— Эй, блин, люди, вы не спите? — раздался из прихожей голос Жени, и появилась она сама с туго набитым пластиковым пакетом. — Ваша мама пришла, вам одежду принесла.
Сбросив в прихожей легкие босоножки, она проскочила к дивану и высыпала на смятое покрывало содержимое пакета.
— Шмотки, конечно, не из бутика, но для вас сойдет.
— А чем мы тебе плохи? — в сердцах бросила Ольга.
— Я не говорила этого.
Андрей не слушал их. Он отобрал упакованные в пакетах джинсы, полосатую рубашка и джинсовую безрукавку, собрал их и, не говоря ни слова, ушел в ванную переодеваться.
— А это тебе.
Женя перебросила вещи с места на место. Там были плавки стального цвета, бежевый лифчик, в тон ему футболка и нежно-голубые брюки — бермуды.
— По-моему, что надо.
— Вот это? Ты что? Я же замужем.
— Ну и что? Я же ношу все это.
— С ума сошла.
— Одевайся. Иди на кухню, если стесняешься? А то знаешь, мы здесь, в Москве, без комплексов.
Андрей уже выходил из ванной. Свежевыбритый, в новой одежде, он выглядел отлично.
— Отпадный мальчик, — сказала, глядя на него Женя. — Блин, да я прямо торчу. Слушай, подруга, а у меня для тебя кое-что есть.
Ольга не стала ждать. Она прямо физически чувствовала, как Женя готова снова завалиться с Андреем прямо тут, при ней. Она нервно сгребла свою одежду, и торопясь, скрылась в ванной. Когда она вышла, одергиваясь, то удивленно остановилась. Незнакомый мужчина стоял около трюмо, ероша свои темно-каштановые волосы с небольшими бачками. Он повернулся к ней и улыбнулся.
— Андрей! Зачем это?
— Правда, похож на Витю. Я и парик искала ему похожий.
— Чушь. Зачем это все.
— Для конспирации.
— О, господи.
— Да ты не фырчи, лучше сядь на табуретку, я тебя тоже приведу в порядок. А накрашу потом.
— Отвяжись.
— Да сядь ты, блин. Бесплатно же.
— Сядь, Оля, — снова повернулся к ней Андрей, со вздохом оставив свои новые волосы в покое. — Пусть пострижет.
И он отступил и придвинул табурет.
Ольга, сама не зная, почему, повиновалась, но сделала это рывком и зло.
— Вот и молодец. Сейчас придумаем, что с тобой делать. Так. Лицо почти правильной формы, глаза широко расставленные, не броские, значит лучше классика — каре. Не дергайся, подруга, сиди смирно. Мы будем из тебя делать бзик сезона, — Женя накинула на плечи Ольги салфетку. — Волосы немного смочим.
— Я покурю, — сказал Андрей, слегка подавленный, и пошел на кухню.
— Слушай, подруга, — мельком глянув ему вслед, спросила Женя. — Зачем он тебе?
— Кто?
— Ну, Андрей. У тебя же есть чудесный Витя.
— Ну да.
— А зачем же Андро за собой таскаешь.
— Я его не таскаю.
— Я бы за него и замуж пошла, не только в гражданском браке. Прикинь только, церковь, свечи.
— Ему же всего 20 лет.
— Ну и что. Зато он настоящий мужик… Не вертись, а то будешь потом обижаться на меня. Спровадим мы вас с Витей в вашу Фергану долбанную, а сами рванем за границу.
— Это он сказал?
— Где ты видела, чтобы мужик такое говорил. Такое за них женщина решает. Продадим оружие и рванем. Хоть поживем сладко… Ну как? — Женя сорвала салфетку, сметая волосы с шеи и плеч. — Нравится обрамление.
— Пойдет, — Ольга приготовилась встать.
— Подожди. Я укладку сделаю и подкрашу тебя. А то будешь белой вороной, — Женя с силой надавила на ее плечо, и Ольга подчинилась снова.
— А чем тебе здесь плохо?
— Знаешь, когда я только приехала из Ферганы, у меня глазенки разбежались в разные стороны, а как пожила, как осмотрелась… Тоже пришла охота одеваться в бутиках и есть икру не из кабачков. Вот и картинка появилась. Нравится? По-моему, ничего.
Ольга осмотрела себя. Красилась она редко, а без Вити совсем перестала, в основном из-за денег, косметика стоила дорого. А так ярко и вульгарно она не красилась никогда.
— По-моему суперкласс, — говорила между тем Женя. — Теперь вставай.
И она стала торопить и подталкивать ее к кухни.
Встав на пороге, она окликнула Андрея, облокотившегося о подоконник и курившего в раскрытое окно.
— Эй, эй.
Парень обернулся, прислоняясь спиной к стене. На какое-то мгновение глаза его расширились, потом оценивающе сузились, взгляд скользнул по голым плечам, и Ольга покраснела, почувствовав себя перед ним голой.
Андрей опустил глаза и оторвался от стены.
— Ну как? — спросила Женя, считая себя творцом.
— Пора идти, — Андрей подошел к ним. — Возьми куртку, Оля, а то к вечеру замерзнешь.
— Вот блин! И никто меня не оценил, — вздохнула Женя.
Андрей, тем временем, прошел в комнату и, выйдя оттуда, подал Ольге легкую джинсовую куртку, короткую в пояс и с множеством замков.
— Оденешь, или в сумку положить?
— Пока тепло.
Андрей поднял сумку, но не стал открывать ее, а бросил куртку поверх и перекинул лямку через плечо.
— Пошли.
— Пока всем, — сказала Женя.
— Пока.
— До свидания.
Ольга первой вышла в коридор, оставив Андрея в прихожей обувать новые кроссовки, и услышала за прикрывшейся дверью звук поцелуя. Почти тут же дверь распахнулась, и вышел Андрей.
— Андрон, — высунулась Женя. — Если придете ночью, не стучись, открой дверь своим ключом. Вот возьми. Телефон запомнил?
— Да. Пошли, Оль.
И они быстро спустились по лестнице. Ольга, надувшись, шла первой. Андрей — за ней, держа одну руку на сумке, из которой свешивались рукава куртки. Выйдя из дома, они пошли по тротуару. Выглядели они, как сотни молодых москвичей со средним достатком, а у Андрея даже был вид домашнего, чистого и только слегка продвинутого мальчика. Он в два шага нагнал Ольгу и уже привычно положил руку ей на плечо. И та, подавив желание вырваться, заставила себя идти с ним рядом. В конце концов, никому не запрещается заигрывать с привлекательными девушками.
— Давай, поймаем маршрутку, — сказал Андрей, оглядываясь.
— А ты знаешь, какую?
— А что я по-твоему делал все эти пять часов, пока ты спала.
Он вышел на дорогу и взмахнул рукой, вылавливая из потока машин зеленый микроавтобус.
Свободные места были только в конце, и они, согнувшись, полезли туда.
