— Уже нет. Такой, как я, не для нее. Ладно, не стоит об этом думать. Спасибо, если она позаботится о брате.
— Значит я правильно сделала, что оставила ей деньги.
— А что еще ты могла сделать.
— Хорошо, что ты не против. Только, боюсь, у нее заберут деньги. Там же из милиции были.
— Не переживай за нее. На сколько я ее знаю, много им не получить. Кто там их считал. Не будем об этом. Когда к тебе прицепился мент?
— В гардеробе. Он сказал, что хочет поговорить со мной, и я побежала. Знаешь, мне кажется, что твой сосед, старик такой худой и длинный, заявил в милицию.
— А. Штык ржавый.
— Что?
— Мы его так звали. Ржавый штык. Он офицер в отставке, у нас физру преподавал.
— Он все выпытывал у меня, кто я и откуда.
— Он. Для него — если я дезертир, под расстрел меня. Да они и без него везде своих козлов понаставили. Я знал это. Извини, что тебя послал. Дурака я свалял. Ладно, поспи ляг, ночью мы уйдем.
— Ты тоже.
— Хорошо. Вот бери матрацы, стели. На подушку. Спи, я разбужу тебя.
— Спасибо.
— Если в туалет захочешь, терпи до ночи.
— Мне не хочется. Не с чего.
— Хорошо, хоть ты поела.
— А ты?
— Я обойдусь. Сигарет нет, вот что плохо.
— Как? Ты же купил пачку.
— Когда это было.
Ольга с удивлением поймала себя на том, что разговаривает с ним, как разговаривала с мужем, когда оба, усталые, приходили с работы.
Она заснула не сразу, долга лежала на боку и смотрела на Андрея, пересевшего в угол к окну. Его профиль еще выделялся на фоне более светлого стекла. Парень откинул голову к стене, прислонившись затылком к холодному бетону и крутя в руках кепку. Она уже не боялась его, а просто смотрела, свернувшись калачиком. Он же не замечал ничего, сидел и думал о своем.
Постепенно Ольгу сморил сон. Она только лишь на минутку закрыла глаза и тут же почувствовала руку Андрея на своем плече.
— Оля, Оля, вставай, нам надо идти.
Ольга села на матрацах, протирая глаза в полной темноте.
— Поднимайся.
Сильные руки Андрея взяли Ольгу под мышки и подняли.
— Я иду, иду, хорошо, спасибо, — сонно бормотала она, делая вперед несколько неуверенных шагов и натыкаясь на что-то под ногами. Андрей вовремя поддержал ее, чтобы она не упала, и только тогда Ольга окончательно проснулась. Опустив голову и вглядываясь под ноги, она побрела за ним. Она плохо видела в темноте и потому не любила ночь, хотя и часто работала в ночную смену.
— Осторожно, — сказал ей Андрей, помогая перейти порог.
Он закрыл за собой дверь, даже не пробуя запереть. В коридоре горели две слабые лампы под мутными плафонами.
— Спустимся на второй этаж, — прошептал Андрей, и первый пошел вперед, закидывая за плечо сумку. Ольга, глядя под ноги, пошла за ним. Когда она спустилась, Андрей уже стоял возле окна и открывал его. — Я выпрыгну и поймаю тебя.
— Хорошо, — кивнула Ольга, как-то не задумываясь, что до земли не меньше трех метров: в здании был еще полуподвал.
Андрей спрыгнул легко и уже стоял, протянув руки в тусклом свете навесного фонаря.
— Ну. Я жду. Прыгай.
Было страшно, темно.
— Да прыгай же. Долго еще ждать.
Ольга села на подоконник, вздохнула.
— Ну.
Она сорвалась вниз, расставив руки и крепко зажмурившись. Руки Андрея подхватили ее. Он переступил, чтобы устоять и поставил ее на землю.
— Теперь идем.
— Куда?
— В Москву.
Он обнял ее за плечи, как делал все время, увлекая в тень от здания подальше от света фонаря.
— Пешком или автостопом?
— Как повезет.
— Ну нет. На самосвалах я больше не езжу.
— Это был не самосвал.
— А скажи честно, Андрей, ты их правда убил?
— Это важно?
— Не знаю.
— Один из них бросился на меня с ножом. И еще они могли заявить в милицию. Тогда я боялся этого.
— А сейчас?
— Мы уже все решили. Сейчас мы должны добраться до Москвы и найти твоего мужа.
— Спасибо, Андрей. Только я не хочу, чтобы ты еще кого-нибудь убил.
— Я не считаю, что я убил ценных членов общества.
— Ты можешь это решать?
— Да ну тебя.
— Андрей, правда, даже я боюсь тебя.
— Зачем?
Андрей остановился и уставился на нее. За это время они уже сошли с главной улицы и теперь пересекали темный переулок.
— Меня напугало, что ты ни за что хотел убить того милиционера.
— Да он же целился нам в спину.
— Не знаю, Андрей. Просто пообещай, пожалуйста, никого не убивать.
— Даже ментов?
— Конечно. Они такие же люди.
— А если они меня?
— Давай, постараемся, чтобы жертв больше не было.
Не успела она это сказать, как Андрей с силой толкнул ее к стене ближайшего дома и сам всем весом навалился на нее, швыряя сумку под ноги и тяжело дыша. Свет фары осветил ее, и мимо проехала милицейская машина.
— Черт. Теперь пойдут патрули. Они знают, что у меня оружие. Идем, — Андрей отступил и поднял сумку.
Они петляли дворами, перебегали улицы по-воровски, в темноте. И в ночной тишине, в темноте дворов, Ольга услышала перелив струн. Так играет только крутая дворовая шпана. Ольге совсем не хотелось идти туда, но Андрей шел напрямик, оставив Ольгу позади, прыгая через рытвины и выбоины.
Парни расположились на скамейке и на корточках на тротуаре. Андрей прошел мимо, не замечая их. Ольга же приостановилась, потом пошла медленнее. Парни вскочили на ноги, окружая ее.
— Андрей! — закричала Ольга отчаянно.
Тот словно удивившись, оглянулся и вроде бы тихонько присвистнул. Парни были молодые, 16–17 лет и даже младше. Они как-то разом умолкли, оглянулись и расступились. То ли парни признали старшего, то ли не совсем обычный свист что-то для них значил, но они смешались, развернулись, дурашливо заплетая ноги, и расступились, пропуская Ольгу по живому, хихикающему коридору. Не могли же они так, сразу, потерять лицо.
Андрей не двигался, дожидаясь. Ольга подбежала к нему, и когда он обнял ее, сама тоже обхватила его спину.
Какое-то время они молчали, продолжая петлять в тесноте дворов.
— Кругом патрули, — наконец проговорил Андрей. — Сейчас в пятый раз менты проехали. Что будем делать?
