Я села, стащила пиджак и вместе с конвертом в кармане выбросила в открытую балконную дверь. Пусть пока там полежит. Переодевшись в домашнее платье, я набрала номер Мельникова. Казалось, что каждая набранная мной цифра колет палец — до того противно и страшно мне было звонить ему. Но лучше я сама еще раз попытаюсь все выяснить. Приближу ужасный конец, так сказать.
— Да, Варя, я слушаю.
— Ты можешь встретиться со мной сегодня? — Эта фраза далась мне еще труднее, чем набор номера, но я ее произнесла.
Он, кажется, удивился:
— Встретиться?
— Да.
— Так срочно?
— Да.
— Я вообще-то в Клину… неделю уже здесь подвисаю. Но постараюсь поскорее, если, конечно, пробок особых не будет. Ехать часа два с половиной, если дороги свободные, — зачастил Кирилл, боясь, видимо, что я передумаю.
— Давай так. Как доедешь до Садового, позвони, я соберусь. Ты ведь знаешь, где я живу?
— Откуда мне это знать?
— Не ври, Кира, я не люблю этого…
— Варя, прекрати! Я клянусь, что понятия не имею о том, где ты сейчас живешь. Я позвоню, когда буду в центре, и ты скажешь, откуда тебя забрать. Все, не будем терять времени, — и он положил трубку, а я растерянно посмотрела на свой замолчавший мобильный.
По голосу Кирилла я не смогла понять, врет ли он или действительно не знает об этой квартире. Ничего, сейчас соберусь с силами, времени еще достаточно, и, хотя дорожная карта в Интернете никаких пробок не показывала, все равно часа три у меня есть. Надо только подстраховаться как-то, чтобы Мельников чего не выкинул… но только как? И я не нашла ничего лучше, чем позвонить Маянцеву. Да, был риск показаться навязчивой, но ведь он предлагал помощь, а больше мне обратиться не к кому, увы…
— Я вас слушаю, Варвара, — суховато ответил Клим, и я услышала, что он едет в машине — работало радио, слышались сигналы нетерпеливых водителей.
— Клим, я не займу много времени. Вы предлагали мне помощь в поиске того, кто пишет письма. Сегодня я не прочь воспользоваться ею. Мне нужен кто-то, кто сможет понаблюдать за одним человеком, с которым я встречаюсь сегодня вечером, но пока еще не знаю, где, — выпалила я, в душе опасаясь, что он откажет. Однако Маянцев меня удивил:
— Если вы имеете в виду господина Мельникова, то пока за ним ничего необычного не замечено. Неделю торчит в Клину, у него там дела с одним из местных застройщиков, как я понял, он юрист компании.
— Но откуда… как?..
— Варвара, вы не учитываете кое-каких факторов, и это странно для адвоката вашего-то уровня. Я навел справки и решил чуть опередить события. Господин Мельников находится под надежным наблюдением, можете встречаться с ним смело, с вами ничего не случится. Моя служба безопасности за это отвечает. Есть еще какие-то просьбы?
— Больше нет.
— Тогда всего хорошего, — и он сбросил звонок прежде, чем я успела сказать еще что-то.
Однако. Господин Маянцев не так прост, как я думала. И, похоже, не так заинтересован во мне, как могло сперва показаться. Что ж, наверное, так даже лучше. Но я-то какова? Как же я могла так ошибиться в нем? Действительно, это для моего уровня просто из рук вон…
Но после этого разговора мне вдруг стало немного полегче. Все-таки я не совсем одинока, есть человек, который готов помочь, и от этого, конечно, ситуация стала выглядеть чуть менее трагичной. Но… Неизвестно, чем закончится моя встреча с Мельниковым. Может, он устанет ломать комедию и расскажет, зачем старается испортить мне жизнь в который уже раз. Но, насколько я знаю Кирилла, чудо вряд ли произойдет. Скорее, он начнет старую песню о вечной негасимой любви, а это слушать я больше не могу и не буду. Любовь? При чем тут любовь? Где она была, его любовь, когда Кирилл хладнокровно натравливал на меня то какого-то гопника, чтобы сломал мне нос, то автолихачей, стрелявших по колесам моей машины и пытавшихся столкнуть ее с дороги? Где была эта любовь, когда он спал со мной, а сам только и делал, что пытался выведать нужную информацию? И вообще — как он представляет себе наше теперешнее общение? Я хочу только получить ответы на свои вопросы, а вот он… Он же явно ждет какого-то продолжения. Но как, как я могу с ним общаться? Мы расстались давно, расстались очень плохо, трагически, можно сказать… Самое главное — понять, возможно ли общение потом, когда эмоции немного остынут, а страсти поулягутся. Наверное, если человек в прошлом не предал тебя и не сделал гадости, от которой, кажется, даже во рту до сих пор противный привкус, то вполне вероятно, что со временем можно наладить некое подобие дружеских отношений. Но как быть в ситуации, когда человек тебя растоптал, уничтожил и вообще едва не отправил на нары? Какое тут может быть общение, о чем говорить? Тут надо бежать без оглядки, даже не обращая внимания на свалившиеся с ног туфли. А не сидеть и не раздумывать над тем, как общаться дальше. О чем общаться, зачем?
Мельников позвонил около восьми, сказал, что едет по Садовому в сторону центра.
— Где бы нам посидеть, чтобы было тихо и малолюдно? — спросил он.
— Ты спрашиваешь об этом у человека, прожившего три года в другой стране.
— Хорошо, сейчас посмотрю и перезвоню. За тобой заехать?
— Нет! — вскрикнула я слишком поспешно, настолько, что Мельников рассмеялся:
— О, как все запущено! Не волнуйся, я предложил из вежливости, чтобы ты лишнего обо мне не подумала. В общем, собирайся, я перезвоню минут через пять.
Я положила телефон на стол и мысленно выругала себя за несдержанность — опять дала Кириллу в руки козырь в виде моего страха. Зря…
Он перезвонил в тот момент, когда я застегивала джинсы:
— Тебе долго добираться до стейк-хауса на Пятницкой?
— Нет, не долго, — прикинув, что быстрым шагом я дойду минут за пятнадцать, ответила я.
— Тогда там и встретимся. Надеюсь, мне удастся парковку найти.
С этим могли возникнуть проблемы, но они вряд ли мои. Я спокойно оделась, сунула ноги в балетки и, взяв небольшую сумочку с телефоном, кошельком и сигаретами, вышла из квартиры.
Очередной июньский день катился к завершению. Скоро суета пропадет, и можно будет вздохнуть чуть более свободно. Сейчас пройду по Большой Татарской, выйду в Старый Толмачевский переулок и по нему доберусь до Пятницкой. Стейк-хаус я знала хорошо, бывала там довольно часто с разными мужчинами, правда, кухня тамошняя меня не увлекала — мясо, но всегда можно найти пару салатов. Кроме того, есть вариант сесть не в помещении, а на просторной веранде, и это будет лучше со стратегической точки зрения — тот, кто сопровождает Кирилла, тоже сможет сесть там и видеть нас, не привлекая внимания.
Разумеется, я пришла раньше Мельникова, а потому имела преимущество выбора и уселась на веранде, выбрав столик, наиболее далеко расположенный от входа. Это оказался довольно тихий уголок в импровизированной беседке, увитой искусственным плющом. Курить, конечно, нельзя, но ладно, потерплю. Ущемляют все-таки в нашей стране права одних за счет расширения прав других, но что поделаешь. Курильщиков-то меньше не стало, просто добавило неудобств в их жизнь.
