…Я проснулся от шума и вопля, что произошло не понимал. В повозке вместе со мной кто-то был, но сканер не показывал тревожные маркеры, недолго думая я, на всякий случай, ментально излил немного страха и он разлился по повозке. Присмотрелся.
От меня задом наперед, по дну повозки, на четвереньках убегала Ганга и вопила так, что могла бы разбудить мертвого.
Потом она остановилась и, еще громче вопя, направилась в мою сторону, но при этом как-то ухитрилась развернуться задом и так довольно быстро пятилась ко мне. Чтобы успокоить девушку и чтобы она не протаранила меня своей обтянутой штанами попкой, я попытался осторожно схватить ее за бедра, стараясь, остановить. Но она так ею виляла, что мои руки соскальзывали и только гладили ее. Неожиданно не переставшая орать, как будто ее резали, орчанка резко выбросила ногу назад и лягнула меня, как норовистая корова, лягает неумелую доярку. Удар пришелся мне в правый глаз и не будь защиты Лиана, быть мне одноглазому.
Всякое желание успокаивать разбушевавшуюся шаманку, у меня прошло мигом и, держась за подбитый глаз, я махнул рукой. До меня дошло, что это я испугал будущую невесту и, что тут теперь мне отдохнуть не удастся.
— Ну все, с меня хватит! — произнес я раздраженно и улетел на спутник.
…Когда шаманка полезла в повозку, которой управлял Фома, Гради-ил только усмехнулся, — скучает девка, да вида не показывает. Хорошую спутницу жизни отхватил глава их рода. Ему под стать. Он хотел расспросить орка про одежду лесных эльфаров, что не удалось сделать в прошлый раз, но его вопрос застрял у него в горле. Так как в тот самый момент тишину ночи разорвал громкий, испуганный крик. Крик, переходящий в отчаянный вопль, ударил по ушам обоих мужчин, проник глубоко до корней нервов и выбил из них способность четко мыслить, так неожиданно он был и пропитан таким страхом, что они мгновенно вскочили и суматошно заметались во круг костра, тревожно оглядываясь. Эльфар, наконец, замер и через пару мгновений, растерянно произнес:
— Никого из чужих нет, может, она укололась? — Он посмотрел на Фому. — Обо что-то.
Но вдруг из повозки раздался новый вопль ужаса, что пробрал обоих до мозга костей. Неожиданно к ним стал приходить страх, мужчины на несколько рисок впали в паралич, а потом орк, как более молодой и быстрый, рванулся к повозке, откинул занавесь и заглянул туда. Но что-либо разглядеть, он не смог. Ему в лицо уперлось что-то мягкое и он автоматически, движимый одними рефлексами, схватил это странное и мягкое. Но додумать, что это могло быть, орк не успел, ему прямо в лицо что-то прилетело, ударило и он, ухнув, издав сдавленный крик, улетел в кусты. Подбежавший Гради-ил, как более опытный, не стал соваться в повозку. Кроме того, ему мешал безотчетный страх. Он помог подняться орку, по морде которого разливался огромный синяк, на всю левую сторону.
— Что там? — спросил снежный эльфар, с тревогой поглядывая на крытую тентом и темнеющую в сумерках повозку человека.
— Не знаю, — смог вымолвить Фома, как только пришел в себя, — что-то небольшое, размером с собаку, шустрое, мягкое и лягается.
— Может шарныга забрался и напугал Гангу? — сделал предположение эльфар, слушая как из повозки раздавалось подвывание какого-то хищника, пробиравшее до дрожи.
— Нет, не шарныга. У шарныги копыт нет, — не согласился орк и ощупал опухшее лицо. — Левым глазом ничего не вижу, может вытек? — предположил он.
В это время раздался новый всплеск крика и разведчик, словно подхваченный порывом ветра, сорвавшись места, бросился к повозке. Он откинул в сторону тяжелое покрывало, загораживающее вход, и увидел силуэт.
— Ты кто? — спросил незнакомец и тотчас от него отделилась, какая-то мало различимая волна, она ударила по разведчику и унесла его за стоящего орка в те же помятые кусты, откуда он помогал выбраться Фоме.
Теперь уже орк помогал снежному эльфару. У того на бледном лице стал проявляться и наваливаться синевой огромный синяк. Вся левая сторона опухала на глазах, орк пошарил языком во тру и выплюнул несколько зубов.
— Эту тварь надо убить. — проговорил разозленный разведчик.
— А как? Она атакует, — с сомнением ответил орк, он опасался подходить к повозке. Но решив все-таки спасать соплеменницу, предложил: — Давай с двух сторон. — Потом с еще большим сомнением произнес, — Думаешь, получиться?
Гради-ил, которому мешали говорить выбитые зубы и опухшая половина лица, с трудом ответил: — Не жнаю. Но попробовать штоит.
Потом стали делить, кто пойдет с «центрального входа», по всему было видно, что оно было самым опасным направлением атаки. Обоим не хотелось еще раз подставляться. В конце концов кинули на пальцах «чет нечет», и вход достался орку.
— Затихла тварь, — еле слышно прошептал он, а Гради-ил с ужасом подумал, что они скажут про невесту человеку, когда он вернется? Эта тварь скорее всего ее убила и сейчас сидит, и жрет. Он прислушался, но из повозки не доносилось ни звука. Они разделились и, молча, одновременно подкрались к повозке с разных сторон. Первым улетел Фома и затих. Гради-ил, разрезав парусину просунул голову, и тут же получил сильнейший удар по голове, падая, и теряя сознание, он с горечью подумал: — не уберегли.
…Я вернулся утром. Но лучше бы не возвращался. Мою повозку окружили ездовые орки и ими командовал Фома. Все вокруг было выжжено, словно по степи прошелся залп катюши. У ног Фомы лежал бесчувственный Гради-ил. Судя по его ауре, жить ему оставалось недолго.
Что лицо эльфара, лежащего безмятежно и сложившего руки на груди, как покойник, что морда орка с левой стороны, были синие и опухшие. Моя повозка представляла из себя решето.
— Фома, что здесь происходит? — спросил я, рассматривая его и весь отряд, залегший в метрах тридцати от повозки.
— Беда, учитель! — Фома чуть не плакал. — Не уберегли мы твою невесту.
Он упал на колени и подставил голову для казни.
Я потряс головой, пытаясь отключиться от нереальной картины.
— Вчера, когда я ушел, она была жива и здорова и еще лягалась. Что за ночь-то произошло? — Рассказывай! — поднял я с колен орка. — Что произошло?
— В твою повозку вчера пробралась какая-то тварь. Мы не заметили ее, она видно колдовала, а Ганга решила переночевать в твоем фургоне. Там на нее тварь и напала. Шаманка кричала, мы поспешили ей на помощь, но помочь не смогли. Очень сильная тварь, — подвел он итог.
— По-видимому, она Гангу убила и сожрала, — все это он говорил несвязано, глотая слова и чуть не плача.
— Мы с ней всю ночь бились, и не смогли одолеть. Теперь она превратилась в Гангу и страшно ругается. Обещает нас на костре сжечь. А Гради-ил уже отходит, — Фома посмотрел на эльфара, не выдержал и заплакал. Мне оставалось только покачать головой. Я склонился над эльфаром и увидел, что в нем духи пожирают его жизнь.
— Лиан, забирай кибуцьеров, — сказал я, и духи мгновенно перешли в меня.
Гради-ил открыл глаза, непонимающе похлопал ими и шепеляво спросил:
