьешь! Выпиваешь, наверное, не меньше моего. Вы здесь, в России, все бухаете! И ты не имеешь права мной брезговать. Я только на той недели прошла все анализы. Вот сейчас я тебе покажу.
Медведев пошел к выходу. Наташа обернулась, бросилась за ним, схватила за руку.
— Нет, ты не уйдешь. Ты все прочитаешь. Вот идем, я тебе покажу.
Медведев, уже проклиная себя, что нарвался на пьяную, покорился.
— Вот, вот, вот и вот. Читай. Теперь скажи, можно мной брезговать?
— Я не брезгую тобой.
— Тогда почему ты не целуешься со мной?
Медведев посмотрел на ее поднятое кверху лицо, хотел уйти, но она повисла на шее и тянулась, тянулась. Медведев быстро наклонился, поцеловал ее в губы, оторвал ослабевшие руки, повернулся и пошел, бросив на стол приготовленные деньги, снова взглянул на детский костюмчик и торопливо перешагнул порог. В подъезде он сплюнул, вытер с губ яркое пятно губной помады: сначала ладонью, потом платком, снова сплюнул, брезгливо протер руки, швырнул платок в мусорный бак и пошел к своей машине.
Хотелось есть. Медведев посмотрел на часы. До конца обеденного перерыва оставалось совсем немного. И он решил купить каких-нибудь бутербродов и перекусить в кабинете.
Закусочная была рядом и, судя по рекламе, там предлагались гамбургеры, чисбургеры и пицца на вынос.
Заказав за прилавком два гамбургера «с собой», Медведев полез в карман за деньгами и тут почувствовал какое-то движение, резко повернулся, ощупывая карман и увидел мальчишку лет 10, выбегающего из закусочной. Денег в кармане не было. Медведев бросился за мальчишкой, выскочил за дверь. Мальчишка пересек тротуар, стараясь затеряться в толпе. Медведев помчался за ним и успел схватить за руку, выдернув чуть не из-под колеса машины, сворачивающей в узкий проход между домами.
