Им пришлось два раза пересаживаться, а потом еще идти пешком километра три, пока они не оказались на глухой окраине, позади недостроенного массива, позади пустыря, позади дачного поселка. Вокруг не было ни души, кроме бездомных собак, и только небольшой двухэтажный дом, выросший здесь неведомо зачем, смотрел на далекий лес черными глазницами окон.
— Это барак?
— Ну да. Пошли.
Ольга поежилась. Уже смеркалось. Она надела куртку, но не застегнулась и шла, хлопая тяжелыми полами с позвякивающими на ходу металлическими цепочками. Андрей больше не обнимал ее, просто шел рядом и иногда тихонько посвистывал.
На низком деревянном крыльце сидел старик с морщинистым лицом, седой бородой и бровями, росшими, как лесная трава. Одетый в неряшливый мешковатый пиджак, он курил козью ножку и что-то вырезал из деревяшки.
— Здравствуй, отец, — обратился к нему Андрей. — А хозяева дома?
— Эти-то? Тоже мне — хозяева. Еще не приехали с объекта, такие хозяева.
— Подождать можно?
— Да ждите, мне-то что. Хм, хозяева.
Старик перестал их замечать, снова углубившись в свою деревяшку и временами хмыкая и повторяя:
— Хозяева… тоже мне.
Андрей с Ольгой отошли в сторону и сели на доску, положенную между двух пней. Рядом стоял металлический турник, два столба для волейбольной сетки и сбитая из досок шведская лестница.
— А что, интересно, здесь было раньше? — тихо проговорила Ольга, оглядываясь.
— Черт его знает. Может детский лагерь, может что еще.
Тут со стороны дороги послышался шум мотора, и на площадку перед домом свернул микроавтобус, полный людей. Остановившись недалеко от крыльца, он распахнул дверцу, и люди повалили из него вон.
Это были одни мужчины, не бритые, черноволосые, многие с усами. Одетые в одинаковые спецовки, выходили они из салона и, ни на кого не глядя, направлялись к крыльцу усталым шагом. Старик только глянул на них и даже не отодвинулся, они же коротко говорили ему что-то и, открыв дверь, проходили вовнутрь.
Водитель, облокотившись на распахнутую дверцу, курил и смотрел им вслед.
— Пошли, — сказал Андрей, вставая.
Тут на крыльцо спустился один из приехавших, в старых джинсовых брюках и рубашке, с явно монголоидным типом широкого усатого лица. В руке он держал скатанные в трубку бумаги. Андрей с Ольгой направились к нему, а он, не глядя на них, отдал бумаги шоферу. Тот кивнул, сел на водительское сидение и захлопнул дверцу.
— Здравствуйте, — повернулся к Андрею с Ольгой мужчина. — Вы к кому?
Он протянул руку, и Андрей, без особой охоты, пожал ее.
— Мы ищем одного человека.
— Он из наших?
— Да.
— Тогда идемте. Он что-то натворил?
— Нет.
— А кто он?
Андрей посмотрел на Ольгу.
— Виктор Дягин, — сказала та, вопросительно глядя на мужчину.
— И-и, — вырвалось у мужчины, и он даже остановился на полушаге. — Вы кто ему?
— Жена.
— Да. Точно, он говорил про вас, даже фотографию показывал, — мужчина уже улыбался, раздвигая жесткие усы и обнажая вставные зубы, слишком яркие, чтобы быть золотыми.
— А вы кто?
— Я бригадир. Идемте, мы с ним жили в одной комнате.
— Где Витя?
— Не знаю. Разве он не звонил вам?
— Он уже полгода не звонит. Сначала у него украли телефон, и он звонил с почты, а потом вообще перестал.
— Это плохо.
Они втроем вошли в дом.
— Сюда.
Мужчина завел их в первую же комнату с двумя койками, рядом с небольшой кухней.
— Мы готовим в складчину, — сказал мужчина. — А здесь живем. Вот это койка Вити, там его чемодан.
— Чемодан? — вырвалось у Андрея и Ольги одновременно.
Ольга остолбенела, а Андрей, быстро подойдя к койке, присел на корточки, выдвинул чемодан и открыл его. Чемодан не был даже заперт на ключ.
— Но как же Витя мог уйти? — пробормотала Ольга.
— Просто, — сказал мужчина, но тон его уже не был таким доброжелательным. — Купить себе барахло всегда можно.
— Но почему?
— Когда он исчез? — перебил ее Андрей.
— Два месяца назад. Если не ошибаюсь, в апреле.
— За это время можно было найти жилье и забрать вещи, — заметил Андрей, задумчиво перебирая вещи. — Он ничего не говорил перед уходом?
— Он был у нас за табельщика. Мы же не оформлены официально. Здесь, у нас в основном таджики и узбеки, и в Москве нас легко вычислят. Поэтому Витя возил, когда надо, в контору табеля, наряды. Он с месяц говорил о другой работе. Платят у нас по 16 тысяч российскими на руки, это очень даже хорошо, особенно если жилье бесплатное. Деньги не задерживают. Работа, правда, тяжелая, но Вите и в половину не приходилось так вкалывать, как нам. Что ему надо было еще? А он все время был недоволен. Потом сказал, что нашел что-то получше в смысле денег. В тот день он поехал в контору, сказал, чтобы рано не ждали. Ну, я и подумал, что он что-то нашел себе. Когда вкалываешь, дни, знаете, как летят. Один похож на другой. То галька, то гудрон, то кирпич.
Андрей захлопнул чемодан и поднялся, отряхивая руки от пыли.
— Понятно.
— Что? — тревожно спросила Ольга.
— Нет, ничего. Это я так, — Андрей повернулся к мужчине. — А вы не пробовали узнать, где он?
— Когда? И как? Мы же на объект и назад. Женщин вот, в общем, от отпуска до отпуска видим. Так, вы забираете чемодан?
— А вдруг Витя придет за ним? — поспешно сказала Ольга. — Можно, я просто напишу записку. Если придет, отдайте, пожалуйста.
— Ну конечно. Пишите.
— Бумагу дайте и ручку.
— Сейчас.
Пока она писала, Андрей задумчиво глядел в окно, потом взял у Ольги исписанный листок, оторвал чистую полоску и протянул бригадиру.
— Напиши адрес вашей конторы.
— Хоп. Только зачем тебе?
— Может там знают, где он.
— Не лезли бы вы лучше.
— Как это так. Он же мой муж, — неожиданно возмутилась Ольга.
— Хоп, хоп. Только меня, в общем, не вмешивайте. У меня тоже есть жена, дети и еще старики родители, и брат с женой…
— Ладно, ладно, учтем. Пиши, — сказал Андрей.
Бригадир посмотрел на него, криво усмехнулся в усы и быстро начал чиркать ручкой по клочку бумаги.
— Мы, вообще-то, земляки. Я сам Маргиланский. На вот. Все?
